Не оставляй меня одну (СИ) - Солнечная Зоя. Страница 33

Наше новое обиталище не тянуло на подобающее нашим с братом титулам, однако это все равно было лучше, чем то, к чему каждый из нас, особенно он, привык за последние десять лет, так что я придержала свое мнение при себе. Пока Кирилл расплачивался с извозчиком, к нам из дома выскочил невысокий мужчина с темно-рыжими усиками и в штанах с подтяжками.

— Дамы и господа! — он в приветственном жесте приподнял несуществующую шляпу и направился к нам.

— А, явился, — Кирилл покосился на него. — Знакомьтесь, это Лев Зорин, ваш камердинер. Лев, перед вами господа Вероника Лазарева и Владислав Князев.

Я бросила косой взгляд на брата, когда произнесли мою фамилию, но он стоял с каменным выражением лица и никак не отреагировал.

— Весьма, весьма рад встрече, — Лев схватил Влада за руку и затряс ее так, словно хотел оторвать. — Премного наслышан. Невероятно рад познакомиться с легендарными личностями. Позвольте ручку, леди.

Последнее он сказал уже лично мне, и руку я ему протянула с неохотой, чем-то он меня раздражал, наверное, манерой поведения, а может просто все дело в усах. Он склонился к тыльной стороне ладони, совершенно не умея правильно целовать руку, и все же я дала ему шанс в надежде, что он хотя бы не коснется кожи. Но нет, он сделал это, еще и повозил по ней губами, вызвав у меня отвращение, а я не люблю неприятные эмоции, поэтому в момент прикосновения я парализовала его.

— Целовать руку означает не мусолить кисть дамы жирными губами, а еле прикоснуться к кончикам пальцев, уважаемый, — произнесла я едким голосом, вытаскивая руку из его пальцев и оставляя его самого в той же склоненной позе с поднятой рукой.

От нашего нового знакомого повеяло страхом, и я расплылась в довольной ухмылке. Дар вернулся, и это было чудесно, благодаря ему мир снова расцвел.

— Лев? — Кирилл не понял, что случилось, и наклонился, чтобы заглянуть ему в глаза. — Ты в порядке?

— Вероника! — а вот брат понял. — Немедленно отпусти его.

Я недовольно покосилась на Влада, а Кирилл с интересом посмотрел на меня:

— Да вы опасны, госпожа Лазарева, — хмыкнул агент. — Однако вынужден напомнить, что применение способностей против сотрудников Отдела, не говоря уже об обычных горожанах, запрещено.

— Ты скучен, — сообщила я Владу, проигнорировав Кирилла, и нежно положила ладонь на подбородок камердинеру, продолжая речь приторно-ласковым голосом — А вам, уважаемый, заранее рекомендую держать ваши руки и прочие части тела от меня подальше. Вы мне не нравитесь, так что постарайтесь выполнять свою работу усерднее, чтобы я не обращала на вас внимание. Для вашего же блага.

В его голове тут же всплыло столько матерных нелицеприятных эпитетов в отношении меня, что я аж удивилась. По сравнению с ними определения стерва и сучка, которыми меня за глаза и в мыслях называли под конец рабочей карьеры, были практически похвалами.

— А теперь сопроводите нас в дом и покажите, где здесь что, — сказала я, отпуская его самого из паралича и его подбородок из пальцев.

Лев шарахнулся от меня, как от огня, и замер, поглядывая в мою сторону. Отлично, дрессировка прошла успешно.

— Опять пугаешь людей, — Влад укоризненно покосился на меня.

Я беззаботно и равнодушно пожала плечами ему в ответ и перевела взгляд на камердинера:

— Ну что вы стоите, господин Зорин! Где обещанная вами экскурсия по дому?

— Конечно, следуйте за мной, — испуганно протараторил он и вбежал по ступенькам в дом.

Внутри домик был таким же небольшим, как снаружи. От входа прямо из прихожей — узкая деревянная лестница, под которой располагались чулан, ванная и туалет. Направо — кухня и комнатка, где жил Лев. Налево — небольшая гостиная с креслами, камином, комодом и столом. На втором этаже с каждой стороны располагалось по две двери, то есть всего было четыре спальни. Мы с братом разошлись по комнатам, не сговариваясь, я взяла себе правую дальнюю комнату, а Влад — левую, Кирилл же остался в гостиной читать газету, чтобы не мозолить глаза своим присутствием. Как нам пояснила Анна еще в поезде, один из членов ее группы всегда будет неподалеку от нас с Владом, а на мое ехидное предложение разорваться пополам, когда мы с братом разойдемся в разные стороны, серьезно добавила, что разделяться нам пока запрещается.

В спальне не было ничего особенного, обычная светлая комната, похожая на нашу спальню с мужем, только кровать поменьше. На полу лежал ковер, а вдоль стен располагались комод, трюмо и шкаф. Стола не предвиделось, видимо, расчет на гостиную, где они были, мне здесь не слишком нравилось, но могло быть и хуже, да и другого дома у меня все равно нет. Пока я осматривалась, стоя посередине этой небольшой спаленки, вошел Влад и закрыл за собой дверь на задвижку, заставив меня занервничать.

— Мне не нравится все то, что сегодня происходит, — начал он без предисловий, подходя ко мне.

— А, то есть еще неделю назад тебя все устраивало, — из дурного настроения я не удержалась от ехидства.

Влад зло сверкнул глазами и, поддев пальцами мое платье под завязки на груди, дернул к себе и придвинул нос к носу:

— Ты забываешься, Вероника. Я не они, держи свой яд при себе.

— Поняла, поняла, — быстро проговорила я. — Больше не повторится.

Я в самом деле перегнула палку, и сразу осознала свою ошибку. Влад все еще зол на меня, об этом не стоит забывать, так что я подняла ладони, сдаваясь.

— Я пришел предупредить, — Влад отпустил мое платье, и я, поежившись, одернула его и расправила. — Судя по всему, мы нелегалы даже среди агентов. А значит в случае чего от нас избавятся без последствий. Будь осторожна и не отходи от меня.

— С чего ты это взял? Нам выделили дом и камердинера, вряд ли это возможно неофициально.

— Хороший спектакль, но дьявол всегда в мелочах, я вижу слишком много нестыковок. Не уверен даже, что все участники спектакля в курсе.

— Хорошо, — я сразу ему поверила, ошибался мой брат в таких вещах крайне редко. — Что планируем с этим делать?

— Для начала я поговорю с начальством. О снаряжении, оборудовании и заданиях, возможно, удастся косвенно что-то выяснить. Если все будет плохо, нам с тобой придется задавать вопросы напрямую нашим любимым способом.

То есть Влад подержит и поспрашивает, а я покопаюсь в голове, выясняя, что человек думает, а не что отвечает. В мыслях солгать невозможно, поскольку первой мыслью все равно будет правда, какой человек ее видит.

— И у меня к тебе еще один вопрос, Вероника, что такое кайрадж?

Вопрос вверг меня в секундный ступор.

— Что? Откуда мне знать? Это ты придумал слово, не я.

— Ты твердила это слово во сне еще там, в доме.

Я задумалась, искренне пытаясь вспомнить, но потом отрицательно покачала головой, слово было мне незнакомо.

— Может снился какой-нибудь бред. Мне, если помнишь, после приема черной крови было не слишком хорошо.

Наш разговор прервал звон дверного колокольчика. Пока мы вышли из комнаты на лестницу, дверь уже открыл камердинер, приветствуя вошедшего. Увидев на пороге мужа Анны, я сразу потеряла к гостю всяческий интерес и вернулась в комнату, оставив того на попечение брата, разулась и с ногами забралась на широкий подоконник боком к стеклу, как любила сидеть в юности. Кажется, пора наконец посмотреть в глаза своим страхам, и извиниться перед своим любимым призраком.

— Михаил, смотри, как солнечно на улице. Я помню, ты любишь солнце.

Стекло прямо передо мной запотело, будто на него подышали, и я увидела будто бы пальцем написанное слово Ника, так мой призрак говорил мне что-то вроде я люблю тебя.

— Я тоже очень по тебе соскучилась, — улыбнулась я и стыдливо опустила взгляд. — Прости, что не говорила с тобой столько лет. Думала, ты ушел.

Волосы всколыхнулись, и я улыбнулась снова, этим жестом он меня обычно успокаивал.

— Очень рада, что не злишься, — я улыбнулась еще шире. — С радостью обняла бы тебя, если бы могла. Обещаю, что отныне буду уделять тебе много внимания, больше чем раньше.