Бионики (СИ) - Храмкова Маша. Страница 39

Слай был уверен, что не мог узнать обо всех этих вещах в интернете или книгах. Он точно помнил, что видел эллинг своими глазами и ел морские гребешки. Но вот где? Когда?

После моста Слай съехал на обочину и заглушил мотор. Какое-то время сидел в машине, вертя в руках фотографию. На ней был изображен он сам в смешной шляпе в стиле любителей сафари, и остроносых ботинках, за которые в офисе его моментально подняли бы на смех. Изображение стоящего рядом человека было аккуратно обрезано, так, что от его спутника остался лишь фрагмент длинной тени на песке.

Но как ни пытался Слай, он не мог вспомнить когда и при каких обстоятельствах была сделана эта фотография. А главное: кто этот человек на фото. Он нашел ее у себя в бардачке около года назад, и сперва решил, что это чья-то шутка. Да, человек может щелкнуться на память и моментально забыть об этом. Но чтобы фото не вызывало вообще никаких воспоминаний и чувств… вот это пугало Слая больше всего.

Слай даже носил фото к специалистам, чтобы выяснить не подделка ли это, но те в один голос говорили, что фотография подлинная и на ней никто иной, как он сам.

Он спрятал снимок в бардачок и вышел из машины. Наплевав на свое обещание, закурил. Внизу текла река, а на противоположном берегу тлел догорающий костер. Должно быть, туристы остановились на ночевку. Слай подумал, что тоже был бы не против сходить на ночную рыбалку или в поход, вот только никто из знакомых его не поддержит. Его одинаковые подружки любят деньги и шумные вечеринки, и, предложи он им провести ночь в компании комаров и клещей, кинут его без раздумий.

Неужели он всегда жил такой жизнью?

Нет, отнюдь нет. Он знал это, потому что какие-то мысли фотокарточка все-таки вызывала. Слай завел целую тетрадь, куда записывал странные слова и образы, что приходили ему в голову. Он держал тетрадь рядом с кроватью, потому что чаще всего такие воспоминания являлись к нему перед сном либо сразу после пробуждения.

Когда Слай не знал, как описать увиденное, он просто делал набросок. На страницах тетради часто встречались высокие незнакомцы в плаще и длиннополой шляпе. Вот только стояли они всегда спиной к нему, их лиц он никогда не видел. А еще были фантастические существа со щупальцами и присосками. Слай не испытывал к ним отвращения, напротив, он знал, что они очень миролюбивые и помогают людям.

Он мог бы написать книгу о воображаемом мире, который жил в его подсознании, но предпочитал беречь его для себя, складывая крупицы воспоминаний в тайник, словно редкие драгоценные камни.

Слай постоял над водой еще минут десять, наблюдая за тем, как по реке плывут прошлогодние листья, а по автостраде — огни несущихся куда-то машин. Вернулся в салон. На телефоне было четыре пропущенных: три от Лиз и один от мистера Гелиона. Перезванивать не хотелось, как и возвращаться домой.

Через какое-то время Слай все же перезвонил Лиз. Остаток вечера пятницы он провел вместе с ней на вечеринке, а потом и у нее в постели. К.н.и.г.олю.б.нет

***

Она знала, где искать Номада. В каждом из брошеных миров он предпочитал располагаться для отдыха в самой высокой точке. Наверное, ему нравилось чувствовать себя кем-то вроде бога, который наблюдает за падением цивилизации свысока.

— Для бога ты слишком предсказуемый, — озвучила Чатни свою мысль, стоило ей заметить его широкую спину в просвете пещеры.

Номад сидел неподвижно и, казалось, совсем не замечал ее присутствия. Опасаясь поскользнуться и полететь вниз с отвесной скалы, Чатни осторожно подошла к краю. Отсюда открывался величественный вид на ущелье. Ущелье, в котором когда-то текла одна из самых крупных рек этого мира.

— Я и не стремлюсь быть им, — наконец соизволил ответить Номад. — Я просто наблюдатель. Как и ты.

— Ясно, ясно, — Чатни хотелось как можно скорее донести свою мысль и уйти куда-нибудь в теплое место. Желательно туда, где есть горячий шоколад или какао. — Я видела их.

— И? — глаза Номада были закрыты.

— Их жизнь теперь — полный отстой, — сказала Чатни.

— А я тут причем? — Номад удивленно взглянул на девочку. Его темные глаза и иссиня-черная кожа ярко выделялись на фоне общей гаммы: серых камней и белоснежных горных вершин.

Чатни прищурилась, словно говоря: А то ты не знаешь.

— И что ты предлагаешь? — Номад снова погрузился в нечто вроде медитации.

— Ой, а где твоя пума? — вдруг спросила Чатни, не найдя в поле зрения свою любимицу.

— Бродит в ущелье. Наверное, — глаза Номада оставались закрытыми. — Так что ты предлагаешь?

Он спросил дважды. Значит, все-таки раскаивается в содеянном, — с надеждой подумала Чатни.

— Нужно снова свести их, — сказала девочка.

— Бесполезно, — откликнулся Номад.

— Надо попробовать, — Чатни попыталась поймать снежинку в свою ладонь, но та улетела, подхваченная потоком воздуха.

— Попробуй, у тебя еще куча времени.

Чатни почувствовала обиду. Этот самодовольный тип опять норовил спихнуть на нее решение проблем вселенского масштаба. Его проблем, по сути.

— И ты мне не поможешь? — спросила она, глядя в бесконечную заснеженную даль. Было холодно, очень холодно.

Не открывая глаз, Номад вытянул вперед ладонь. На нее село сразу несколько снежинок, и ни одна из них не таяла. Где-то внизу, в ущелье, послышалось негромкое рычание пумы. Интересно, на кого здесь можно охотиться?

— Используй своего помощника, — наконец произнес Номад.

Он что, серьезно?

Чатни вынула из-за пазухи маленькую черепашку, которая от холода втянула в панцирь свою голову и лапки. Она была очень милой, особенно в моменты принятия пищи, но абсолютно бесполезной. Не то, что бионик Номада, который в каждом из миров приобретал кучу полезных свойств.

— Пора идти, — вдруг сказал мужчина и нахмурился. — Скоро прилетят Собиратели.

Кинув последний взгляд на ущелье, Номад и Чатни скрылись в пещерах.

***

Все началось тогда, чуть больше года назад…

Афра была удивительным местом во всех смыслах этого слова. Во-первых, это был самый южный город Элары, во-вторых — столица самого большого штата в Йоше, а в третьих — тут было больше биоников, чем где-либо еще.

Почти все бионики были сделаны из фрагментов старой техники, отремонтированной и аккуратно выкрашенной яркими красками. Долгое время самый крупный город штата Рут жил в изоляции от всего мира, в условиях информационного голода. Достать современную электронику было невероятно сложно, поэтому люди во многом полагались на биоников, которые продлевали жизнь старым вещам. Сейчас информационной войны нет, но на полях еще можно встретить диковатых существ словно из ночных кошмаров: лошадей или собак, собранных из старых тракторов, легковушек и телевизоров.

В тот солнечный теплый день чуть больше года назад, Слай и Хаджи сидели в городском парке. Хаджи с удовольствием уминал вторую порцию мороженого, купленного у эко-бота. Эко-бот стоял рядом, маленькое ведро с ручками и колесиками, и ждал не захочет ли человек приобрести еще одну порцию. Хаджи был близок, очень близок к этому.

Питался эко-бот, как это ни странно, маленькими кусочками сахара. Они перерабатывались в топливных элементах робота, и их энергии хватало на то, что приготовить один из трех сортов мороженого на выбор: клубничное, ванильное или шоколадное.

Хаджи ел и любовался на темнокожих девушек, что несли на голове корзины с фруктами. В Афре его устраивало абсолютно все: климат, люди, достопримечательности, милые раритетные бионики… Он был бы рад провести здесь несколько месяцев, если бы не Слай. Мрачный Слай, сидящий рядом с ним на лавочке.

— Съешь мороженое и успокойся, — предложил Хаджи. — Это просто игра. Забава, чтобы разводить таких лохов, как мы с тобой.

Вчера они проиграли в состязании. В состязании с биоником. Хаджи отнесся к этому легко, а вот Слая, видимо, задело.

— Сегодня я снова пойду туда, — сердито сказал он. — Тот мужик сказал, что они каждый день там.

Речь шла о небольшом шатре на Виноградной площади. В отличие от остальных развлекательных шатров для туристов-обывателей, там не было тира с игрушками или других простецких забав. В шатре сидел старик с одним-единственным биоником. Туристам, проходящим мимо, он предлагал одолеть бионика в любом состязании на их выбор. Многие отказывались, считая это либо слишком простым, либо неинтересным. Но Хиггсы были бы не Хиггсами, если бы не попробовали.