Мальчишки с юга Мейсон-Диксон (ЛП) - Глайнс Эбби. Страница 45

— Сожалею. Иногда моей семьи может быть слишком много, — сказал я, задаваясь вопросом, нужно было ли ей тоже уйти от них.

Она улыбнулась.

— Они замечательные. Действительно замечательные. То, что вы все здесь, многое значит.

Приходило несколько людей из церкви, включая пастора. Они принесли цветы и закуски. Но никто из них не остался на ночь. Тётя Дикси, как и её бабушка, в городе. Они приходили вчера и сказали, что вернутся сегодня.

— Я не могу оставить её.

Шарлотта кивнула.

— И если бы ты был на её месте, она бы тоже не оставила тебя. Она была бы такой же, как и ты сейчас: делала бы всё возможное, чтобы не сломаться. Была бы второй тобой. — Она улыбнулась, прежде чем продолжить: — Вы кружили вокруг друг друга с тех пор, как были детьми. Ты беспокоился, что слишком взрослый для неё, она — что ты никогда не увидишь в ней больше, чем маленькую девочку. Затем, когда вы наконец-то сошлись, появились эти письма и всё разрушили. Так много препятствий. Столько боли. И всё же ты здесь. Не покидаешь больницу. Вот, что происходит, когда ты знаешь, что нашёл свою единственную. Однажды я сказала ей, что ты не её единственный. Что где-то там есть кто-то ещё для неё. Я хотела, чтобы это было правдой, потому что хотела, чтобы у неё появился шанс быть счастливой. Но теперь я вижу, что она знала лучше меня. Вы двое — одно целое. Знание, что она нашла тебя в таком юном возрасте, даёт мне надежду, что она будет бороться, чтобы открыть глаза. Что будет бороться, чтобы жить. Что она будет бороться, чтобы вернуться к нам.

Глава Тридцать Шестая

Зал ожидания медленно заполнялся. Я просыпался здесь уже третий день подряд и находил всё больше и больше людей из Мэлроя. Девушек из салона, Нортона Кноллса с женой, Денвера Уотсона, даже Эмбер и Ханну, а также лица, которые мне знакомы, но я не могу их вспомнить. Я сидел с опущенной головой, в основном затерявшись в своих мыслях. Сегодня они приведут её в сознание. Или попытаются. Врач сказал, что есть шанс, что она впадёт в естественную кому, и тогда нам придётся ждать. Я хочу увидеть её глаза. Боже, я хочу держать её за руку и обещать, что мы будем теми, кем она хочет, чтобы мы были. Если потребуется, я надорву задницу, чтобы убедиться, что последние три года стали для неё далёким воспоминанием.

Насколько мило, что все эти люди предлагают свою поддержку Люку и Шарлотте, настолько же я хочу, чтобы они ушли. Голоса вокруг нервируют меня. Мне нужна тишина. Мне нужно подумать, как я буду пытаться сделать Дикси счастливой.

— Брент сказал, что ты вообще не уходил. — До сих пор Ханна держала дистанцию, но теперь она приблизилась.

Я кивнул. Что я должен на это ответить? Конечно, я, блять, не уходил.

— Я могу что-нибудь сделать?

Это не «Корма и семена». Не обеденный перерыв. Это чёртова больница. Неужели она думает, что сэндвич сделает всё лучше?

— Нет. — Я знаю, что груб, но не могу ничего с собой поделать. Дикси, возможно, никогда не очнётся, а я буду здесь есть проклятый сэндвич.

Она больше ничего не сказала. Она просто сидит рядом со мной и молча поддерживает. Но всё, о чём я могу думать, — Дикси не хотела бы, чтобы она находилась рядом со мной. Мне нужно, чтобы она ушла. Поговорила с кем-то другим. Оставила меня в покое.

— Ашер, пошли, выпьем кофе. — Брей внезапно оказался рядом с нами, смотря на меня сверху вниз. Он знает, что мне нужно некоторое пространство, а Ханна, похоже, не понимает этого.

Я встал и последовал за ним, не сказав никому и слова. Они все должны просто понять. Короткая беседа и слова вежливости — последнее, о чём я думаю. Люк чувствует то же самое. Именно по этой причине его здесь вообще нет. Он держится подальше от толпы, собравшейся здесь.

Когда мы оказались достаточно далеко от толпы, Брей остановился.

— У меня нет не единой чёртовой идеи, где здесь можно выпить кофе. Я просто подумал, что если не вытащу тебя оттуда, то ты выкинешь горячую задницу Ханны из окна.

Я не собирался заходить настолько далеко, но я благодарен ему за спасение.

— Мне просто нужно, чтобы она очнулась, как ей и положено, — сказал я, глядя в окно. Там всё ещё светит солнце, мир всё ещё вращается, люди всё ещё живут, не подозревая, что другие заперты здесь и борются за свою жизнь. Их мир не остановился. Только наш. Я повернулся к Брею. — Скарлет появлялась вчера утром. Она была здесь, когда я проснулся. Она не задержалась, поскольку ты и Брент должны были прийти. Но она где-то поблизости. Ожидает новостей. Шарлотта постоянно держит её в курсе дел.

Брей молчал несколько минут. Я понимаю, когда нужно остаться наедине с собой, чтобы всё осмыслить. Поэтому не стал его трогать. Поэтому мы оба стоим здесь со скрещенными на груди руками, а наши глаза направлены на мир снаружи, но на самом деле мы ничего не видим. Умом мы в другом месте.

— Я не позволю ей уйти. Брент может ненавидеть меня до конца жизни, но я не могу отпустить её. Она делает меня цельным. Она понимает меня и принимает на таком уровне, на котором больше никто не способен. Я не могу отпустить её, Ашер. — Знаю, что не может. Я никогда не ждал, что это будет просто. — Вид того, как Дикси грузят в вертолёт, напомнил, что жизнь может закончиться так же неожиданно, как и у папы… Я должен бороться за неё. Жизнь каждого из нас может закончиться в одно мгновение.

Знаю, что он этого не хотел, но образ Дикси в вертолёте снова вызвал жжение у меня в груди. Я просто кивнул в знак согласия. Мне пришлось перевести дыхание. Напомнить себе, что она жива и я не потерял её.

— Дерьмо. Не хотел расстраивать тебя. Ты чертовски бледный.

— Эти воспоминания никогда не будут лёгкими.

Брей сжал моё плечо.

— Нет, не будут, — согласился он.

Я начал отвечать, когда голос Шарлотты раздался в коридоре.

— Она очнулась.

Моё сердце заколотилось в груди. Широкие шаги, которыми я преодолел расстояние с места, где стоял с Бреем, к палате, к которой меня вела Шарлотта, остались размытыми в памяти. Всё, о чём я мог думать, что Дикси открыла глаза. Она с нами. Она вернулась.

Когда мы подошли к палате, из неё вышел Люк. Он улыбнулся Шарлотте. Его глаза были полны радости, а щёки всё ещё мокрыми после слёз.

— Она хочет видеть Ашера.

Я не стал ждать приглашения. Я обошёл её родителей и открыл дверь. Дикси выглядела такой маленькой на этой кровати и такой бледной со всеми этими проводами, прикреплёнными к её телу, но в тот момент, когда её глаза нашли мои, на её губах появилась улыбка.

Я многие дни молился, чтобы снова увидеть эту улыбку, и, просто увидев, что она очнулась и сидит, заплакал.

— Ашер, — её голос был хриплым и мягким. Я направился к ней, когда моё зрение размылось из-за слёз, а из груди вырвался всхлип. Когда я наконец добрался до неё, я положил голову ей на колени и позволил страху, облегчению и всепоглощающей любви, которую испытываю к этой женщине, вырваться наружу. Её рука коснулась моей головы, а я просто замер на месте. — Я тоже люблю тебя, — сказала она. Я улыбнулся сквозь слёзы и поднял голову, чтобы осмотреть её. Прикоснуться к ней. Напомнить себе, что она жива. Что наше «вечно» ещё впереди.

Глава Тридцать Седьмая

Моя девочка жива.

Я стою у двери в её палату, пока Ашер Саттон сидит возле неё. Врач проинформировал меня об устройстве, которое они имплантировали в её сердце, чтобы контролировать его. А сейчас объясняет, насколько изменится её жизнь:

— Она должна регулярно посещать врача. В конце концов она сможет регулярно заниматься спортом. Но умеренно, ничего слишком напряжённого. Это наследственное заболевание, поэтому, если она когда-нибудь решит завести детей, вероятность того, что они унаследуют этот синдром, составляет пятьдесят процентов. Ей придётся сделать этот выбор. В вашей семье есть какие-нибудь сердечные заболевания?