Пилигрим (СИ) - Луковкин Кир. Страница 3

Произнесенные слова повергли существ в неописуемый шок. Объятый ужасом, Урд свалился с помоста и пребольно ударился верхним наростом о твердь космического лайнера. Нет, вряд ли они поняли смысл сказанного. Они даже после не пытались перевести речь в свою систему сигналов. Вояджер перестал существовать для них в качестве стального животного, он превратился в нечто большее.

«Металл говорит! Кто-то говорит через металл! Кто это может быть? Разве может кто-то иметь право говорить, кроме нас? Разве мы разрешали кому-то говорить?» - негодовали они.

«Разве есть кроме нас живые Говорящие? Мы ведь всех их уничтожили! А, они прислали машину, чтобы посмеяться над нами, ну ничего, мы им устроим, мы им покажем, кто тут хозяин, во имя Владыки! Мы их найдем».

Они в исступлении прыгали вокруг модуля, колотя инструментами по его обшивке, но были слишком слабы физически, чтобы нанести покрытию серьезный урон. Их тщедушные тельца едва доставали до самой нижней стойки, и это приводило в еще большую ярость - стальной остов бесстрастно, и, как им казалось, надменно, игнорируя угрозы, вращался в силовом поле высоко над их головами под вновь зазвучавшую музыку глухого композитора.

Они решили разобрать Вояджер до последнего винтика. Но не сегодня, сегодня надо отдохнуть, а уж завтра.... Существа гуськом вышли из зала, оставив модуль говорить на мертвых языках. Еще долго из недр причудливого корабля слышалось воинственное гиканье и крики, пронизанные больше страхом, чем гневом. Это был бы последний день существования Вояджера.

Одно существо, затаившееся в углу, все видело и слышало. Член предыдущей процессии, когда та чинно уходила, незаметно скрылся в тени уступа. И сейчас осторожно вышел на освещенный участок. Он не разделял мыслей своих сородичей, едва только звуки сонат разнеслись по голубому сумраку; задолго до их появления, при первичном осмотре он понял, что Вояджер священен, что его надо отпустить. Понимание могло прийти лишь к способному оценить. К посвященному - куратору научного крыла Общины, кем он и являлся. Но прежде, чем спасти аппарат, следует сделать ряд важных вещей, на которые может уйти вся ночь и часть следующего дня. Поэтому все нужно сделать очень быстро, чтобы успеть до прихода невежественных палачей.

Гуманоид порылся в инструментах и отлучился в грузовой отсек, соблюдая максимальную осторожность. При помощи автоматической тележки на ходулях он притащил кое-какие недостающие запчасти и пару массивных энергоблоков.

- И правда, тебе очень много циклов, мех, - обратился он к затихшему модулю. - Ты явился из небытия. Но, похоже, что ты опоздал. И уж точно тебе не следовало встречаться с нами. Но встреча произошла и теперь я сделаю все от меня зависящее, чтобы она не прошла даром. Я понял, для чего ты существуешь. Это очень смелый поступок, отправить тебя в пространство с посланием. Возможно, мои подчиненные смогли бы декодировать твое обращение, возможно даже, что оно предназначено как раз нам, но на это потребуется много микроциклов, а такой роскоши у нас нет. Мои соплеменники слишком глупы и алчны, их ослепляют эмоции. Твой груз гораздо важнее их амбиций, важнее нашей расы в целом. Но твоя конструкция чересчур проста, чтобы без затруднений путешествовать среди миров. Я тебе помогу. У нас есть технология, которая позволит тебе быстрее передвигаться в Спиральной пустоте. Имеется затруднение другого рода. Ты же не в состоянии ответить, куда тебе двигаться.... а я не волен решать за тебя. Вместе с тем, посылать тебя неизвестно куда было бы глупо.... Пожалуй, я решу эту проблему. Да. Я ее решу.

Активировав хамелеон-мембрану, он приступил к работе. Ему бы пришлась очень кстати помощь слуг, но звать их сюда было слишком рискованно, и гуманоид трудился один. Работая над модификацией Вояджера, он подспудно ощущал, что все больше и больше понимает тот язык технологии, при использовании которой был сконструирован аппарат. Те же линии, элементы обшивки, материал. И особенно круглая пластинка на боку меха, из какого-то блестящего металла с неравномерно оцарапанной поверхностью. Все указывало на то, что у древних неведомых создателей и расы гуманоида был схожий алгоритм мыслей и та же абстрактно-математическая система мышления; все равно, что фундамент, на котором зиждется здание. На какой-то точке линии развития его раса отклонилась в другую сторону, в сторону освоения сути живой материи - биотехнологии, биохимии, генной инженерии. Предтечи же подчиняли себе неживую природу, покоряли вещество, дробя его на атомы и нейтроны, ковали мехи согласно своим абстрактным представлениям о совершенстве.

Гуманоида поразила догадка. Оказывается, Хатх был не так-то и далек от истины: они поймали предшественника мехов, созданных неизвестной расой. Только этот мех был слишком прост, он не был автономным искусственным интеллектом, с которым Общине пришлось долгие циклы сражаться, чтобы выжить. Видимо, древние тогда и знать не знали, к каким последствиям их приведет бурный рост техносферы. А Хатху без разницы, что превращать в пепел - был бы враг. То, чем он искренне восхищался, было прямо связано с тем, что стало причиной невероятного ожесточения его расы в настоящем! Гуманоид находился у истоков. Он притронулся к кусочку древней истины, сокрытого знания, обладание которым может принести ему неслыханное могущество и пролить свет на так называемые Темные века. Достаточно хорошенько спрятать Вояджер, а затем провозгласить, что тайна Предтечей разгадана.

Это было великое искушение.

Можно было бы и не надрываться всю ночь, монтируя энергоблоки.

Даже проще! Он мог бы вынуть из модуля все самое ценное и отдать его на растерзание Общине, а потом тщательно препарировать находку и подготовить эффектное выступление.

Но тогда путешествие модуля можно считать оконченным. А достиг ли аппарат своей цели здесь? Может быть, он предназначен для чего-то более важного?

Нет, решил гуманоид, склоняясь над манипуляторами. Потакать своим прихотям - значит уподобляться Хатху и его дружкам. Работу следует довести до конца.

Биотехнология его расы позволяла конструировать прочные экзоскелетные остовы, которые могли служить обшивкой для космических кораблей. Смоделировав под Вояджер, и тут же вырастив три костных выступа, он закрепил их на корпусе модуля так, чтобы те выглядели как его органичное продолжение. Получилось нечто среднее между панцирем и доспехами; теперь зонд напоминал окаменевшего кальмара. Изменениям подверглась система звуковоспроизведения. Раньше нужно было монтировать иглу, пристраивать ее к пластинке так, чтобы попасть точно в нужное место. Гуманоид поразился наивности древних людей: разве сможет чуждый разум разобраться в устройстве проигрывателя? И, самое главное, сможет ли сделать это физически? Информация должна поступать без заминок! Он смонтировал проигрыватель и спаял его коллоидным раствором, намертво фиксируя иглу и кронштейн звукоснимателя. Подвел провода и контакты, придав автономность механизму. Но это было еще не все. Гуманоид вложил в специальную нишу навигационный прибор на жидкой основе, питавшийся от кламм-генератора, и подсоединил его к операционной системе спутника, предварительно совместив базовые коды. Совмещение кодировки не доставило ему особого труда, так как в Вояджер заложили простейший бинарный код на числовой основе, и аналогичная система была разработана у Общины на основе ДНК, как единицы жизни. Навигатор был предназначен для поиска оптимальной цели и направления модуля к ней и обладал замечательным качеством - самообучением. Фактически это был крохотный мозг, которому дали четкую инструкцию: искать адресата для передачи послания. Условия поиска гуманоид дал однозначные - искать звездные системы, где присутствует в первую очередь белковая, а также кремниевая или метановая жизнь.

А еще, подумав, сделал кое-что и для себя.

Значительная часть времени у него ушла на заключительную проверку надежности всех систем. Элементы работали исправно, однако, повинуясь навязчивому порыву, он проверял их снова и снова. Вояджер подтверждал результат. Сомнений быть не могло; он породил надежное создание, гибрид двух миров, готовый отправиться в путь.