Счастье в проекте - Кордье Аманда. Страница 12

Антонио откинулся на спину и посмотрел на нее в немом восхищении:

— Раздень меня.

Она послушно наклонилась к змейке его джинсов, потом стянула их и нежно погладила символ его мужественности, рвавшийся наружу из-под тонкой ткани трусов.

— Так ты профессионалка, Грэйс?

— О, да!

— Ты знаешь, как сделать мужчину счастливым?

— Да, знаю и умею. Хочешь, покажу тебе, как?

Она сняла с него трусы. При виде его занесенного копья у нее занялось дыхание.

— Наверняка все женщины от тебя без ума. Зачем тебе платить за удовольствие?

— Я заказал тебя, потому что ты — лучше всех, Грэйс, — ответил он. — Но я рад, что нравлюсь тебе.

Она хотела наклониться и приласкать самый осязательный узел его тела, но Антонио удержал ее:

— Я хочу видеть больше, Грэйс. Тебе подходит эта юбочка, но мне не терпится узнать, что под ней.

Она снова повернулась к нему спиной, и он потянул за молнию.

— Туфли?

— Оставь.

Режин наслаждалась ролью профессионалки высокого класса. Маска Грэйс давала ей право делать то, что и в голову не пришло бы Режин Лефевр.

Оставшись в туфлях и боа, она встала перед ним на колени. Он играл перьями, щекоча ее груди, отзывчивые до предела. Когда легкие перышки задевали темно-розовые соски, она вздрагивала всем телом. Наигравшись, Антонио взял бокал вина и плеснул в ложбинку между грудей.

— Ложись, — приказал он.

— Но… ты мой клиент…

— Делай, что я говорю.

Он слизал вино с ее кожи. Ей захотелось погладить его, он отвел ее руку:

— Я объясню тебе, какие женщины мне особенно нравятся: те, которые умеют послушно отдаваться мужчине. Позволяют ему делать то, что он хочет. Это волнует гораздо сильнее, чем самые умелые твои ласки. Когда ты отдаешься мне, в этом такая глубокая тайна…

— Мужчины стремятся только к самоудовлетворению. А ты стараешься, чтобы мне было хорошо.

— Это потому, что… — Его речь оборвалась. Она угадала, чего он не сказал, и поняла: он умолк, потому что заметил, что она не хочет этого слышать. Ни слышать, ни говорить об этом.

Антонио положил руку во впадину между ее бедер и стал поглаживать, при этом пристально глядя ей в глаза. Никто из мужчин никогда не сумел подойти к ней так близко, преодолев ее систему защиты. Все, что он делал, он делал так естественно, как будто не существовало ни стыда, ни причин для неловкости. Дело было не в что, а в как. Между ним и его поступками не было ни малейшего зазора, он весь был в том, что делал.

В который раз он победил в этой вечной войне. Она расслабленно вытянулась на постели, отдаваясь ласкам его всезнающих рук, и вскоре ее дыхание достигло темпа престо.

— Ты становишься еще красивее, когда так откровенно наслаждаешься, — заметил он.

В следующее мгновение она потеряла представление о времени. Пока ее тело сотрясалось в райской агонии, Антонио намертво прижимал ее к себе.

— Иди ко мне, — проговорила она, воскреснув. — Я хочу тебя близко-близко, я хочу, чтобы ты весь был со мной.

Он перевернул ее на спину и навис над ней. Она обхватила его спину и в следующий момент почувствовала его в себе. Он пронзил ее одним неотразимым ударом, при этом неотрывно глядя ей в глаза, будто пытаясь там увидеть самого себя. Ее обожгло осознание того, что она принимает в себя не только его плоть, но и душу.

«Он меня любит. Он так нежен и чуток. Он точно знает, что мне нужно, что он должен делать со мной. Он так хорошо изучил меня, как будто у нас позади вечность. Я не могу больше обманывать себя. Это сильнее, чем все, что я знала до сих пор».

— Я на пределе, — проговорил он, запаленно дыша.

— Я тоже, — ответила она, и они унеслись к непокоренным вершинам.

Не скоро они спустились в долину. Режин чувствовала себя невесомой и прозрачной, как роса. Антонио неподвижно лежал рядом. Она изучала абрисы его тела, тонкие линии вен, рельефы мускулов под упругой кожей.

Музыка смолкла, в комнате стояла тишина.

— Антонио, ты спишь?

— Нет, так, дремлю.

— Почему ты бросил архитектуру? Тебе не нравилась будущая профессия?

— Много хочешь знать…

— Я тебе доверила свои секреты, и ты можешь мне рассказать что-нибудь о себе.

Антонио приподнялся на локте и посмотрел на нее:

— Я очень любил архитектуру. Поэтому и бросил.

— Как это?

— Мои идеи всем казались утопией. Никто не брался их воплотить. Тогда я решил — если то, чего я хочу, невозможно, то я вообще ничего не хочу. Вот и бросил.

— И начал воплощать чужие идеи?

— По крайней мере, никто больше не критиковал мои проекты.

— Жаль. Я бы хотела посмотреть их.

— Для этого тебе пришлось бы приехать ко мне в Барселону.

Режин задумчиво улыбнулась:

— Я с самого начала догадывалась, что ты не простой прораб. Ты говоришь на многих языках. Задаешь слишком много вопросов. Слишком серьезно относишься к делу. Если это твое подлинное призвание, жаль, что ты не стал архитектором.

— Я уже привык к независимости. Мне бы было не по себе, если бы пришлось сменить стиль. Я могу выбирать, где и с кем работать. Не уверен, выдержал ли я бы долго на одном участке.

— Ездить с места на место — это прекрасно. Но разве тебе не хочется где-то остановиться?

— Да. Здесь. — Смеясь, он поцеловал ее плечо.

— Перестань!

— Нет, правда. Я завидую тебе: ты сумела совместить творчество и воплощение. И скоро о тебе заговорят.

— Если я доживу до дня сдачи объекта, — вздохнула Режин.

— Это не сложно при твоих отношениях с заказчиком… Ему вроде бы любые проблемы нипочем. Наверное, ему нравится с тобой работать, или, скажем точнее, ему нравишься ты…

— Поговорим о чем-нибудь другом.

Она положила голову ему на грудь:

— Знаешь, чего бы мне еще хотелось?

— Меня?

— Я не о том! Хотелось бы попасть в ночной клуб со стриптизом. Мне это пришло в голову, когда я примерила эти эротичные шмотки.

— Ну, так сходи.

— Одна — ни за что. Только с мужчиной. С тобой я могла бы отважиться.

— Хорошо.

— Обещаешь?

Антонио подумал:

— А можно мне остаться?

— В смысле — на ночь?

Режин подумала о Гийоме. Можно ли считать изменой Венсану все, что с ней происходит? Но ведь она ничем себя не связала. Они однажды поужинали. Это все. Ни поцелуя, ни слова о будущем…

— Так как? Опять опасаешься?

— Нет. Оставайся.

Глава 9

Режин разбудил телефонный звонок:

— Надо ехать, немедленно. Опять котлован затоплен.

Она выхватила из шкафа пару одежек. Антонио натягивал пиджак.

— Ключи от машины?

Она бросилась искать на кухоном столе.

— Нашел! — Антонио уже бежал вниз по лестнице.

Режин отметила любопытные взгляды рабочих, когда они вдвоем вышли из автомобиля, но сейчас ее это не занимало. Она издалека оценила размеры бедствия. Повсюду стояли небольшие озера, и вода продолжала прибывать.

Антонио, энергично жестикулируя, объяснялся со своими людьми. Издалека Режин слышала его гортанный говор. Она испытывала чувство тошнотворной беспомощности среди этих озабоченных грянувшей бедой людей. Немедленно нужно было что-то предпринять. Если бы она знала, что! Сейчас все зависело от Антонио. Ей оставалось только молиться и надеяться, что он быстро найдет решение.

— Дренаж… Мы должны проверить дренажные трубы, — прокричал он ей.

— А что там может быть?

— Возможно, засор.

Антонио руководил рабочими, которые начали раскапывать траншеи с только вчера проложенными трубами.

— Это надолго? — спросила Режин.

Антонио пожал плечами:

— Пока не найдем причину аварии.

— Мы ведь обследовали материал, в трубах не может быть дефекта.

— Если только кто-то не изуродовал их намеренно.

— Вечность уйдет на то, чтобы все перепроверить.

— У тебя есть альтернативные предложения?

Она покачала головой.