Кровь обязывает. Книги 1-8 (СИ) - Обатуров Сергей Георгиевич. Страница 53

  Что же, мне не привыкать лечить тех, кому я доверяю. Поэтому выхватив у Людвига нож, полосонул себя по руке, в районе вены, залил рану своей кровью, а затем прижал ее к уже синеющим губам напарника, заставляя его сделать несколько глотков. Выждав пару минут, и наблюдая, как перестает пузыриться кровь на губах Людвига, я перенес его в нашу машину. Затем перетащил туда все, что было в машине нарушителей. Их самих затолкал в багажник. Сев за руль, направился к своему дому.

  Домой приехал около пяти часов утра, пришлось разбудить моих старичков, ключи то я не взял. Загнал машину во дворик. Затем приоткрыл багажник и погрузил наших нарушителей в состояние стазиса. Багажник оставил открытым, чтобы не задохнулись, и стал вытаскивать Людвига. Это надо было видеть. Весь в крови, он уже надрывно дышал, но был без сознания. Марта упала в обморок, и я попросил Генриха отнести ее в их домик и оставаться с ней там. Успокоил, что сам справлюсь с раненым, и к утру все будет хорошо. Генрих очень внимательно посмотрел на меня и, комкая свою бейсболку, сказал, что с такими ранами, живут, но не долго, и, посмотрев на восток, добавил, что максимум, до утра. Мысленно я аж присвистнул, выходит, и мой садовник знает, с какой стороны за ружье браться. Что же, позже разберемся. Взвалив, каждый своего подопечного, мы разбрелись по домам. Уложил Людвига в свою кровать и приступил к лечению. Разорвав простынь и смочив ее своей кровью, сделал компресс на входное отверстие. Обидно, но выходного, не было. Я не хирург, чтобы ковыряться во внутренностях и искать пулю, поэтому, поступил по-своему, направил силу тонким лучом на пулю, и растворил ее. Затем обеспечил вывод тяжелых металлов из организма, так что завтра Людвига ждет незабываемый марафон от кровати, к унитазу, и обратно. Намочив кровью еще один кусок простыни, обмотал поврежденный участок лица. Лечить, так лечить. Чего мелочиться. Сам перебрался в кресло, да так и уснул.

  Утром меня разбудило потряхивание за плечо. Открыв глаза, увидел Якова. Все ясно, мои старички меня заложили! Поздоровался и повел его к машине. Показал, на два тела. Рассказал, что было ночью. Странно, но обоих мы в нашей компании не видели. Яков предположил, что их, каким-то образом провезли на территорию компании, а они, сделав свою работу, уже своим ходом выбрались из охраняемого периметра. Я пообещал, что вызову ребят Людвига и сдам им с рук на руки, наших нарушителей, а позже, сам поучаствую в допросе.

  Яков поинтересовался, как чувствует себя Людвиг. Вот молодец, сначала дела компании, а вот личные симпатии, или вопросы о здоровье, на втором плане. Заверил его, что будет жить, Но, с ним, теперь такая же проблема, какая была с девчонками. Где-то в районе недели, будет жить у меня. Кстати, посоветовал Якову сказать на работе, что Людвиг уехал делать пластическую операцию на лице.

  Яков отмахнулся, ведь на работе не поверят, так как он уже делал ее, и то, что мы видели, это результат той операции, а ведь раньше было еще хуже. Попрощались, и я попросил Якова самому сообщить парням Людвига, чтобы они приехали за телами. Вдруг телефоны прослушиваются, раз гастролеры не вернулись вовремя. Яков кивнул и сказал, что это действительно может сработать.

  Через час приехали две машины с охранниками. Я взял наручники и защелкнул их на наших нарушителях, а потом вывел их из состояния стазиса. Поверхностно просканировал мозг, оказалось, что это шпионы конкурентов, и они пересняли новую техническую документацию по последнему проекту. Странно, что были вооружены, обычно, такие гастролеры идут на дело без оружия, чтобы в случае поимки, им не инкриминировали вооруженное нападение. А здесь почти убийство. Отправив охранников на объект, я вернулся в свою комнату. Кровать выглядела так, как будто здесь повеселились вампиры. Да, Марта будет недовольна.

  2.19. За себя и за того парня.

  * * *

  Людвиг очнулся ближе к вечеру. На работу я, конечно, не поехал, там прикроет Яков. Он классный старик и понимает все, с полуслова. Людвиг покрутил головой и хрипло спросил, где он. Я обвел рукой комнату и сообщил ему, что это мой дом, и в частности, моя спальня, а если еще точнее, то моя кровать, и я не понимаю, что он в ней делает! Людвиг, криво улыбнулся и обнаружил, что лицо его наполовину закрыто повязкой.

  Уже, более осознано, он посмотрел на меня и спросил, неужели опять досталось лицу. Я заверил его, что с лицом у него все в порядке, тот даже скривился. Видимо не раз слышал от людей, такие заверения, но сам-то видел, что у него там. Потом перевел взгляд на грудь. Отверстия уже не было, и я предложил ему снять эту повязку, а на лице пусть побудет до утра. Людвиг, опять посмотрел на меня, своим цепким взглядом, и прохрипел, что он не совсем дурак, и что в его жизни были подобные моменты. Он не какая-то кисейная барышня, а солдат, и он четко помнит направленный на него пистолет с глушителем, и он может рассказать мне все технические характеристики того пистолета. Больше того, он четко помнит, что уклонится, уже не успевал, и помнит все, до последнего момента, когда я подбежал к нему. Так что, я не должен дурить ему башку, а должен четко сказать, когда придет та, что с косой.

  Я расхохотался и сказал, что может, какая с косой и придет, а так, я больше видел девушек со стрижками или с распущенными волосами. Тот посмотрел на меня, как на идиота, и опять выдавил из себя, что он насмотрелся на раненых и на раны, и может четко сказать, что та, которую он получил, должна была отправить его к праотцам, еще вчера.

  Вот ведь не повезло, нарвался на профессионала. А может, расставить все точки над и, да и не морочить мужику голову. В это время, постучавшись, в комнату вошел Генрих. Увидев, лупающего глазами Людвига, удивился, но вида не подал, а доложил, что приехала фрау Ингрид с бумагами на подпись и с отчетом за прошедший день. Я судорожно стал придумывать, как мне быть одновременно с Людвигом, которого не хотел никому показывать и от которого мне нельзя отходить далее пяти метров, и Ингрид, с которой нужно обязательно встретиться, так как работа не может ждать. Потом махнул на все рукой и, кивнув Генриху, повернулся к Людвигу, чтобы объяснить тому, что пока не смогу уделить ему мое внимание. Однако я был огорошен увиденным, Людвиг покраснел, как рак, и старался сделаться маленьким и не заметным, с его-то ростом и весом. Так, так. А может здесь любовь? Прямо не знаю, что и думать.

  Дверь снова отворилась и в комнату вошла Ингрид, но едва увидела в кровати, перемазанного в крови, Людвига, как выронила папку для бумаг и бросилась к постели. Обняла пострадавшего и что-то стала нашептывать ему на ухо. Потом, смутившись, извинилась передо мной и забрала у меня папку, которую я успел поднять. Теперь, передо мною, была прежняя Ингрид. Деловая, хваткая и проворная. Быстро подала бумаги на подпись, в двух словах охарактеризовав каждую. Затем передала распечатанный отчет о проделанной работе за день, который я отложил в сторону, после прочитаю. Затем подала программу завтрашнего дня. Я отметил, какие дела смогу решить сам, а какие деловые встречи нужно будет перекинуть на начальника отдела. В конце, Ингрид, отчаянно покраснев, спросила, как здоровье у Людвига. Да они с Яковом, два сапога, пара. Как будто сделаны по одному шаблону. Заверил Ингрид, что Людвиг поправится, и через неделю будет на работе. У обоих моих подчиненных на лбу, огромными буквами было написано, "НЕ ВЕРЮ". Я пожал плечами и сказал Ингрид, что она может объявить на работе, будто Людвиг уехал делать пластическую операцию на лице, и вернется через неделю. Ингрид отрешенно кивнула и, еще раз взглянув на Людвига, выпорхнула из комнаты.

  - Ну, а теперь, старый ловелас, колись, что это ты кинул, такую очаровательную женщину, как Ингрид?

  - Да не кидал я ее. Просто все в компании знают, что она без ума от меня. Конечно, мне это льстит, но сам подумай, что я могу ей дать. Ты же видел мое лицо. Представляешь, такая очаровательная женщина и рядом, такой урод. Я ведь уже делал пластическую операцию. Все свои сбережения вложил, а результат, как говориться, на лице.