Идол (ЛП) - Каллихен Кристен. Страница 21

"Зависит от обстоятельств. Мы голые в данном сценарии? Если да, то ты можешь называть меня так, как захочешь".

Ладно, вероятно, я сама придумала последнее предложение. Еще одна проблема от гляделок с Килланом - я слишком четко ощущаю его сексуальность. И против нее у меня нет защитных стен. Его точеные черты лица, особенно немного пухлая нижняя губа, направляют мои мысли в сторону секса.

Возможно, парень догадывается об этом, так как вдруг смеется, тихо и лениво.

- Я выиграл, - говорит он, играя аккорд B на своей гитаре, словно победную ноту.

Я закатываю глаза, пытаясь не улыбнуться.

- Валяй, напиши об этом песню, красавчик.

- Скажи еще пару слов о моей красоте, и я так и сделаю. Только используй более конкретные детали моей внешности.

Он ловит кубик льда, который я в него бросаю, и втягивает его в рот, посасывая и издавая звуки удовольствия. Мышцы внизу моего живота сжимаются в ответ на этот шум, и мне приходится сдержать стон, зажмурив глаза. Боже, этот рот. Теперь он явно холодный. А моя кожа такая горячая. Я облизываю пересохшие губы.

- Ты тянешь резину.

Он фыркает, но затем играет несколько аккордов и снова останавливается.

- Ты была права.

Я открываю один глаз.

- На счет?

Он сосредоточен на гитаре, лениво играя только что придуманную песню.

- Я скрывался.

Его признание рушится на меня так, как камень падает в пруд. Водная рябь проносится по моему телу, и я сажусь, чтобы просто ощутить землю под ногами.

Киллиан медленно качает головой.

- Я вижу этот взгляд, Либс. Я не собирался использовать тебя в роли развлечения. Но всё же не желал возвращаться к реальности. После того как я нашел Джакса, всё стало казаться ложью, -его рука гладит изгиб гитары. - Играя с тобой, я вспомнил. Музыка настоящая.

- И всегда такой останется, - хриплю я, а затем откашливаюсь. - Я рада, что ты вспомнил об этом.

Его пальцы напрягаются на грифе гитары, а тело наклоняется вперед, словно он собирается подняться.

- Ты разбудила меня, Либби. И ты должна это знать.

Даже не представляю, что ответить. Поэтому наклоняю голову, предаваясь жаре и влажности.

- Ты бы нашел свой путь и без меня. Музыка - неотъемлемая часть тебя, так что ты не можешь жить без нее очень долго.

- Возможно, - он не говорит ничего в течение нескольких минут. И когда наконец нарушает молчание, его голос пропитан болью. - Я должен вернуться.

Мои пальцы зарываются в подушку дивана.

- Когда?

- Мы отправляемся в тур осенью.

Одно короткое предложение, и я разорвана на части. Мне так сложно сложить слова воедино, но я справляюсь.

- Для вас это будет к лучшему. И твои фанаты будут так рады.

- Рады, - говорит он. - Ага, думаю, что так.

Киллиан хмурится, глядя на что-то вдалеке, проводит рукой по волосам, и его пальцы застревают в длинных прядях. Он бормочет несколько слов, до того как откидывается на спинку кресла.

- Я могу подстричь их.

Что я мелю? Мне придется подойти к нему достаточно близко, чтобы сделать это. Глупо. Но напряженность в отношениях между нами - это так неправильно, слишком неловко и неприятно. Не знаю, мы на грани ссоры или вот-вот воспламенимся.

Возможно, он думает о том же, потому что немного хмурится.

- Ты умеешь стричь?

- Я стригла папу. У меня остались ножницы.

Заткнись, и будь что будет.

Киллиан ставит на пол гитару.

- Ладно. Это было бы здорово.

Он кажется немного напряженным, как и я. Такая тупая идея. Но теперь уже никуда не денешься.

Я иду за ножницами, пока Киллан вытягивает стул и садится на него.

Его большое мускулистое тело напрягается, как гитарная струна, когда я возвращаюсь. В свете утопающего за горизонтом солнца его кожа приобретает медово-золотистый оттенок, тени играют на впадинках и выпуклостях его рельефного торса. Мои шаги замедляются, словно я могу отсрочить неизбежное, стоя здесь прямо перед ним. Но я не могу избежать этого, не сказав вслух о том, чего хочу. А я ни за что этого не сделаю.

Так что берусь за дело, раскладываю ножницы, расческу, гребень. Темные глаза Киллиана следят за моими движениями, выражение лица слишком суровое. Его это тоже беспокоит? Похоже на то. Интересно, по той же причине, что и меня? Или, возможно, он волнуется, что я стану подбивать к нему клинья?

Мне хочется засмеяться. Когда всё стало так сложно?

- Хочешь надеть ее, чтобы волосы не остались на всем твоем теле? - спрашиваю, поднимая накидку, которую принесла с собой.

Он качает головой.

- Мне и так слишком жарко.

Верно.

Я откашливаюсь.

- Есть пожелания по стилистике стрижки?

Он смотрит на меня так, словно я разговариваю на греческом.

- Стилистике?

- Ага. Это как бы важно, так как от стрижки зависит твой внешний вид.

Он пожимает плечами.

- Делай, что хочешь.

Я поднимаю ножницы.

- Значит... Маллет (прим. пер. - стрижка, когда волосы сзади оставляют существенно длиннее, чем по бокам), - я киваю. - Будешь выглядеть очень сексуально. Словно ты родом из восемьдесят пятого года. Возможно, мне удастся уговорить тебя еще и на усы.

- Ха, - он морщит нос. - Ладно. Постриги их короче.

Правда, всё это - словно вырывание жала у змеи.

- Может, попробуем прическу Ченнинга Татума?

Одна темная бровь изгибается.

- Ну, знаешь, как в «Супер Майке»?

Киллиан усмехается.

- Из всех его фильмов ты выбрала именно этот? Ни фига себе!

- Заткнись, - хлопая парня по плечу, я двигаюсь позади него и пытаюсь расчесать спутанные пряди. - Ты сделал вид, что вообще не знаешь, кто это.

Киллиан фыркает.

- Не знаю его? Да мы с ним зависали вместе пару раз. Просто хотел понять, каким ты видишь его.

- Ну, теперь ты знаешь. Для меня он полуголый парень, крутящийся в танце.

И хотя мне видно лишь край щеки Киллиана, я знаю, что он корчит рожу. Так что невольно начинаю улыбаться. Опуская руку на теплое плечо парня, я наклоняюсь и встречаюсь с ним взглядом.

- Ты так и не ответил.

Он смотрит на меня в течение секунды, а затем моргает и откашливается.

- Ты достала.

- Значит стрижка в стиле Ченнинга.

И вот опять это царственное выражение презрения, что так хорошо дается Киллиану, появляется на его лице. Его темные брови приподнимаются и сходятся на середине, а ноздри расширяются, словно он что-то нюхает.

- Ты сделаешь стрижку в стиле Киллиана Джеймса, детка, запомни это.

Я начинаю работать над задней частью его головы.

- Не слишком ли высокомерно?

- Мужчина, который стрижется в стиле, названном в честь другого мужчины, вовсе не является мужчиной.

Длинная прядь шелковистых волос падает на деревянный пол.

- Ну, раз ты так говоришь.

Мы погружаемся в молчание, и это ошибка. Так как теперь я не могу не заметить, как близко стою к нему, или что чувствую, пропуская между пальцами его густые волосы, и то, как моя грудь зависает у его виска, когда перехожу к стрижке по бокам.

Сейчас мне следовало бы поднять свои защитные стены от Киллиана. Реально следовало бы. Но если не брать в расчет ебнутую прошлую ночку, то я никогда не была к нему так близко в течение столь длительного отрезка времени. Жар от его кожи источает аромат - неопределенный, но приятный. Мой рот наполняется слюной, и приходится напряженно сглотнуть, чтобы не начать пускать слюни, как какое-то пресмыкающееся. Его дыхание, ритмичное и шумное, привлекает к себе мое внимание.

Возбуждение. Я слышу его. Чувствую. Возбуждение витает вокруг нас. Нарушает мою фокусировку на деле, поэтому не удивительно, что я нечаянно криво отрезаю прядь волос, двигая ножницами быстро и невпопад. К счастью, он попросил постричь его коротко, так что я могу исправить это. Прикусывая губу, сосредотачиваюсь на своей задаче, игнорируя самого парня.