3017: Сектор заражения (СИ) - Богомазов Сергей. Страница 22

Они вошли в здание, оставив удушающую жару за прозрачными самораздвижными дверями холла, после чего, не останавливаясь, последовали через ряд ничем не примечательных офисов, большинство которых пустовало, пока не достигли дверей лифта. В кабине было лишь три кнопки, ровно по количеству этажей в здании, однако, когда двери за ними закрылись, задняя стенка поднялась, вверх открывая проход к ведущим вниз металлическим ступеням, пройдя по которым, они оказались перед ещё одним лифтом, внутри которого не было никаких кнопок или панелей вообще. Как только они вошли внутрь, лифт самостоятельно запер двери и двинулся вниз.

Спуск продолжался около тридцати секунд, после чего двери открылось, и они вышли в просторное, лишенное окон помещение с высокими потоками. Обстановка здесь уже ничем не напоминала офисную. Стены и пол, и даже потолок, были выложены пластинами из нитротитана, отгороженные друг от друга прозрачными стенками секции лабораторий, заполненные высокотехнологичным оборудованием, с которым взаимодействовали десятки людей в белых медицинских халатах.

Первый топ-менеджер компании окинул пространство бункера взглядом и удовлетворенно кивнул.

- Неплохо, господин директор... Судя по всему, работа идет полным ходом.

- Самым полным, господин Фонмаер! Как видите, люди на месте не сидят, все в трудах! - закивал директор.

- Что ж... Хотелось бы увидеть плоды их трудов.

- Тогда прошу вас сюда! - директор сделал приглашающий жест. - Я познакомлю вас с профессором Кугельманом, ведущим специалистом нашей лаборатории, и главным научным руководителем проекта "ФЕНИКС". Однако... Он несколько эксцентричен, поэтому прошу вас, отнеситесь к нему снисходительно.

Они проследовали через длинный коридор, пока не отказались перед входом в довольно крупный лабораторный отсек, где наткнулись на пожилого человека ученой наружности. У человека на голове виднелся странный обруч, в котором Фонмаер, присмотревшись, не без удивления узнал "Внешний Проекционный Модуль", архаичное устройство, широко применявшееся ещё в те времена, когда нейрочипы были лишь проектной разработкой.

Сейчас модуль проецировал перед профессором объемную голограмму в виде увеличенной молекулы ДНК, которая вращалась в воздухе, в то время как ученый рукой, облаченной в специальную перчатку, менял в её структуре отдельные элементы.

- Господин Фонмаер, - директор лаборатории шагнул вперед, - Рад представить вам профессора Кугельмана. Профессор, это господин Фонмаер, первый топ-менеджер нашей с вами компании!

Профессор Кугельман коснулся проекционного модуля, после чего трехмерная проекция перед ним исчезла, а за тем недовольно покосился на гостей.

- Первый топ-менеджер? - хмуро спросил он, без особого почтения глядя на высокопоставленного гостя. - И что же привело столь значительную персону в нашу скромную обитель? - В голосе Кугельмана слышал явный сарказм.

- Господин Фонмаер совсем недавно был назначен на должность! - значительно пояснил директор, - и решил лично проинспектировать наш главный проект.

- Я безумно за него рад, - тон учёного по-прежнему не выражал ни капли почтительности, - Однако, неужели у руководства компании есть повод сомневаться в правдивости моих отчётов?

Директор лаборатории наигранно рассмеялся.

- Ох, господин Фонмаер! Наш профессор такой шутник! Вы не обращайте внимания, этот ученый юмор порой бывает весьма специфичным! Он не хотел выказать вам неуважение! Так ведь, профессор?

В воздухе повисла напряженная пауза.

- И в мыслях не было, - отозвался, наконец, Кугельман, выражение лица которого, впрочем, по-прежнему осталось без изменений.

- Не волнуйтесь, господин директор, я нисколько не обижен, - отозвался топ-менеджер, глядя на учёного взглядом, в котором читалось любопытство. - Не часто встретишь людей способных говорить свои мысли открыто. Рад, что среди научного персонала компании AMREGO такие присутствуют. Что же касается ваших отчетов, то я ознакомлен с ними в полном объеме, однако, как говорится, лучше один раз увидеть. Тем более, что, судя по всему, взглянуть есть на что.

- Что ж... - отозвался Кугельман, несколько смягчившись. - Думаю, у меня найдется немного времени провести экскурсию. Следуйте за мной.

- Я заметил, вы используете Внешний Проекционный Модуль, - обратился к ученому топ-менеджер, когда они двинулись по проходам, разделявшим лабораторию на разные секции.

- Вы на редкость наблюдательны, - усмехнулся тот.

- Я к тому, что не понимаю, зачем вы это делает,. - произнес топ-менеджер. - Эта технология безнадежно устарела ещё лет двадцать назад. Ее полностью вытеснило нейрочипирование.

- Как видите, не полностью. И, если вы взгляните на меня самого, - усмехнулся пожилой ученый, - То поймете, что я и сам устарел лет эдак шестьдесят назад, однако по-прежнему продолжаю работать, несмотря на то, что мне уже сто четырнадцать лет.

- Вы не используете в работе нейрочип?

- Не использую, потому что у меня его нет.

Топ-менеджер удивленно посмотрел на учёного.

- Но почему? Вы бы могли установить самую современную модель за счёт компании!

- Потому что я не хочу, чтобы какая-то посторонняя штуковина присутствовала у меня в голове. Представьте себе, я настолько стар, что застал те времена, когда для внедрения нейрочипов, желающему приобщиться к новым технологиям, приходилось вскрывать череп. Насмотрелся я и на последствия таких операций, когда у людей мозги в гоголь-моголь превращались.

- Таких случаев было меньше одной сотой процента, к тому же, последний из них произошёл более сорока лет назад, - заметил Фонмаер. – В наши дни технология совершенно безопасна! Сегодня достаточно принять капсулу с наномашинами и...

- И они сами образуют в мозгу структуру нейрочипа нужной конфигурации, - закончил за него Кугельман. - Но лично мне эта процедура не нужна. Моя голова - это только моя голова, и нечего в ней делать какой-то посторонней дряни, с помощью которой завтра меня принудят делать то, чего я сам не желаю.

- Боитесь, что вами смогут управлять, как роботом? - улыбнулся топ-менеджер

- А вы нет? - на полном серьезе поинтересовался седовласый мужчина.

- Я стараюсь смотреть на вещи объективно. Нет ни единой предпосылки, что технология нейрочипирования, которая применяется уже десятки лет, направлена на то, чтобы делать из людей послушных марионеток.

- Так уж и никаких? - с сомнением отозвался ученый. - Эта технология входит в нейронный контакт с вашим мозгом, фактически становясь его частью… Да, сейчас с её помощью вы можете проецировать перед глазами любые изображения, которые будете видеть только вы, можете дистанционно обмениваться информацией как с компьютерными системами, так и с другими обладателями нейрочипов. Выходить в кибернет, пусть и не на самых больших скоростях, совершать манипуляции с бытовыми приборами, например, включить кофеварку не вставая с постели, задав ей нужный режим, а также массу других вещей, и все это силой мысли... Это, конечно, замечательно... Но система нейрочипа в чем-то сродни компьютерной, она имеет уязвимые места, через которые её можно взломать. К тому же, самому нейрочипу без разницы, в какую сторону проводить сигнал. Сейчас он проводит его от нейронов мозга в направлении какого-либо прибора. Но представьте себе некий мощный источник сигнала, который подавит слабые импульсы вашего мозга, и заставит нейрочип работать в обратном направлении. И тогда кофеваркой станете вы, господин Фонмаер.

Первый топ-менеджер усмехнулся, но ничего не сказал, потому, как сейчас они как раз приблизились к месту назначения, и его внимание сосредоточилось на другом.

Прямо перед ними на стальном постаменте в вертикальном положении была установлена биорегенерационная капсула, заполненная прозрачной жидкостью, в которой находилось тело обнаженной девушки, опутанное множеством проводов, и облепленное всевозможными датчиками. Глаза девушки были закрыты, выражение лица было спокойным, казалось, она просто спит. Первый топ-менеджер приблизился к капсуле вплотную, заворожено любуясь совершенством черт лица и безупречностью линий стройного тела. Профессор Кугельман встал рядом, и, скрестив руки на груди, с усмешкой покосился на Фонмаера.