До ее смерти осталось сто дней (СИ) - "Mia_Levis". Страница 63

На Драко волнами накатывала сонливость, но он отгонял ее от себя — пора было возвращаться к нормальной жизни. Малфой медленно сел, переживая приступ сильного головокружения, осмотрелся кругом. На прикроватной тумбочке стояло несколько склянок с разноцветными зельями, которые Снейп наверняка заставит его принять, как только вернется. Драко поморщился, осторожно опустил ноги на пол и тут услышал легкие шаги в коридоре. Это могла быть только Нарцисса, но она, не задерживаясь, прошла мимо комнаты Драко. Тому внезапно вспомнилось ее лицо, когда он очнулся впервые — серое, осунувшееся и эти глаза полные отчаянья и боли. Может, ему это просто приснилось? Но от неприятного предчувствия отделаться уже не удавалось — оно поселилось внутри — навязчивое и неизбывное.

— Вэнди! — позвал Драко и домовый эльф тут же оказался перед ними, привычно заламывая руки и прижимая к голове крупные уши.

— Хозяин звал Вэнди! Вэнди здесь! Вэнди готов сделать все, что понадобится хозяину, — залепетал эльф, опасливо косясь на Драко. Если бы тот сейчас был хотя бы немного внимательнее, то обязательно заметил бы, что Вэнди еще более нервный, чем обычно и вид у него донельзя виноватый. Но Драко было явно не до анализа поведения эльфа.

— Приготовь мою мантию. И поживее!

Эльф низко склонился и тут же кинулся выполнять поручение. Вскоре на кровати перед Драко лежали идеально выглаженные мантия, рубашка и брюки, которые тот, морщась от неприятных ощущений, медленно натянул на себя.

— Хозяину Драко нужно отдыхать, — застенчиво переминаясь с ноги на ногу, заметил Вэнди. — Мистер Снейп будет недоволен.

— Я уже достаточно отдохнул, — отмахнулся Малфой. — Как там Грейнджер? Ела хоть что-нибудь?

— Вэнди не знает… Вэнди не причем, — запричитал домовый эльф, забиваясь в угол и обхватывая тощими лапками голову.

— О чем ты? — замер Драко. Он знал — чувствовал! — что не все в порядке, но даже в самых ужасных кошмарах не мог вообразить, что проблема может быть связана с Гермионой. Он мог предположить, что угодно — может, кто-то из их друзей умер во время атаки на Хогвартс (хотя друзей этих и можно было пересчитать на пальцах одной руки), может, Темный Лорд планировал пытать их всех, пока не выяснит, кто предатель, кто сообщил об их планах Дамблдору. Но только не Грейнджер, которую он оставил запертой в Мэноре! — Вэнди!

— Вэнди не знает… — эльф повторял одно и то же, словно заведенный, и Драко осознал, что даже если он сейчас разорвет его голыми руками, то и тогда не вытянет ни единого внятного слова.

— Вон, — прошипел Малфой. Повторять дважды не пришлось — Вэнди тут же исчез. А Драко, чувствуя, как холодеет все внутри, выскочил в коридор, преодолел расстояние до комнаты Грейнджер всего за несколько секунд, взмахнул палочкой, снимая с таким тщанием наложенные заклинания… И вдруг понял, что никакой магической защиты на дверях нет.

Драко уже знал, что Гермиона не в комнате, понимал это разумом. Но надежда все равно еще теплилась внутри — крошечная, едва тлеющая. Она ведь должна была его понять! Он переступил через всего себя — воспитание, принципы, ценности! — только бы защитить эту девчонку. Он готов был сражаться за нее — терпеть лишения и пытки, лгать, изворачиваться — лишь бы только она была жива. Неужто ее ослиная гордость, ее хваленное гриффиндорское упрямство не позволило ей дождаться его, позволить Драко хотя бы попытаться объяснить мотивы своих поступков. Не могла же она быть так жестока к нему и так слепа — его справедливая, верная Гермиона!

Поэтому Малфой постучал. Звук этот показался ему таким громким и чужеродным, словно он потревожил покой в давно покинутом жилище. Но ведь его Мэнор живой! Это же дом на зависть всем! Совсем недавно, до того, как Пожиратели устроили здесь штаб-квартиру, он так гордился им, а что теперь? Драко казалось, что стоит ему закрыть глаза и он увидит будущее Мэнора через несколько лет — покинутый, пыльный, с паутиной в темных углах. Почему так? Что случилось со всем миром за те несколько дней, что Драко провел в беспамятстве?

А меж тем из комнаты Грейнджер не доносилось ни звука — ни легких шагов, ни шелеста книжных страниц, ни торопливого скрипа пера, ни голоса. И Драко толкнул дверь, которая даже оказалась незаперта, и, войдя, не узнал эту комнату. В ней не осталось ничего — она была настолько безлика, что у Малфоя сжалось сердце. Быть может, все это ему лишь приснилось? Может, и не было здесь никакой Гермионы Грейнджер? Но разве было бы тогда Драко так тоскливо и больно, словно из его жизни вырвали что-то важное, что он и сам не успел оценить по достоинству до тех пор, пока не утратил?

Драко прошел на середину комнаты, осмотрелся. Ничего! Ни единой книги на прикроватной тумбочке, ни одной складки на покрывале. Даже запаха ее здесь не осталось!

Она не могла уйти в библиотеку, столовую или в сад. Комната выглядела совсем нежилой, а значит, и в доме Грейнджер нет. Могло ли с ней что-то случиться? Эта мысль заставила Драко взять себя в руки — ему необходимо было найти родителей, узнать все. Он развернулся к двери, только чтобы наткнуться на внимательный взгляд Нарциссы. Та стояла на пороге уже наверняка достаточно давно, взгляд ее был изучающим и внимательным, и при других обстоятельствах Драко бы смутился, потому что он явно выглядел, будто испуганный и растерянный мальчишка, и позволил застать себя врасплох. Но сейчас ему было все равно, что мама подумает о нем. Да и кого он обманывает! Все она давно поняла, иначе не помогала бы ему тогда наложить чары на комнату Грейнджер.

— Где она? — спросил Драко и не узнал свой голос.

— Ушла, — равнодушно пожала плечами Нарцисса, закрывая за своей спиной дверь.

— Куда ушла? Как она могла уйти, если на комнате были чары? Ты же сама мне с ними помогала!

— Я сняла их.

— Что? — неверяще выдохнул Драко и, повысив голос, воскликнул: — Но зачем?

— Не смей кричать на меня, Драко, — тон Нарциссы остался абсолютно спокойным, даже неживым, как и вся атмосфера Мэнора. Но не зря же она была Малфой — ей не нужно было кричать, чтобы заставить Драко устыдиться.

— Извини… — пробормотал он. — Я просто не понимаю, мама.

— Сядь, сын, — велела Нарцисса и, дождавшись, пока Драко опустится на край кровати, и сама села напротив, в мягкое кресло. Мерлин, как же она не хотела поступать так! Как же ее тошнило от необходимости лгать и причинять боль единственному ребенку. Но если она не сделает этого сейчас, то потом будет только хуже — и что такое ее совесть в сравнении с жизнью и благополучием Драко? — Я отпустила ее. Рождество прошло, и какое право мы имели держать ее взаперти?

— Но ты сказала ей?..

— Что ты едва не погиб? Да. Она знала, Драко. Я предложила ей увидеть тебя, но она не захотела. И тем более она не захотела ждать.

— Я не верю… — Драко чувствовал, как кровь приливает к лицу, и оно покрывается уродливыми алыми пятнами. Только жалости ему не хватало! Словно какой-то убогий, юродивый, от которого отвернулись с отвращением! Ему хотелось вскочить и убежать, только бы не видеть материнский взгляд, наполненный состраданием. Но ведь это же Грейнджер! Неужто она могла… Она ведь видела его после Круцио, гладила уродливую метку на его предплечье, видела его слабым, готовым сдаться, и жестоким, но даже тогда не отвернулась, а теперь… — Я не верю, — еще раз повторил Малфой.

Нарцисса отвернулась к окну, задумалась. Только сейчас Драко заметил, насколько уставшей, осунувшейся и постаревшей она кажется. Да, она все также прямо держала спину, прическа ее была идеальна, но что-то внутри, будто сломалось. Драко почувствовал вину, потому что он даже не спросил, как она и отец, чем все-таки закончилось сражение в Хогвартсе. И только он хотел спросить, как Нарцисса медленно заговорила.

— Мы проиграли, Драко. Потеряли все. Кто-то из Пожирателей предал нас. И, знаешь что, я думаю, что это Снейп.

— Что ты такое говоришь?.. — прошептал Драко. Мерлин, неужто мамин рассудок помутился?

— Задание перепоручили ему, после того, как тебя вернули домой, не так ли? И это привело нас прямо в западню, организованную Дамблдором. Хотя, быть может, я и не права… — Нарцисса задумчиво прикусила губу, потом, словно очнувшись, продолжила: — Сейчас это все уже не важно. Темный Лорд затаился. Дамблдор мертв, но Гарри Поттер никогда еще не был так близок к победе. Они вновь отвоевали Министерство, вернули контроль над магическим миром. Мы проиграли, Драко, слышишь?