Хроники Небес. Сломанный меч (СИ) - "Коммисар". Страница 3

Эти развалины стали надгробиями давно забытых миров, посещаемые только суровыми пустошными ветрами, несущими с собой зараженную пыль и испарения кислотных озер. Растянувшись на поверхности на тысячи километров, они вплетали в себя огромные скелеты небоскребов, разбитые и ощерившиеся ржавой арматурой опоры мостов и дорожных развязок, засыпанные песком и пеплом пересохшие русла каналов, пустые коробки некогда промышленных комплексов и давно опустевшие площади с памятниками всеми забытым героям.

Судьбы живых созданий, пытавшихся приспособиться к суровым условиям этого мрачного мира, никогда особо не интересовали Демиургов. Ничтожные и слабые, они были недостойны внимания и потраченного времени, которое весьма ценилось даже в бесконечной жизни создателей. Конечно, порой эти мелкие существа - остатки прежних попыток сотворить нечто, достойное их взгляда - забавляли, но не более того. Они копошились на развалинах собственных поднебесных империй и грандиозных миров, рухнувших, казалось, с самых вершин величия и совершенства. Одни из них действительно собственными усилиями медленно, с потом и кровью преодолевая каждый шаг, сумели выбраться из пепла мироздания, вернувшись к технологиям и цивилизации. Другие, отброшенные природными и техногенными катаклизмами в каменный век,  навсегда остались там, постепенно превращаясь в дикарей и забывая свою прежнюю сущность.

Пусть их старый мир и изменился безвозвратно, унося в темноту безмолвия все то, что когда было постоянной частью их жизни, пусть теперь им приходилось бороться с самой природой и сущностью этого нового, черного и мертвого мира, но люди все равно остались прежними. Власть, достоинство и богатство по-прежнему терзали их души, заставляя сражаться друг с другом так же ожесточенно, как и их предки воевали когда-то при свете яркого солнца, ныне забытого и оставшегося только в детских сказках.

***

Древнее покрытие заброшенной дороги, растрескавшееся и местами просевшее, проламывалось под широкими траками тяжелого танка, едва протискивавшегося между покосившимися стенами уцелевших зданий. Для подобной махины было необходимо широкое пространство и свободный обзор, а не такая зажатость маневра, но он продолжал уверенно двигаться вперед, сминая широкими траками любое возникающее перед ним препятствие.

На капитанском мостике танка, в полевом снаряжении, состоявшем из укрепленного комбинезона со встроенным каркасом жесткости и комплекта панцирной брони, заложив руки за спину, стоял молодой барон Тристанского Дома, руководивший операцией прямо на поле боя. Как истинный дворянин, Эдвард был высоким и статным, его хорошо сложенное и тренированное тело было усилено целым рядом операций, проведенных еще в младенчестве. Как и все, рожденные и выросшие под искусственным освещением, он имел бледную кожу и белые волосы, сейчас коротко остриженные под боевым шлемом.

По-мужски красивое лицо с характерными для аристократа тонкими чертами, высокими скулами, прямым носом и четко-очерченными губами, сжатыми в упрямую линию. Больше всего выделялись природной насыщенной голубизны глаза, отличительная черта, передававшаяся в его роду из поколения в поколение, тогда как у подавляющего большинства его подчиненных радужки были обычного при нехватке цветовых пигментов прозрачно-серого, почти белого с красноватым из-за капилляров оттенком, цвета.

Эдвард Тристанский лишь покачал головой, глядя на изображение, появившееся на обзорных мониторах. Компьютер собирал информацию, объединял и пропускал через ряд фильтров, выводя в итоге уже полноценную трехмерную графическую модель. Молодому барону казалось, что использовать тяжелый танк «Викинг» в таких условиях было ошибкой. С другой стороны, такая операция являлась отличной проверкой всех его систем в полевых условиях, максимально приближенных к настоящим сражениям, но без особой опасности для самой машины и экипажа.

Танки класса «Викинг» называли сухопутными линкорами, и проектировались они изначально как сверхтяжелые многофункциональные танки, доминирующие на поле боя. Общим весом вместе с запасом топлива и боеприпасов не менее сорока тысяч тонн, закрытый тяжелой броней и накопительными дефлекторными щитами, способными выдерживать обстрел почти любой мощности, такой танк из орудия основного калибра мог подстрелить противника на расстоянии до сорока километров, прямой наводкой сбивая даже крупные воздушные цели. Для большей проходимости его гусеницы были разделены попарно, так же закрытые броней, но, к сожалению, все равно оставались одним из самых уязвимых мест из-за собственного веса и габаритов. Ремонт в полевых условиях был невозможен, и танк с поврежденной гусеницей превращался в большую, хоть и хорошо бронированную, но все же неподвижную мишень.

- Звено прикрытия вступило в огневой контакт с противником прямо по курсу в пяти километрах от нас, господин, - сообщил один из операторов на мостике. - Просит огневой поддержки. Сопротивление не серьезное, но они не хотят рисковать техникой. Противник массово применяет реактивные заряды, которые в состоянии прожечь броню в случае прямого попадания.

- Идем тем же курсом, увеличьте скорость,  - кивнул Эдвард в ответ, отвлекшись от голографической одели, - подготовьте второстепенные орудия.

Дополнительное вооружение «Викинга» состояло из двух рельсовых орудий с электромагнитными ускорителями, совершенно бесшумно выпускавших снаряд на скорости до пяти километров в секунду. Стрелять из них сейчас было все равно, что бить из пушки по крысам, но лучших мишеней пока не предвиделось.

Противник, по своим возможностям едва ли превосходящий электронную симуляцию тренировочного тренажера, представлял собой кочевую орду дикарей, вторгшихся в зону влияния поверхностной базы. Первый контакт с ними  оказался неудачным. На довольно вежливую просьбу покинуть эту территорию дикари ответили отказом. В Доме Тристана не привыкли  спрашивать дважды, поэтому было принято решение уничтожить нарушителей, заодно испытав новую, только поступившую на вооружение, технику.

- Зафиксировано две цели, - передал координатор огня, повенув голову в большом шлеме нейроинтерфейса, соединенном с операторским пультом множеством кабелей и проводов, - в шести километрах от нас. На сигнал «свой-чужой» не реагируют. Обнаружены многочисленные пуски реактивных снарядов по позициям союзных единиц.

- Сквозь здания прострелим? - поинтересовался молодой барон, выводя на главный монитор трехмерное изображение поля боя. Между танком и обнаруженными целями высились громады полуразвалившихся небоскребов.

- Да, господин барон. Снаряды пробьют развалины без угрозы обрушения, - ответил оператор, получив данные от наводчиков.

- Тогда попробуйте подбить их из второстепенных орудий, - приказал барон, - огонь залпами, повторный выстрел только после корректировки прицела.

Оба электромагнитных орудия развернулись в сторону целей и дали залп. Трехилограммовые снаряды почти беззвучно прошили стены здания на пути, оставив в них только крупные дыры, и обе метки целей сразу же исчезли с радара.

- Сверните как можно ближе к ним, мне нужен визуальный обзор, - велел Эдвард. - Хоть поймем, по чему сейчас стреляем.

Пока танк проламывался сквозь городские развалины, барон вызвал автобота. Ранним утром молодой организм требовал ударную дозу кофеина для окончательного пробуждения. Небольшой дрон с антигравом, выполнявший роль стюарда на мостике, прибыл минуту спустя, с чашкой кофе на подносе. Армейский, со складов, суррогат лишь отдаленно напоминал напиток, к которому Эдвард привык, но хотя бы был крепким и горячим. Отпив глоток, барон практически не ощутил вкуса, слишком занятый ситуацией на поле боя. Продолжая наблюдать за складывающейся на обзорных экранах картиной, он одной рукой включил внешнее радиовещание, вслушиваясь в общий белый шум и обрывки радиопередач.

Эфир был заполнен сигналами дикарей, только начавшими понимать, с кем столкнулись. Все их вооружение на деле оказалось не способным выстоять против техники Тристанского Дома, но отступать им теперь уже было некуда. Слабо бронированная и маломощная техника, представлявшая собой вручную собранные из обломков автомобили и грузовики, ничего не могла противопоставить вымуштрованным и отлично экипированным бронетанковым подразделениям Тристанского бароната, опиравшимся на мобильные возможности тяжелых транспортов и десант пехотных соединений. Начиналось методичное уничтожение окруженной орды, которой только и оставалось, что принять последний отчаянный бой.