Всевышнее вторжение - Дик Филип Киндред. Страница 37

– Так, значит, вы с ней женаты, – резюмировала Зина. – Ничего, если я закурю? – Не дожидаясь ответа, она чиркнула зажигалкой. – Всё пытаюсь бросить, но как только бросаю, начинаю есть, есть, есть, есть, и меня разносит как корову.

– А это сумка что, из настоящей кожи? – заинтересовалась Райбис.

– Да. – Зина передала ей свою сумку.

– Я никогда ещё не видела кожаную сумку, – восхитилась Райбис.

– Вот она, – сказал Херб Ашер. На сцене появилась Линда Фокс, зрители зааплодировали

– Она похожа на официантку из пиццерии, – сказала Райбис.

– Если эта девочка хочет чего-то добиться, ей нужно сбросить энное количество килограммов, – сказала Зина, забирая назад свою сумку. – В общем-то, она выглядит ничего, вот только…

– Что это ты вдруг насчёт её килограммов? – раздражённо вскинулся Ашер.

И тут заговорил мальчик, Манни:

– Херберт, Херберт.

– Что?

Ашер наклонился к мальчику, решив, что чего-то недослышал.

– Вспомни, – сказал мальчик.

В полном недоумении он собрался было спросить «что вспомнить?», но тут Линда Фокс взяла микрофон, полузакрыла глаза и начала петь. У молодой певицы было круглое лицо и намечался второй подбородок, однако она имела законное право гордиться своей нежной кожей и, что ещё важнее, потрясающе длинными ресницами, мелькавшими то вверх, то вниз – эти ресницы буквально заворожили Ашера. На Линде было платье с головокружительно смелым вырезом; даже отсюда, издалека, он видел очертания её сосков.

– Я уже слышала эту песню, меня от неё тошнит, – сказала вполголоса Райбис.

Люди за соседними столиками зашикали, призывая её к тишине.

– Правда в другом исполнении, – продолжила Райбис. – Хоть бы что-нибудь оригинальное подобрала. – Теперь она говорила потише, но всё тем же недовольным голосом.

– Да ты же никогда не слышала «Преследовать», – сказал Херб Ашер, когда песня закончилась и слушатели захлопали. – Кроме Линды Фокс, её никто не поёт.

– Тебе лишь бы поглазеть на голые титьки, – отмахнулась Райбис.

– Мистер Ашер, – заговорил мальчик, – я хочу в уборную. Проводите меня, пожалуйста.

– Сейчас? – ужаснулся Ашер. – А ты не мог бы немного потерпеть?

– Сейчас, мистер Ашер, – сказал мальчик.

Ашер неохотно встал и повёл Манни сквозь лабиринт столиков в дальний конец зала. Но прежде чем они вошли в мужской туалет, мальчик остановил его, сказав:

– Отсюда её лучше видно.

И правда, теперь он был гораздо ближе к сцене. Они с мальчиком стояли и слушали, как Линда Фокс поёт «Не лейте слёзы, родники».

– Вы ничего не помните? – спросил Манни, когда песня кончилась. – Она вас заколдовала. Очнитесь, Херберт Ашер, вы прекрасно меня знаете, и я вас знаю. Линда Фокс не выступает в занюханных голливудских клубах, её слава гремит по всей Галактике. Она – самая популярная певица этого десятилетия. Главный Прелат и Верховный Прокуратор приглашают её, чтобы…

– Тише, – оборвал его Херб Ашер, – сейчас она снова будет петь. – Он почти не расслышал сказанного мальчиком, а то, что он расслышал, показалось ему бессмысленным. Этот болтливый клоп, думал он, мешает мне слушать Линду Фокс, и откуда он такой на мою голову?

Манни терпеливо дождался конца песни и сказал:

– Херберт, Херберт, ты хотел бы с ней встретиться? Ты ведь хочешь этого?

– Что? – пробормотал Херб Ашер, не в силах оторвать глаз от Линды Фокс. Господи, думал он, ну бывают же такие потрясающие женщины. Она же прямо вываливается из платья. Я хотел бы, думал он, чтоб у моей жены была такая фигура.

– Кончив петь, она направится в нашу сторону, – сказал Манни. – Стойте здесь, Херберт Ашер, и она пройдёт рядом с вами.

– Ты шутишь, – отмахнулся Ашер.

– Нет, – сказал Манни. – Вы получите то, чего хотите больше всего в мире… то, о чём вы мечтали, лёжа на койке в своём куполе.

– В каком ещё куполе?

– «Как упал ты с неба, денница, сын зари», – сказал Манни.

– Ты говоришь об этих колониях, о планетных куполах? – догадался Херб Ашер.

– Я не могу заставить вас прислушаться, верно? – спросил Манни. – Если бы я мог объяснить вам…

– Она идёт сюда, – оборвал его Херб Ашер. – Откуда ты знал?

Он подался вперёд. Линда Фокс шла быстро, маленькими шажками, с грустным и печальным выражением на лице.

– Спасибо, огромное спасибо, – говорила Линда рвавшимся к ней людям; на мгновение она остановилась, чтобы дать автограф молодому, шикарно разодетому негру.

Подошедшая официантка постучала Ашера по плечу и сказала:

– Сэр, этот мальчик должен покинуть наше заведение. Мы не можем пускать сюда несовершеннолетних.

– Извините, – сказал Херб Ашер.

– И немедленно, – добавила официантка.

– О'кей, – обречённо кивнул Ашер; он взял Манни за плечо и повёл к ожидавшим их возвращения женщинам. Лавируя между столиками, он заметил краешком глаза, как Линда прошла едва ли не по тому самому месту, где только что стояли они с мальчиком. Манни был прав. Ещё несколько секунд, и он смог бы заговорить с ней. И может быть, она бы ему даже ответила.

– Ей нравится вас обманывать, – сказал Манни. – Сперва покажет что-то, а потом не даст. Если вы хотите встретиться с Линдой Фокс, я об этом позабочусь, обязательно. Запомните мои слова, потому что они сбудутся. Я вас не обману.

– Я не понимаю, о чём ты, – сказал Херб Ашер, – но если бы я мог с ней встретиться…

– Непременно встретитесь, – пообещал Манни.

– Странный ты ребёнок, – заметил Херб Ашер.

И тут у него словно раскрылись глаза, он остановился и развернул Манни лицом к свету. Ты же прямо копия Райбис, подумал он; на какое-то мгновение его пронзила вспышка памяти, его мозг словно открылся в огромную пустоту, во вселенную с россыпями звёзд.

– Херберт, – сказал мальчик, – она же ненастоящая. Эта Линда Фокс, она же просто твой фантазм. Но я могу сделать ее реальной; я дарую реальность, я есть тот, кто делает ирреальное реальным. И я могу сделать это и с ней, для тебя.

– Что случилось? – спросила Райбис, когда они подошли к столику.

– Манни должен уйти, – сказал Херб Зине Паллас. – Официантка велела. Видимо, придется уйти и тебе. Жаль, конечно.

– Прости, – сказала Зина, вставая. – Я так и не дала тебе послушать Фокс.

– Давай и мы с ними, – предложила Райбис и тоже встала. – Понимаешь, Херб, у меня голова трещит, хочется выйти на улицу.

– Ладно, – убито согласился Ашер.

Я обманут, думал он. То самое, о чем говорил Манни. Я вас не обману. А тут как раз это и случилось, сегодня вечером я был обманут. Ну ладно, как-нибудь в другой раз. А ведь как интересно было бы перекинуться с ней парой слов, может быть – взять автограф. А изблизи, думал он, видно, что ресницы у нее накладные. Господи, ну до чего же все тоскливо. А может, и груди у нее накладные? Такие специальные штуки, которые в лифчик подкладывают. Он был несчастен, разочарован и тоже хотел уйти.

Этот вечер не удался, думал он, провожая, вместе с Райбис, Зину и Манни по темной голливудской улице. А я то ожидал… А затем он вспомнил странные разговоры мальчика и наносекундную вспышку в мозгу: картины, возникшие так ненадолго, но так убедительно. Это очень необычный ребенок. А его сходство с моей женой – теперь, когда они рядом, это сходство еще поразительнее. Он мог бы быть ее сыном. Бред какой-то. Жуть. Он зябко поежился, хотя погода была теплая.

– Я исполнила его желание, – сказала Зина. – Дала ему то, о чём он мечтал все эти месяцы, лежа на койке, в компании трёхмерных постеров и плёнок.

– Ты не дала ему ничего, – отрезал Эммануил. – Более того, ты его обокрала. Ты украла даже то немногое, что у него было.