Свободное радио Альбемута - Дик Филип Киндред. Страница 18

Я вышел вслед за ней. Ночь была теплая и приятная. И на душе у меня было тепло и приятно — я выскользнул из очередной полицейской западни.

— Мы еще встретимся, Фил.

— Нет, не встретимся, — парировал я. — У меня нет ни малейшего желания тебя видеть — в постели или вне ее.

— Помяни мое слово, — сказала Вивиан, садясь в машину и заводя мотор.

— У вас ничего на меня нет.

— А ты спроси меня, чем я занималась, пока ты принимал душ.

Я посмотрел на Вивиан, безмятежно сидевшую за рулем.

— Ты…

— Причем спрятала так, что тебе никогда не найти, — сказала она и стала поднимать стекло.

— Что спрятала?! — Я схватился за стекло, но оно продолжало подниматься; я подергал ручку, но дверца была заперта.

— Кокаин, — ответила Вивиан.

Она врубила передачу, машина с ревом вылетела на улицу и, визжа покрышками, скрылась за поворотом. Я бессильно смотрел ей вслед.

Чушь, сказал я себе, такой же обман, как и то, что она несовершеннолетняя. Но… Откуда мне знать наверняка? Я провел в душе по крайней мере пятнадцать минут. За это время можно сделать что угодно: спрятать наркотики, помолиться, почитать, посмотреть, где что лежит — да мало ли!.. Не исключено, что весь их план — уложить нас в постель — служил лишь отвлекающим маневром для истинной цели ее визита. А какова эта истинная цель? Известно одно: правительственный агент, носящий соответствующую нарукавную повязку, получил возможность совершенно легально пятнадцать минут хозяйничать в моем доме. Я сам пригласил Вивиан — и это после того, как меня предупредил мой друг из полиции!

Горький, хотя и справедливый вывод: предупреждать меня бессмысленно, я чересчур тупой. Меня предупредили, а я веду себя как ни в чем не бывало. Пригласил врага в гости, а потом заперся на пятнадцать минут — делайте, что хотите! Да она оружие могла спрятать! И все, конец мне! Жертва, угодившая в капкан, причем идеальная жертва, которая сама помогает капкан установить.

Но предположим, что это еще один обман, предположим, что ничего Вивиан не спрятала. Я могу искать кокаин круглосуточно неделями и месяцами и просто сведу себя с ума, психопатически роясь в вещах: может, тайник в сантиметрах от меня, а может, его никогда и не было. И каждую секунду всех этих дней и ночей я буду ожидать, что вот-вот по анонимной наводке ко мне в дом вломится полиция — сломают стену и немедленно найдут кокаин. Десять лет тюрьмы.

А может, этот ее звонок из спальни и есть анонимный сигнал, внезапно похолодев, подумал я. Тогда мои дни — вернее, часы — сочтены. Искать бессмысленно. Лучше уж отдохнуть. Вернуться в дом и спокойно посидеть.

Так я и сделал — закрыл переднюю дверь и устроился на диване, а чуть погодя включил радио. Давали концерт Бетховена. Я сидел, ждал, прислушивался — прислушивался не к знакомым звукам музыки, а к шуму проезжающих машин. Ожидание было мучительно, минуты тянулись адски медленно. В конце концов я пошел на кухню и посмотрел на часы, чтобы понять, сколько же времени. Прошел час, второй… Никто не приходил — никакого стука в дверь, никаких помповых ружей, никаких людей в форме. Только музыка и я в пустом доме.

Я потрогал лоб — он был горячий и потный. Сходил в ванную за термометром, стряхнул его, померил температуру. Тридцать девять! От страха и напряжения у меня началась лихорадка. Организм не выдержал стресса — стресса нечестного и несправедливого, тем не менее вполне реального. А Вивиан не дура, что смоталась побыстрее, подумал я, — после всего того, что она мне наговорила. Правда это или нет, не имеет значения. Посмей она здесь еще появиться, я ее просто убью. И она это знает, ее и духу не будет.

Если мне удастся выкрутиться живым и невредимым, я напишу об этом книгу. То есть все эти события как-то переработаю и создам роман. В назидание другим. И Вивиан Каплан войдет в историю.

Никогда не наезжай на писателя, сказал я себе. Если хочешь с ним покончить, убедись, что он сдох. Потому что живой он будет говорить — в письменном виде, с книжной страницы.

Но жив ли я?.. Время покажет. В тот момент я чувствовал лишь, что мне нанесен смертельный удар, в грудь всадили клинок по самую рукоятку; боль была невыносима. Однако я мог выжить. Перенес же я нападение на дом; я перенес многое. Может, я и сейчас выживу. Тогда ДАНу грозят большие неприятности. Особенно Вивиан Каплан.

Так я себе говорил… И сам себе не верил. А верил я в то, что ДАН и его хозяин Феррис Фримонт взяли меня в клещи. И я сам захлопнул ловушку — вот что самое ужасное, вот что причиняло самую острую боль. Мое собственное хитроумие предало меня, сдало врагу. Такое тяжело перенести.

Глава 13

Полицейские не пришли. Уж и не знаю, что задумала Вивиан Каплан; так или иначе все стихло, и я смог немного успокоиться. В последующие дни температура у меня спала; вернулась способность рассуждать более или менее осмысленно. Тем не менее я спросил у своего адвоката, что делать в связи с тем, что в моем доме пытаются спрятать наркотики.

— Обратись с письмом в Управление по борьбе с наркотиками округа Орандж, — посоветовал он. — Опиши им ситуацию.

— А это…

— Тебя все равно сцапают, однако когда в архиве найдут твое письмо, то могут проявить снисходительность.

Ничего не происходило. Я начал спать по ночам. Вивиан, очевидно, блефовала; я вообще стал замечать вокруг много обмана. Излюбленная тактика полиции: таким образом подозреваемый делал за них большую часть работы. Таких как я они едят на завтрак, сказал я себе. С трудом верилось, что в конце концов я и люди мне подобные возьмем верх. Чтобы взять верх, я должен здорово поумнеть.

Разумеется, обо всем случившемся я рассказал Николасу. И он, разумеется, пришел в негодование.

— Ты что сделал?.. Переспал с несовершеннолетней «дановкой», которая в сумочке у себя носит наркотики?! Господь милосердный, тебе передай в пироге пилку, так ты не из тюрьмы сбежишь, а со свободы в тюрьму угодишь! Хочешь, предоставлю пирог? Рэйчел с удовольствием спечет. Только пилку купи.

— Вивиан так меня обработала, что я растерялся.

— Отлично — семнадцатилетняя девчонка засадила в тюрьму взрослого умного мужчину! Несмотря на то что он соблюдал крайнюю осторожность.

— Такое было бы не в первый раз, — сказал я.

— Отныне и впредь держись от этой Вивиан подальше, — заявил Николас. — Даже близко к ней не подходи. Если уж припрет, лучше общайся с дыркой в заборе. Обходись как хочешь, только без нее.

— Ну хорошо! — Я раздраженно повысил голос. Однако в глубине души знал: я еще увижу Вивиан Каплан. Она меня отыщет. Мне предстоит еще не одна схватка с властями. Пока они не поймают нас с Николасом. Пока нас не обезвредят.

Интересно, распространяется ли так называемая защита, которую ВАЛИС предложил Николасу, и на меня. В конце концов мы повязаны вместе: две ведущие станции в сети поп-культуры, как выразились «дановцы».

Похоже, единственное существо, к которому в данной ситуации мы могли обратиться за помощью, был ВАЛИС. ВАЛИС против ФФФ. Земной властитель — Феррис Ф. Фримонт — и его враг из иного мира, враг, о существовании которого Фримонт и не подозревает. Плод воображения Николаса Брейди.

Прогноз схватки неутешителен. Я предпочел бы иметь на своей стороне что-нибудь более материальное. И все же лучше это, чем ничего. Своего рода психологическая поддержка. По крайней мере спиритические сеансы Николаса открывали ему масштабы операции ВАЛИСа и дружественных трансцендентальных сил против сковавших нас уз. Куда там телевидению, что показывало в основном пропагандистские мелодрамы, превозносящие власть вообще и полицию в частности, войну, автокатастрофы и Старый Запад с его простыми духовными ценностями. Джон Уэйн стал официальным народным героем Америки.

Ну и еще еженедельная передача «Разговор с человеком, которому мы доверяем» — Феррис Фримонт вещает из Белого дома.

Вообще-то заставить массы смотреть, как Феррис Фримонт произносит речь, было нелегко, потому что он говорил дико скучно. Все равно что сидишь на бесконечной лекции по какому-то неясному аспекту экономики, ибо Фримонт неизменно приводил несметное количество данных из самых разных отраслей. За этой серой невыразительной фигурой чувствовалось присутствие мощного штата специалистов, обеспечивающих президента информацией по любому вопросу.