Штормовая волна - Грэм Уинстон. Страница 1

Реквизиты переводчика

Переведено группой «Исторический роман» в 2017 году.

Книги, фильмы и сериалы.

Домашняя страница группы В Контакте: http://vk.com/translators_historicalnovel

Над переводом работали: gojungle, IriniDm, nvs1408, Agnishka, Julia_Besson, Arecnaz, Oigene, olesya_fedechkin и obertone47 .

Редакция: gojungle, Oigene и sveta_ptz.

Поддержите нас: подписывайтесь на нашу группу В Контакте!

Яндекс Деньги

410011291967296

WebMoney

рубли – R142755149665

доллары – Z309821822002

евро – E103339877377

...    

Часть первая

Глава первая

Стоял ветреный день. По бледному послеполуденному небу плыли рваные облака, ветер шуршал листьями на дороге, ставшей в последний час еще более пыльной и ухабистой.

В карете сидели пять человек: худой клерк с измученным лицом и в засаленном сюртуке, его жена, еще более худая, их дочь-подросток и два других пассажира — высокий, сухопарый, импозантный мужчина лет сорока и грузный священник несколькими годами моложе. Высокий мужчина был в коричневом бархатном сюртуке с медными пуговицами, почти полностью расстегнутом, под ним виднелась чистая сорочка и потертый желтый жилет, а ниже — плотные панталоны и сапоги для верховой езды. Священник, если не брать в расчет его воротничок, мог бы сойти за денди — он носил зеленый шелковый сюртук с рисунком, шелковый плащ, алые чулки и черные ботинки с пряжками.

Слегка напуганные собравшейся компанией, клерк и его жена лишь изредка перешептывались, пока карета кренилась и громыхала, проезжая по рытвинам. Хотя сейчас все молчали, прежде пассажиры разговаривали, и семейство прекрасно понимало, кто сидит рядом. Высокий мужчина был капитаном Полдарком, недавно получившим известность в графстве, членом парламента от города Труро. Священник — преподобный Осборн Уитворт, викарий церкви святой Маргариты в Труро и приходящий викарий Сола и Грамблера на северном побережье.

Завязавшийся разговор вскоре перешёл в не особенно дружелюбное молчание, впрочем, диалог с самого начала находился на грани ссоры. Полдарк сел в экипаж в Сент-Блейзи, а мистер Уитворт — чуть позже, в Сент-Остелле, и немедленно заявил:

— А, Полдарк, так вы, значит, возвращаетесь. Ну да, полагаю, вы будете рады снова оказаться дома. Как там Вестминстер? Питт и Фокс, и всё такое? Мой дядюшка говорит, это просто лавка сплетен.

— Это зависит от нас самих, — сказал капитан Полдарк, — как и многое другое.

— Да ну! Также говорил и мой свояк Джордж, когда был в парламенте. Знаете, вы нанесли ему тяжёлый удар, лишив места.

За год в парламенте у Джорджа только разгорелся интерес, так что некоторое время он пребывал в подавленном состоянии.

Капитан Полдарк промолчал. В карете пахло пылью и несвежим дыханием.

Мистер Уитворт не слишком изящным жестом ослабил тесные панталоны.

— Имейте в виду, мистер Уорлегган не отступает от своих целей. Уверен, вы услышите о нём ещё до конца года.

— Буду ждать с большим интересом, — сказал Полдарк, высокомерно задрав внушительный нос.

— Нам нужны все способные люди, — сказал Уитворт, — все, кого сможем найти. Сейчас больше, чем когда-либо, сэр. Недовольство внутри страны, клубы якобинцев, мятеж на флоте под красными флагами, повсеместные банкротства, а теперь ещё ирландское восстание. Вы случайно не знаете, его уже подавили?

— Пока нет.

— Католики должны понести надлежащее наказание за свои безобразные зверства. Рассказы о них напоминают худшие бесчинства французской революции.

— Все злодеяния наказываются должным образом, или, по крайней мере, злодеям воздаётся по заслугам. Трудно сказать, кто всё это начал, ясно лишь, что запущена бесконечная цепь последствий, которую не остановить.

Мистер Уитворт засмотрелся на проплывающую мимо зелень лугов.

— Мне, конечно, известно, что ваш мистер Питт — сторонник предоставления католикам свобод. К счастью, мало шансов, что это удастся провести через парламент.

— Думаю, вы правы. Вопрос лишь в том, сделает ли это нас счастливее. Разве все мы не поклоняемся единому Богу?

Нос мистера Уитворта был не столь внушительным, как у капитана Полдарка, однако это не помешало молодому клирику высокомерно его задрать — его суждение подвергнуто сомнению на его же собственной территории! — и разговор ненадолго затих. Но он не слишком расстраивался из-за подобных мелких неудач, и когда вскоре экипаж на пять минут остановился, пока кучер и едущие снаружи пассажиры убирали с дороги упавшую ветку, Уитворт сказал:

— Я провёл два дня у Карленов. Вы их знаете?

— Только понаслышке.

— Трегрейн — очень уютное и просторное поместье. Мои родители знали Карленов, а я продолжил знакомство. У них отличная кухарка, просто сокровище.

Капитан Полдарк взглянул на раздутый живот мистера Уитворта, но промолчал.

— Их молодой барашек — необыкновенно нежный. С... о, разумеется, со спаржей и жареным телячьим сердцем. Такое сочетание блюд украшает стол, поверьте. Даже и не знаю, есть ли что лучше варёного филе телятины со сладким соусом по их собственному рецепту, с шалфеем и розмарином. Я постоянно говорю жене: дело не в продуктах, главное то, как они сочетаются.

— Надеюсь, ваша жена в добром здравии.

По крайней мере здесь они нашли общий язык.

— Она склонна к хандре и унынию. Доктор Бенна уверяет, что это, возможно, расстройство селезёнки. Но рад сказать, что у моего сына прекрасное здоровье. Ему почти два, и я никогда не видел такого крепкого двухлетнего малыша. Замечательно красивый мальчик... — Мистер Уитворт почесался. — Совсем не такой, как то несчастное чахлое создание, которое произвели на свет Энисы. Тощее, слабое, слюнявое, слишком большая голова... Могу поклясться, этот экипаж полон блох. У меня нежная кожа, особенно чувствительная к блошиным укусам, следы остаются размером с гинею.

— Вам стоит попробовать дезинфицирующий порошок доктора Лича, — расхрабрившись посоветовал клерк, — им пользуются в самых благородных домах.

Уитворт смерил клерка пристальным взглядом.

— Весьма признателен, сэр. Я о нём наслышан.

Карета потряслась дальше.

Росс размышлял: моя жизнь словно состоит из повторяющихся витков. Много лет назад, даже не помню когда, я — молодой, но уже награжденный хромотой и шрамом после войны в Америке — возвращался из Бристоля в таком же экипаже. Там тоже был какой-то клерк, его жена и ребенок. Правда, ребенок тогда был совсем маленький, а сейчас — худая девочка в оспинах. А еще в том экипаже тоже был священник, Холс, теперь уже старик, и его я невзлюбил так же, как этого. Тогда разговор не задался, и мы вышли из кареты весьма недовольные друг другом.

Время года было другое, октябрь. Хотя после вчерашней бури опало столько листвы, что тоже похоже на осень. Пожалуй, самое большое отличие в том, что тогда я был беден и, добравшись до дома, с ужасом осознал насколько. А сейчас я состоятельный человек. Тогда мне предстояло с еще большим ужасом узнать о том, что любимая собирается замуж за моего кузена. А теперь у меня есть жена... Ну да, у меня есть жена... Но тогда я был молод и полон кипучей энергии. А теперь мне тридцать восемь — уже не так молод. И, наверное, не так вынослив.