Life in me (СИ) - "Viktoria Form". Страница 94

Когда мы приезжали сюда праздновать день рождения Джека, я решил рассказать Эмме о моей особенности и о том, что я в курсе про её одинаковых родственников. София не проболталась мне, она просто показывала альбом с фотографиями, и я увидел этих четверых. Реакция Софии была менее бурной, нежели реакция Эммы, но это и понятно: ей же рожать. Честно говоря, я думал о своих детях, но пока я себя вижу скорее в роли дяди, нежели в роли отца. Это трудно, и пока я просто не готов. Но я уже принял одно решение: я переведусь на заочное отделение и закончу два курса экстерном. Я хочу поступить в Кембриджский институт и получить актерское образование. Эмма пока этого не знает, но, мне кажется, с её мгновенной переменой настроения и яркими эмоциями она была бы просто замечательным актером театра или кино. Но я бы не хотел, чтобы она снималась в фильмах с рейтингом 18+, и сам бы тоже не хотел там светиться. Но этот фильм – “Dark Side”. Он послужит началом большой истории моей жизни в роли актёра. Я хочу рассказать ей всё летом после экзаменов, когда мы полетим в Огайо, но есть ещё одна проблема: Кембридж находится в Лондоне. И нам придется писать заявление на разрешение сдать экзамен заранее, а на это придется брать доказательство того, что я буду сниматься в сериале, а Эмма полетит как помощница.

- Здравствуйте, вас беспокоит Дэвин Албертон. Я бы хотел поговорить с режиссёром фильма “Dark Side “, – сказал я в трубку, и меня переключили. Я решил поднять вопрос, какое доказательство мы предоставим учителям.

- Здравствуйте, мистер Албертон, вы хотели что-то узнать?- спросил мужчина в трубке, и я ввел его в курс дела.

Меня проконсультировали, и мы договорились встретиться послезавтра в три часа дня на набережной (как раз у нас в два закончатся пары). Как только я положил трубку, я услышал:

- Кайл, Дэвин, кто-нибудь! По-моему, началось!

Это кричала моя сестра. И с того момента понеслось. Я сломя голову в одних шортах, по пути натягивая на себя рубашку, мчался в комнату Софии и Кайла.

- Любимая, ты уверена, что началось? – задавал один и тот же вопрос Кайл и пытался поднять девушку. Когда она села, она как следует треснула его по груди.

- Нет, блин, джинсы у меня мокрые просто так! – с сарказмом сказал наш колобок, и я, поняв, что момент настал, схватил сумку с вещами и ключи от большой машины (у нас их четыре, и одна оформлена на нас с Кайлом).

- Дэв, возьми, пожалуйста, большую розовую пижаму, она припасена специально на этот случай, – попросила девушка, а Кайл держал её за спину и за руку. – Аааай, – прокричала она и выгнулась от боли. Я был не в силах слушать это и понёсся вниз, к машине. Перегнав её на дорогу, я перешёл в режим нервного ожидания. Боже мой, началось. Вот этого я и боялся и боюсь до сих пор. Что же со мной будет, когда придет время, и Эмма будет на месте Софии? Ну уж нет! Будет лежать в больнице все девять месяцев. Хотя, думаю, это ещё нескоро будет.

Наконец девочки пришли, и Кайл усадил свою жену в машину, сев рядом с ней. Моя любимая разместилась на переднем сидении. Я нажал на газ, и мы помчались в больницу.

- Ты чего такой напряжённый? – спросила Эмма, и положила свою руку на мою, которая находилась на коробке передач.

- Я... У меня... В общем, когда придет время, будешь лежать в больнице все девять месяцев. Не позволю вот так мучиться, – и я указал на двоих сзади и посмотрел на то, как моя любимая улыбается.

- Ты хочешь своих детей? – спросила она в лоб, и я косо посмотрел на неё.

- Смотри не радуйся так сильно. Не сейчас точно. И, может, даже не в эти два года, – резко оборвал ее я, но она все равно продолжила улыбаться.

- Эй, ребят, вы это слышали? Он хочет детей! – с ноткой торжества воскликнула она, повернувшись к сестре, и получила по пятой точке, когда встала на колени на сидении.

- Я пока не готов стать отцом. Это для меня что-то пока непостижимое. Так что пока я не хочу. Но это не значит, что я не буду готов через два, три года... – пытался оправдаться я, но девушка, уже вернувшаяся в прежнее положение, все равно надула губки. Я знаю, что она сама ещё толком не знает, хочет ли она детей. Она сейчас в растерянности. И для неё пока важно обучение. Как и для меня.

Через несколько минут криков и жутких мучений мы доехали до роддома.

Софию положили в палату, а нам приказали ждать, пока начнется самое интересное, но она кричала так, будто уже рожает.

Мы сидели в приёмной и ждали момента Х. Кайл с ней в родильном зале. Вот это выдержка! Как он вообще согласился при этом присутствовать?

- Она рожает уже больше восьми часов, сколько можно уже? – выкрикнул, не выдержав, я, и Эмма посмотрела на меня заинтересованным взглядом. – Ну чего? Я волнуюсь за свою племянницу и за сестру, – объяснил я, и девушка встала с кругового кресла. Её маленькие каблучки на балетках зацокали по плитке. Я почувствовал маленькие ручки на талии и спиной – поцелуй.

- Все будет хорошо, они полностью здоровы. Просто поцелуй меня и успокоишься! – проговорила она, и я сделал так, как она сказала. Я положил свои руки на её шею и притянул её к себе. Она схватила меня за пятую точку, и я немного завёлся.

- Эй, ребят, смотрите! – крикнула Бекка, показывая на дверь родильной.

В проёме показался Кайл. Он плакал. Правая рука его была бордового цвета. Бедный братик.

Мы подбежали к нему и начали дружно поздравлять, а на руках у него лежал маленький сверточек розового цвета. Дурацкие штампы. Но когда мы заглянули в этот сверточек, у всех на глаза навернулись слезы.

- Поп-приветс-ствуем Оливию Анабель Албертон, – заикаясь, проговорил Кайл. – Боже мой, она такая ма-а-аленькая, такая лёгкая. 3450 в-ввес и рост 52 сантиметра. Её помыли и закутали. Мама её уже покормила. А я до сих пор успокоиться не могу, – дрожащим голосом говорил он, пытаясь говорить ровнее, и протянул кроху Эмме. Это было так странно, будто они муж и жена. Я даже заревновал немного. Знаю, это глупо и бессмысленно, но это моё сердце.

Эмма посмотрела на малютку, и её глаза моментально расширились до размеров земного шара.

- Она такая кроха! Такая маленькая конфеточка! Так бы и съела! – умилительным голосом проговорила она. – Только, боюсь, сестра убьет меня. Боже, Дэвин, посмотри, как она шевелит губками!

Я подошёл к своей любимой, и девочка открыла глазки. Замечательные зелёные глазки. Я знаю, что глаза меняются, но вряд ли так резко.

- У неё глаза нашего дедушки, – все, что смогла сказать Эмма. Я посмотрел на это крохотное чудо и... До сих пор не могу себе этого объяснить.

- А можно мне подержать племянницу? – попросил я, и моя Эмма посмотрела на меня сначала непонимающе, но, быстро сообразив, она улыбнулась и протянула мне сверток.

Через мгновение я получил младенца в свои руки. Она не спала и смотрела на меня. Если честно, я очень боюсь держать её на руках, боюсь уронить, но я смотрю в её потрясающие маленькие глазки, и хватка становится крепче. Она такая потрясающая, с такими красивыми глазками! Девочка посмотрела на меня, и я увидел, что она мне улыбнулась. Моё сердце сжалось, и я готов был заплакать. И заплакал.

- Она улыбнулась мне! – сказал я, и из моих глаз полились слёзы. – Ты золото! – обратился я уже к малышке, продолжая смотреть на нее. Это просто божественное ощущение, когда в твоих руках новая жизнь, новое поколение.

- Ну вот, а раньше он меня золотом называл! – сказала девушка рядом со мной. Люди вокруг нас улыбнулись, глядя на неё.

- Дэв, а можно нам подержать? – спросил Райан, и взял у меня из рук малышку. Я до сих пор не могу прийти в себя. До этого дня я держал только одно сокровище – Эмму. Но теперь мои руки познали нечто более драгоценное.

- Милая моя, ты всегда будешь моим сокровищем. Она такая... Она просто.... У меня слов нет, – проговорил, сбиваясь, я, и мои глаза снова заблестели.

- Вот! А представь, когда ты будешь держать на руках свою дочку или сына! – сказала девушка, и я, кажется, был в шаге от обморока.