Выбор только за тобой (СИ) - Георгиев Андрей. Страница 32

  - Гюнтер, внук, я хочу тебе передать реликвию, которую ты должен беречь до своей смерти, храня нашу родовую тайну. Если бы не эта чёртова война, владельцем перстня, который я тебе сейчас передам, был бы твой отец. Но увы, его уже нет в живых. Да.....

  Старик достал перстень из кармана и вложил его в руку мальчика.

  - Мадлен, нам пора опускаться в подвал дома. Постараемся выжить. Это сейчас самое главное. Моё сердце мне подсказывает, что сегодняшняя ночь - последняя в моей жизни. Слишком я стар, мои дорогие.

  **********

  Бомбардировка Потсдама американцами началась четырнадцатого апреля одна тысяча девятьсот сорок пятого года. За это время с пятисот самолётов, всего за тридцать четыре минуты, было сброшено одна тысяча семьсот пятьдесят тонн бомб. Бомбометание проходило широкой полосой. Погибло более четырех тысяч человек, мирных жителей и только восемьдесят военных. Гарнизонная церковь, Городской дворец и ещё более восьмисот пятидесяти домов превратились в руины, в то время как парки с их замками остались почти невредимы, как и дворец Сан-Суси.

  **********

  - Старший лейтенант, ко мне! - подал команду полковник Мазур.

  Подбежавший к нему молодой парень, с безобразным шрамом на правой щеке, отдал честь и застыл в ожидании приказа.

  - Бери своих людей и начинайте обход вон тех трёх зданий. - полковник показал рукой на разрушенные бомбардировкой союзников, три жилых дома. Бывших жилых и бывших дома. - Смотри мне, все ценные вещи и утварь сносите в одно место. Выставишь для охраны двух человек и не дай Бог.....ты меня понял, Князев?

  - Так точно, товарищ полковник. Не первый раз разгребаем завалы.

  Старший лейтенант козырнул и направился к взводу, которым командовал. Полковник с удовольствием отметил, как из сопливого мальчишки, которого оторвали от студенческой скамьи, получился отличный офицер.

  "Кем он хотел стать? По-моему геологом. Ну ничего, скоро война закончится, продолжит обучение." - подумал Мазур, направляясь дальше, по разрушенной улице.

  Старший лейтенант поднял руку вверх, призывая бойцов к тишине. Все замерли неподвижно. В тишине полуразрушенного дома, отчетливо слышался звук работающих часов. После того, как приподняли и убрали в сторону массивную деревянную балку перекрытия, всё увидели напольные часы необычайной красоты.

  - Вот это да! - протянул в восхищении сержант Подайло. - Это же сколько им лет, товарищ старший лейтенант?

  Часы уверенно работали, из стороны в сторону раскачивался маятник, при этом груз в виде диска с закрученной спиралью, поворачивался вокруг своей оси. Даже стекло, закрывающее механизм часов и циферблат от воздействия пыли, осталось целым, как насмешка над погибшими в Потсдаме людьми, напоминанием о вечности времени.

  Ножки, как и сам корпус часов, изготовлен из красного дерева. Поражало то, с какой любовью и мастерством изготавливались все мелкие детали, которые составляли на корпусе единую картину. Князев вспомнил, как эта картина называеся: " Король Фридрих Первый охотится на оленя. "На обратной стороне часов нашлась и табличка из бронзы. "1764 год."

  Снизу раздался голос:

  - Товарищ старший лейтенант, мы нашли крышку подвала. Вас ждать?

  - Иду! - крикнул Князев, бросив взгляд на напольные часы. Хороши, до чего же хороши!

  Внизу, куда спустился офицер, на чудом уцелевшем сидении кожаного дивана, сидели трое бойцов.

  - Где вход? - бросил Князев, осматривая помещение.

  - Вы на нём стоите, товарищ старший лейтенант. - ответил сержант Горчаков. - Мы сами еле увидели.

  Да, немецкие строители знали толк. Щель между крышкой пола и самим полом была еле заметна. Часть бетонного пола была обрушена, но эта часть, с крышкой, уцелела. Зная, с какой тщательностью немецкие мастера относятся к качеству построек, можно было не сомневаться, что открыть люк будет очень и очень сложно. Где-то должен находиться или скрытый от глаз рычаг, или какая-то вещь, с помощью которой приводится механизм открывающий и закрывающий крышку входа в подвал.

  Нет, на полу среди всего хлама, найти что-то - бесполезная трата времени. Стены? Да, две остались относительно целые. Просто удивительно. Строили на века немцы. Так бы жили и жили себе спокойно, но нет, война перечеркнула все планы. На стенах висели две подставки под факела, самые обычные, в форме конических трубок.

  Между ними, в небольшом углублении, на стене закреплена морда льва из желтого металла. Во рту льва - большое металлическое кольцо. Тоже подставка для факелов, которыми пользовались в старину. Зачем такая красота в подвале? Князев подошёл к необычайному украшению, взялся за кольцо. Попробовал потянуть на себя. Нет, даже нет намека на какое-то движение. С силой, офицер повернул кольцо вправо и вся морда льва совершила полуоборот. Крышка подпола дрогнула и начала открываться. В нос солдатам ударил запах разложения.

  - Товарищ старший лейтенант, может ну его, этот подвал? - спросил сержант. - Там ценного ничего не может быть.

  - Можете не опускаться. Я сам полезу, посмотрю. - ответил офицер. - Самойлов, фонарик дайте мне.

  Вниз уходила капитальная лестница из камня. Глубина - примерно пять метров. Старший лейтенант сделал последний шаг по лестнице и осмотрел помещение. Стол, стулья, два канделябра со свечами. В дальнем углу - две огромные деревянные бочки, опоясанные кольцами из жёлтого метала.

  Князев поморщился - трупный запах стал усиливаться. Он вздрогнул, когда увидел под обрушившимся перекрытием детскую руку. Ладонь открыта, рядом, на полу, что-то поблескивало. Подойдя поближе и наклонившись, офицер увидел перстень. Чёрный огромный камень, который неожиданно испустил красный свет.

  - Что-то нашли интересное, товарищ старший лейтенант?

  Князев вздрогнул от неожиданности. За его спиной стоял сержант Горчаков.

  - Вам показалось, сержант. Руку ребёнка увидел, наклонился посмотреть - показалось, что на полу что-то лежит. - ответил Князев, незаметно опуская перстень в карман галифе.

  - Так точно, Вам показалось, но только не мне. Вы что-то подняли с пола! - настаивал Горчаков.

  Князев посветил фонарем на то место, где только что ничего не было и даже слегка попятился. Возле детской руки лежали россыпью золотые старинные монеты.

  - А, вот, что Вы увидели! - протянул Горчаков, наклоняясь. - Значит не зря Вам померещилось что-то блестящее.

  Сержант поднял с пола одну из рассыпанных монет и положил её во внутренний карман гимнастерки.

  - Да как ты смеешь, сержант?

  - Смею, старшой, смею. Не всё вам, офицерам, наживаться на войне. Нужно и о себе подумать.

  Ответить Князев не успел, вниз опустились трое солдат.

  - Ладно, сержант Горчаков. Монеты пересчитать и сдать все по описи нашему особисту. И организуйте здесь расчистку завала, я пойду посмотрю, что в других домах творится. Да, ещё! Если кого-то ещё обнаружите, нужно их всех похоронить. У всех у нас вера разная, но все мы люди. Выполняйте.

  Старший лейтенант заканчивал осматривать третий дом, когда прибежал рядовой Самойлов и доложил, что произошла беда с сержантом Горчаковым.

  После окончания расчистки завала, были извлечены тела трёх погибших немцев - старика, лет семидесяти, молодой женщины, примерно, тридцати лет и мальчика лет восьми-десяти. Солдаты закончили свои дела в подвале дома, всё были уже наверху. В подвале оставался один сержант Горчаков. Он решил последний раз всё тщательно посмотреть и только после этого подняться на верх, к своим товарищам. Когда он стоял на последней ступени лестницы, неожиданно сработал механизм, который удерживал до этого люк подпола.

  Много сот килограммовая крышка упала, нанеся очень сильный удар по голове сержанта. Как потом стало известно руководству части, где старший лейтенант служил, сержант Горчаков до конца своей жизни остался прикованным к инвалидному коляске из-за повреждения позвоночника при падении.