Соблазнение строптивого (СИ) - Замосковная Анна. Страница 48

— А ты случайно с их женщиной не трахался? — уточнила я. — Больно уж взгляд у пресветлого кровожадный.

— Обычно я не усложняю работу ради развлечений.

— Это не ответ, — засмеялась я.

Один из стражников согрел меня пламенным взглядом, за ним ещё один, и ещё, я сидела, мечтательно улыбаясь. Тёмный продолжил:

— С ней я только поговорил немного. Теоретически, этого могло хватить для ревности. Хотя… не уверен, что меня у неё видели. Возможно, пресветлый ревнует тебя.

— Меня? — вскинув брови, повернулась к тёмному.

Он смотрел на разгребающих клумбы людей.

— Он против любовных связей между представителями наших орденов. За последние пять лет в Аоре не было заключено ни одного смешанного брака не только между орденцами, но и между вольными магами.

— Такие браки разрешены, если кто-то объявил их вне закона…

— Они не запрещены, но для их заключения требуется соблюсти семнадцать пунктов условий. В их числе высокий имущественный ценз, обязательное пожертвование храму сверх платы за обряд. Согласие чуть ли не всех родственников. Трёхлетняя помолвка, в течение которой жених и невеста не должны покидать земли Аора.

— Такие ограничения законны?

— Почти нет, но ещё в пределах. Меня больше удивляет, что в Даргот не поступало жалоб на это самоуправство.

— Может, люди просто не знали, что на это можно пожаловаться? — Пожала плечами. — Или желающих не было.

— Может быть. Но сам принцип…

Стражники и тёмные суетились вокруг разрытых тел. Стало зябко даже в куртке тёмного, я стянула края, прячась в её глубине. Подкладка была очень мягкой, уютной. Над нами нависала беспросветная грань — давила, тревожила, зарождала в груди ужас дурных предчувствий:

— Мы в Сорту вообще когда-нибудь поедем?

— Я сделал всё, что хотел. Осталось дождаться ухода грани.

Искоса глянула на тёмного, улыбнулась одним уголком губ:

— Не можешь уехать, не узнав, что с твоими?

Кивнул.

Вдоль грани, притягивая любопытные взгляды, скакал парнишка в простой одежде. Ни на кого не глядя, он примчался к нашей скамье, спешился и принялся стягивать сумку с чем-то прямоугольным внутри. Внимание к нам росло.

Парнишка опустил сумку на землю, вытащил деревянный ящик и торжественно поставил на скамью между мной и тёмным. Крышка отъехала в сторону, в ноздри ударил запах жареного мяса, свежего хлеба, сыра. Помимо этого внутри оказались закупоренный кувшин и корзиночка с виноградом.

— Вы были правы, — шепнул парнишка, восторженно сверкая на тёмного почти влюблёнными глазами.

А может и не почти.

— Благодарю, — кивнул тёмный.

Парнишка поклонился и, взяв коня под уздцы, в обход вишен направился к разрытым клумбам.

— В чём ты прав? — захлёбываясь слюной, я схватила мягчайший каравай.

Сердце обмерло от свежего хруста корочки, от ярче заигравшего запаха. Вытащила сочащееся соком рёбрышко, впилась зубами, срывая мягкие волокна, пытаясь сфокусировать взгляд на лице тёмного, уволокшего у меня остатки каравая.

— Помнишь, пресветлый гонца в Аор отправил?

Закивала, снова впиваясь в мясо, урча, мыча от фантастической вкусности. Тёмный усмехнулся. Странно на меня смотрел, выковыривая из хлебного ломтя мякоть.

— Он отправил приказ оставшимся в городе напасть на тёмный храм.

Кусок застрял в горле, царапал, распирал. Закашлялась, хватая ртом воздух, силясь проглотить. Одной рукой хлопая меня между лопаток, другой тёмный схватил кувшин и зубами сорвал пробку, сплюнул, протягивая:

— Пей.

Жадно хлебнула кисло-сладкого морса. По горлу будто колючка пролетела. Вновь попила, морщась от пощипываний и першения. В глазах стояли слёзы. Утерев их, вдоволь напилась и отставила кувшин:

— Ещё какие-нибудь новости? Ты давай, говори скорее, я есть хочу, но и жить тоже.

— Вроде нет. — Тёмный вложил в выщипанный изнутри ломоть кусок сыра, немного содранного с рёбрышка мяса. — Ты ешь, не стесняйся.

— Ты совсем за своих не переживаешь?

— Я перед отъездом сюда приказал всех родственников и ценности перевести в храм, там все будут в безопасности.

— А щит?

— Что «щит»? — приподнял бровь тёмный и откусил своё кулинарное сооружение.

— Ты же вынес из храма артефакты щита, — подаваясь навстречу, прошептала я.

Он сглотнул.

— Аорский храм надёжно защищён. Мои люди в безопасности. — Снова откусив, жуя, тёмный выглядел довольным.

— Ты на это и рассчитывал?

— Немного, — кивнул тёмный. — В обсуждении разборок, устроенных здесь, слово светлых было бы против слова тёмных, а вот в городе… — Он поцокал языком. — Как неосмотрительно: напасть средь бела дня, при всём честном народе. И, главное, совершенно без повода.

— Ну ты и скотина. — Схватила рёбрышко. — Пользуешься болезнью пресветлого, тем, что он не в себе. Ты ведь мог остановить его гонца! Обратиться за помощью к полковнику.

— Зато теперь в Аоре быстро появится здоровый пресветлый, разве не чудесно? — хитро улыбался тёмный.

Захотелось огреть его рёбрышком, но что-то подсказывало, тёмный этого ожидал, и мои усилия пойдут прахом, так что я вцепилась зубами в мясо и стала жевать.

Неприятно, что опять выиграл тёмный, а его орден получил законное право требовать компенсаций… Но Аору действительно нужен здоровый на голову пресветлый.

Чернота грани на краю поля зрения дрогнула и стала отступать…

Глава 32

Грань схлынула так же внезапно, как появилась, я не успела морально подготовиться к горам окровавленных трупов.

Их и не было.

Дорожка, парк, крыльцо пустовали, только посохи и жезлы валялись. Массивные двери закрыты, окна забаррикадированы.

«Неужели они договорились и спрятались вместе?» — Я даже рёбрышко выронила от удивления.

А потом скользнула взглядом по лесочку… светлые сидели на верхних ветках, точно гигантские фрукты.

— Прелесть какая, — тёмный отрывисто засмеялся, у меня ёкнуло сердце.

— И ни капли сочувствия, — рыкнула я и направилась морально поддерживать своих.

Молодняк слезал с деревьев бодро и легко, мужчины в возрасте кряхтели, но сползали, а старички намертво впились в ветки и смотрели на всех округлившимися от ужаса глазами.

— Пресветлый, что с пресветлым? — загомонили в несколько голосов.

— Жив! — я замахала в сторону его ложа под кустами. — Всё в порядке. Конфликт разрешён!

На крыльцо высыпали тёмные, к ним двинулись стражники. Тёмный смотрел на своих с отеческим умилением. Когда он поднимался, делал первые шаги навстречу им, он, как уже было однажды, показался значительно старше. А может так показалось из-за бредового рассказа, что сто пятьдесят лет назад он уже жил и сражался.

Окружившие меня молодые светлые маги своими фантазиями и жаром физически ощутимого возбуждения вытеснили мысли о метаморфозах тёмного…

Готова поспорить: Аор не видел более странной процессии, чем вошедшая в город этим вечером.

Впереди, вынуждая прохожих, всадников и повозки расступаться, шли и ехали довольно щебетавшие тёмные.

За ними — несколько недовольные собой стражники.

Следом гуськом шлёпали связанные верёвками слуги принца.

Шествие замыкали откровенно мрачные светлые. Они бережно несли пресветлого на кровати, как на носилках. На него показывали пальцами.

Мы с тёмным (он на Ветре, я на какой-то убогой кобыле) затесались посередине, изображая просто супругов Вейлов. Предусмотрительный тёмный, действуя от имени ордена, всегда прикрывал лицо, чтобы в Сорте и дальше его случайно не признали.

Сорта… неужели мы сейчас немного отдохнём, потом возьмём сменных лошадей, вещи и поедем туда? И прямо доедем? Не верю! Что-нибудь обязательно случится…

В ожидании этого чего-нибудь я подняла взгляд — и встретилась со взглядом побагровевшего Нья, моего неожиданного спонсора из первого после Самрана постоялого двора.

«Мошенница!» — прочиталось по дёргающимся губам.

Рядом с Нья пухлогубая блондинка таращилась на тёмного.