Моя расплата (СИ) - Маркова Анастасия. Страница 46

Обессиленная, я села на кровать. Слезы градом лились по щекам. Я оплакивала своего любимого преподавателя, господина Малквиана. Несмотря на то, что его тело, видимо, пока не нашли, каким-то далеким чувством понимала, что больше его в живых уже не увижу. В нашу последнюю встречу он прощался со мной, только теперь я это осознала полностью.

Также оплакивала свою потерянную любовь, наверное, он навсегда останется в моем сердце, лишь время слегка сделает мою боль тупее. Я буду ждать тебя вечно, Эльден! Потому что никто другой уже не сможет подарить мне те чувства, что я испытала с тобой. Я не могу сказать тебе о самом главном — не могу сказать тебе, что люблю тебя. Теперь уже не могу.

Я пообещала господину Малквиану, что сделаю все от меня зависящее, чтобы защитить Эльдена от смерти, и даже если стану для него врагом, не забуду про данное мной обещание, сдержу его, невзирая ни на что.

Дверь тихонько скрипнула, и сквозь слезы увидела, что в комнату вошла перепуганная Миранда.

— Бедная моя кузина! — сказала Миранда и обняла меня.

От ее действий слезы потекли еще сильнее.

— Так хорошо было все слышно? — всхлипывая, спросила у Миранды.

— Мне жаль! — понуро ответила она.

— Значит, теперь, считай, уже все общежитие в курсе нашего разговора, — тихо сказала.

— Боюсь, что так! — в ее голосе слышалась жалость.

— Это конец! Теперь всему конец! — еле слышно прошептала я.

— Ализет, почему ты ему не разрешила посмотреть свои воспоминания? — спросила кузина. — Ты не захотела в тот день мне ничего рассказывать, но ты ведь понимаешь, что, возможно, последняя видела господина Малквиана?

— Понимаю, но у меня на это есть несколько причин! Во-первых, господин Малквиан просил не разглашать тему нашего с ним разговора, а во-вторых, он меня напрямик спросил, люблю ли я Эльдена? — ответила кузине.

— И ты ответила, да, — вздохнула Миранда.

— Ага, — прошептала еле слышно.

— Из-за этого, ты и не захотела ему показать воспоминания? — слегка удивилась кузина.

— Отчасти, — теперь уже вздыхала я.

— Миранда, ты же понимаешь, что переживешь это! Даже, если он и узнает про твои чувства, то либо сделает вид, что ничего не видел, либо скажет про свои. Ты же его знаешь, он не станет тебя поднимать на смех. Но, возможно, тем, что ты ему покажешь, поможешь поймать того, кто стоит за всеми этими убийствами. Может, то, что для тебя было несущественным в тот момент, пока ты плакала или ела, происходило что-то важное. Я думаю, господин Малквиан простил бы тебя. Неужели, ты не хочешь, чтобы нашли его убийцу? — на этой грустной ноте она закончила свои убеждения. — Тем более ты знаешь, что маг все равно этого добьется. Только как, это уже тебе решать! И не стоит из-за этого портить и так уже непростые отношения! — заключила она.

— Что мне делать, Миранда? — положив голову ей на плечо, задала волнующий меня вопрос.

— С самого утра иди к нему в кабинет и скажи, что согласна. Что погорячилась вчера! — посоветовала она. Затем встала и достала из шкафчика какую-то стеклянную бутылочку.

— Так я и сделаю! Ты права, чтобы не случилось, я это переживу! — решила для себя.

— Вот и молодец, а теперь, ложись спать, утро вечера мудренее! — сказала она, протягивая мне кружку с чем-то дурно пахнущим, явно из этой бутылочки.

— Фу! Миранда, что это? — возмутилась я, понюхав жидкость, которая находилась в кружке.

— Легкое успокоительное, поспишь хоть до утра! Пей, а то сама тебе это залью! — заявила мне кузина.

— Я хомячков не боюсь! — отшутилась я.

— Я тебе покажу хомячка! Отдыхай! — просмеялась она.

Стоило мне выпить эту гадость, как спустя считанные минуты провалилась в сон. Ночью мне приснился странный сон. Я не могла понять, происходило это наяву или в моем подсознании.

— Ализет! Ализет! Где ты? — этот голос я могла узнать среди тысяч голосов. Это был голос Эльдена, он звал меня.

Маг был прикован огромными цепями к стене в незнакомом мне зале, который еле-еле освещали несколько факелов.

Я смотрела на него, но он, казалось, не видел меня. Его голова была разбита, в волосах, на шее, его рубашке виднелась свежая кровь.

— Эльден! Что с тобой? — подбежала я к нему, но он меня и не слышал.

— Ализет, зачем тебе все это? — его голос был уставшим.

— Эльден, я помогу тебе, ты меня слышишь, потерпи, родной! — громко сказала, надеясь, что он меня услышит.

Я захотела помочь, хоть как-нибудь освободить его от этих оков, но стоило мне поднести руки к цепям, как они прошли сквозь них, словно мои руки были бестелесны. Сколько бы я не пыталась дотронуться ни до цепей, ни Эльдена, все мои попытки были тщетны. Мое тело сковал ужас, когда я увидела, что на его шее нет защитного медальона, который он всегда носил, как глава безопасности империи. Это был мощнейший артефакт, который его защитил бы от любого воздействия магии. Думай, Ализет, думай! Ты же дала обещание господину Малквиану, что ты любой ценой спасешь его жизнь. Но я понимала, что сейчас не могла ничем ему помочь. Надо было или найти тот артефакт, или придумать какой-нибудь план по его освобождению.

— Прости меня, любимый, прости! — прошептала ему на ухо, не оставляя попытки обнять его, а затем наступила темнота.

Проснувшись утром, я помнила этот сон, и он не давал мне покоя. Все было словно наяву. Миранда видела мое беспокойство, но видимо, списала это на предстоявшую беседу с Эльденом.

— Миранда, я пойду пораньше! Хочу поговорить с господином Нортоном! — уже собирая сумку, бросила кузине.

— Конечно, Ализет! Все в порядке, поговорите уже, наконец! — пожелала мне Миранда.

Первым и вторым занятиями в расписании стояли у нас зельеваренье, и даже если опоздаю, не страшно, отработаю потом, сейчас мне было важнее другое, поговорить с Эльденом.

Я подошла к его кабинету, из-под двери лился свет. На стук мне никто не отозвался и не открыл. Дернула за ручку, дверь оказалась заперта. Наверное, вышел куда-нибудь, подойду позже, а сейчас пойду на занятия.

Миранда пришла, когда я уже сидела в лаборатории. Она удивилась, увидев меня.

— Вы поговорили? — спросила она.

— Нет! Его не было у себя! Подойду еще раз после этих занятий, — ответила ей.

— Хорошо! Только не откладывай! — тихо проговорила кузина, так как в лабораторию уже заходила госпожа Сойдере.

— Доброе утро, ведьмочки! — как всегда улыбаясь, поздоровалась она с нами.

— Доброе утро, госпожа Сойдере! — хором ответили ей.

— Сегодня мы будем учиться готовить зелье от любовного приворота, — весело сказала магиня, мне ее так больше нравилось называть, чем ведьма.

— Лучше бы приворотное! — кто- то прокричал из адепток.

— Как вы знаете, приготовление зелья для любовного приворота строго карается инспекцией безопасности, как и любое внушение или ментальное воздействие без разрешения самого внушаемого, или все той же инспекции, — ответила госпожа Сойдере. — А вот уметь снять приворот, должна уметь любая ведьма! Всем понятно? — спросила она.

— Да! — эхом прокатилось по лаборатории.

— Вот и отличненько! А теперь раздайте инструкции по приготовлению зелья! — она передала листки очередному дежурному.

Мне всегда так нравилось варить всякие зелья, что я успокаивалась, вспоминала маму, мой родной дом, на душе становилось так легко и приятно. Вот и в этот раз так увлеклась, что забыла про свои переживания. Едва закончились занятия по зельеваренью, как я вновь пошла к Эльдену, чтобы поговорить с ним. Свет все так же горел, а дверь по-прежнему была закрыта. Странно, может, поехал куда, и забыл выключить свет. Но ведь он всегда так собран. Скорее всего, опять вышел, попробую зайти после занятий.

На занятиях я практически не слышала то, о чем рассказывали маги. Мои мысли то и дело возвращались к моему сну. Я была уверена, что никогда не была в этой пещере, но почему же она мне так знакома. Мне казалось, что еще немного и мои мозги просто расплавятся. И тут в моей голове словно раздался щелчок, и я поняла, где уже видела эту пещеру — моя первая ночь в общежитии, тот ужасный сон, в котором должен был погибнуть маг. Теперь я поняла, что маг и не приходил сегодня. Как же я раньше не догадалась, еще после тех занятий по зельеваренью, что он не стал бы пользоваться светом днем. Скорее всего, он ушел либо вчера вечером или сегодня рано утром, и не собирался куда-то надолго, иначе бы выключил его. От моих рассуждений мне стало плохо, моя голова закружилась, я чувствовала, что побледнела.