Поход (СИ) - Никатор Александр. Страница 9

Несколько костров по соседству с центром подрыва заряда Сандро разметало прочь. Полсотни человек получили лёгкие ранения и немедленно началась паника. У многих, от внезапности случившегося, выпали факелы из рук и в странном свете раметавшихся горящих поленьев — люди носились как оглашённые.

Кто орал что это нападение лунопоклонников, кто вспоминал друидов Поллиона, а Корсо так и восе отличился: приказав стрелкам немедля зарядить арбалеты и аркебуз, у кого таковые имелись и приняться отстреливать всех — кто попытается проникнуть в поместье Амвросия.

Стрелки в создавшейся панике ранили ещё десяток, своих же, инквихзиторов и стражей, что стояли у ворот и принятыми арбалетчиками за группу проникновения, после чего были теми обстреляны в ответ.

Сандро орал, для распространения паники, что он точно «кого то видит!!!» и прятался в темноте, откровенно посмеиваясь с начинающих впадать в воинственную параною, осаждённых самими собой, своих чернорясных коллег.

С добрый час все носились и подозревали всех попадавшихся на пути, когда стало ясно что иного нападения нет и кроме легко раненных упавшими поленьями, никто от врыва не пострадал.

Корсо и Амвросий закрыли шествие и срочно удалились к себе в помешения, взяв с десяток старших инквизиторов для совета с ними.

Сандро ещё немного подурачился, крича дурным голосом что это всё «происки тёмных сил и дурные предзнаменования, братия!!!» — потом ему это надоело и он также вернулся в помещения Храмины.

Там его встретил знакомый и сообщил, что совещание наверху только закончилось и Амвросий с Корсо пришли к тем же самым выводам что и Сандро, изголявшийся на площадке перед доверчивыми сотоварищами из инквизиции: это всё дурные предзнаменования свыше.

В диверсию или что подобное они не верят, так как не понимают её смысла: почему небыло попыток никого убить или повредить здания, в темноте ночи?

Отсмеявшись вместе с Тарасием, Дезидерий приказал выдать Сандро дополнительно сто золотых трёхграммовых «стандартов» за старания и инициативу, и объявил что идея с «поленом миной»-достойна продолжения и об этом следует подумать, в качестве варианта для ликвидации кого из надоевших противников.

— Можно использовать подобные диверсии в связке с уличными проповедниками, что будут орать о «наказании за грехи» указанной жертвы! Или ликвидировать кого из командиров в походе, когда тот усядется у костра, что бы подбодрить ветеранов. — добавил хихикающий Тарасий и тут же получил одобрение, на подобное действие, от своего господина.

Мужчины решили и в дальнейшем разработать данный вариант устранения людей в походах или на привалах, вдалеке от городов. Делать это следовало не часто и лишь с особо важными господами, вроде Избирателей или кого из высшей знати.

При этом, желательно было в дальнейшем ликвидировать, на допросах например, всех свидетелей данного мероприятия, что бы они не могли уточнить что же именно произошло и давали возможности совершить ещё несколько подобных акций агентам Дезидерия и далее.

— Ну, что там со знаменитым балом Лиутпранда — что нибудь, для нас интересного, произошло? — осведомился вовсю уже смеясь, главный имперский министр.

Оказалось, что и там всё прошло просто отлично для него: агентам Дезидерия, что собирали информацию в «срединных провинциях» империи, куда относился и Уммланд — удалось проникнуть на это развлекательное мероприятие под видом помощника повара и его мальчика на побегушках.

Агентами были отличившиеся ранее Марк и Шильд — мелкий Марк казался совершенным подростком, даже в свои почти что сорок лет, зато здоровила пузан Шильд, в добрую сотню кило весом — совершенно очаровал нанимателей что искали прислугу для бала, рассказав им, на ихнем же уммландском наречии несколько баек и с добрый десяток рецептов изысканных тортов и пирожных, к которым и сам имел большое пристрастие.

Тудджерри, что оплачивал всё столичное мероприятие и сам наследник Лиутпранд, задумывали его как некую комбинацию из пускания «золотой пыли» в глаза знати, как высокой так и низовой, и возможности провести вербовку знатных людей, на своей территории в столице, показав им роскошь и изысканность двора умлландского вице короля и предложив данным людям присоединиться к его свите, в скорой погоне за троном упокоившегося деда Лиутпранда.

Были набраны лучшие повара, художники, музыканты, певцы, куртизанки из самого Уммланда и вызваны подобные же специалисты из многих дальних провинций.

Однако вскоре выяснилось что для полноценного массового эффекта — желательно пригласить и несколько сотен, почти что тысячу, дополнительно низовой знати, всяких там барончиков и имперских рыцаришек, что будут рассказывать о виданных ими на балу у наследника Лиутпранда чудесах и тем самым повышать его авторитет как среди столичных жителей, так и мелкой аристократии.

Было решено отдельно нанять, из столичных поваров и музыкантов, нвые «простецкие» группы, что станут готовить свои блюда попроще и музицировать именно для низовой знати — в отдельных, близких к выходу и воротам, площадках парка, пока, в это же самое время — высокая знать станет танцевать позиции в самом особняке наследника Лиутпранда или наслаждаться его общением и радушием хозяина на террасах дворца или специально подготовленных накрытых павильонах и шатрах, отдельно, от бедных провинциальных рыцарей.

Бал начался великолепно: высокую знать поочерёдно по графику приёмов впустили, в их дорогих огромных парадных каретах, внутрь специальной отгороженной площадки и быстро провели на возвышение, по выстеленному красному с золотом ковру, чего ранее никогда не случалось.

Радушный хозяин Лиутпранд и его всемогущий первый министр Тудджерри — всех собственнолично встречали и вручали скромные подарки: редкие ювелирные украшения, сделанные лучшими мастерами на заказ и в единственном экземпляре.

Мелкую аристократию вводили пешком через отдельный вход и она могла лишь издали наблюдать за графами и герцогами, которые, со своими спутницами, въезжали согласно приглашениям и указанному на них времени — задумка Тудджерри для упорядочивания заезда высокой знати и удобства встреч с ним — в огромное чрево двора поместья наследника из Уммланда.

Вскоре началось музицирование и после того как мелкая аристократия с довольным гоготом направилась к столам без стульев или скамеек, дабы не сильно обжирались на дармовщину, а более разговаривали и общались, увидев побольше всяких развлечений: жонглёров, борцов, шутов на смешных тачанках с колёсиками — высокая знать важно и без спешки отправилась за огромный стол и приняла участие в отменном пире, который, по рассказам бывших на обоих мероприятиях людей, даже в чём то затмевал подобные же застолья у известного Избирателя и транжиры, любителя всех удивлять, князя Гассакса.

Едва гости отвлеклись от дичи в соусах с орехами и овощами, густых вин из амфор что вынашивали свой напиток годами закопанные в землю, или редкого блюда — варенья с молоком смешанного с мелко нарубленным или смолотым льдом, а потом, по желанию перешли в зал для проведения танцевальных позиций и фигур.

По задумке Тудджерри, который и разрабатывал весь ход данного бала во всех подробностях: вначале отменный ужин с пьяным великолепным вином, потом танцевальные фигуры для дам и желающих участвовать в этом кавалеров, а после них и очередной порции еды и яств — следовало отправить дам в салоны, для очередной их совместной болтовни с художниками и поэтами, которых специально во множестве пригласили туда, а самому Лиутпранду и Тудджерри начать по одному «вытаскивать» нужных им людей из высокой знати и заводя грандов империи в помещения, где бы им никто не помешал и не подслушал, особенно агенты проклятого «престолодержателя», пытаться начать вербовать людей на свою сторону, предлагая в случае успеха земли и новые титулы, а уже прямо сейчас — солидную денежную помощь и долевое участие в различных предприятиях богатейшего банкира империи, Тудджерри.

Однако не успели мужчины и их дамы выстроится на пары по рангу и начать первую фигуру танца, как вбежали испуганные слуги и попросили, громким шёпотом, совета что им делать у Тудджерри.