Анархист (СИ) - Бесфамильный Николай. Страница 9

- И очень приятно познакомится. - также ответил анархист. Гудрон усмехнулся.

- Весёлый ты, пацан. Далеко пойдешь.

- Э не, мне езда нравится больше.

Гудрон все время что-то бубнил. Леший думал о еде. Ведь, ничего кроме тех консервов он не ел, а это было... больше недели назад.

- Привал, - объявил он. - Гудрон, у тебя кроме одноименной жвачки есть что-нибудь?

Попутчик тупо уставился на Лешего.

- А, да, ща, - он снял рюкзак. Не опуская наземь, он расстегнул боковой карман. Достал из него батон хлеба и протянул Лешему. - На, держи. На отрубях, но есть можно.

- Спасибо, добрая душа. - поблагодарил анархист, - Я, кстати, на Третьяковскую иду.

Но Гудрон не ответил. Скорость сбавлять не стали, ведь впереди уже блистал путеводный огонь фонарей станции.

- Вот она, Белорусская... Ща представление будет, ты только тс-с-...- тихо сказал Гудрон. Леший не ответил. Да и как можно говорить набитым ртом?

Внезапно в глаза ударил яркий свет.

- Эй, поднять руки! - проголосил в рупор «человек-прожектор».

- Начальник, ты это! - кричал в ответ Гудрон, - Свет приглуши, мы ведь, тёмные создания из ада вылезшие!

На секунду все звуки стихли. Леший, не дожевав, сглотнул ком хлеба. Едва можно было услышать перешептывание часовых.

- Гудрон? Ты опять дурь гоняешь?

- Что значит опять? - прошептал Леший. - Ты - челнок что ли?

В ответ получил лёгкий удар в бок.

- Ну было пару раз, начальник! Завязал уже, чесслово!

Часовые вновь пошептав, умолкли.

- Хера-с-два я тебе поверил! Вывернешь все карманы при входе! - прокричал часовой. - Все, - уточнил он, - Понял?

- Да понял я уже, понял! - ответил Гудрон, и тихо обращаясь к Лешему, - Кейс спрячь, иначе они тебе в жопу засунут и провернут...

Он не договорил. Часовой, вместо открытия ворот, направил фонарь на анархиста.

- Гудрон, этот с тобой? Че-то я его первый раз вижу.

- Я с Речного, Леший, - выпалил н. - К Ганзе иду...

Вновь толчок в бок, но на сей раз сильный.

- Придурок, я тут говорю, а не ты... - прошептал Гудрон. - Ты завалишь нас сейчас.

Часовой повысил свет.

- Эй, ты, Леший! Задрал к верху руки!

Леший поднял одну руку.

- Вторую, вторую давай! - прокричал другой «кэпэпэшник».

- Не могу, товарищи, не могу! Онемела она! - в ответ голосил Леший, заводя её за спину, пряча кейс. Гудрон бросил на него смутный взгляд. Он не понимал, строил ли его путник из себя дурака, или у него действительно онемела конечность.

Часовые вновь перешепнулись. Свет выключился.

- Заходи по-одному. - донеслось сверху. Гермозатвор начал постепенно открываться.

Леший выдохнул. Да, он привык быть всюду дураком, клоуном - с них меньше всего спрашивают. Гудрон зашёл первым. Трое солдат, одетые в ту же серую камуфляжную форму. Всего лишь один из них стоял без оружия. Комната была полна ржавых шкафов, закрытых под ключ. Анархист смотрел, как досматривают челнока.

«Был бы металлоискатель - они и его применили...» - подумал Леший. Когда рука проверяющего полезла Гудрону в нагрудный карман, тот одернул её.

- Э-э не, браток... - протянул он. - Там личное.

- За сопротивление знаешь, что делают? - проговорил проверяющий. Автоматы охранников слегка дернулись.

- У меня там фотография жены. Я не хочу её показывать, она, ну в этом... - Гудрон запнулся, его вовремя подхватил Леший.

- Голая?

- Да, - согласился челнок. Проверяющий подозрительно взглянул на них.

- Проходи. Будешь дурь палить любому - сядешь в местную тюрьму, - пропел тот, - Ты, ведь, знаешь, что там делают?

- Да, яйца отрезают за ненадобностью. - бросил Гудрон, выходя из помещения. Теперь подошла очередь Лешего. Анархист не переживал: если бы в кейсе была бомба, или нечто вроде её, она бы давно взорвалась.

- Ну, а ты, речной. Давай свой чемодан, - проверщик прищурил один глаз. - Ты думал на одном дураке выедешь?

- Нет, т-рищ, - ответил Леший, передавая кейс, - На те.

Проверщик взял за ручку кейс. Оценил вес, путём потряхивания в воздухе.

- Нет, - сказал он. - Вскроешь его сам. Прямо тут. - настоял проверщик и положил на ржавый железный стол блестящий серебристый кейс.

- Все для тебя, - пел Леший, нагнувшись над чемоданчиком. - Рассветные туманы, для тебя, моря и океаны...

Щелк! Замок в раз открылся. Там лежали бумаги. Проверщик взял первую из них и прочитал вслух:

- От сообщества, поддерживающего анархический строй к многоуважаемым упр.Ганзы. Документы о присоединение станций:...

Он продолжал читать, а Леший стоял и слушал, не веря.

-... Речной Вокзал, Водный Стадион, и сама столица Гуляй-Поле согласны на присоединение к содружеству: Ганза. Высланные документы подтверждают наше согласие.

Внизу листочка значились три подписи. Лешему все они были знакомы. Неужели согласны? В мыслях Леший терялся. Похоже, по лицу проверяющего, он тоже офигел.

- Так, значит... - протянул он. - Ну да, документ стоящий, - словно разговаривая сам с собой, положил листочек к другим, обратно в кейс. - Значит так, парень. Я лично передам этот кейс кому следует. Ты оставайся на станции, поешь... Вижу, дался тебе этот путь нелегко.

Леший кивнул, жрать действительно хотелось. Батон хлеба - тьфу и растереть, а не еда. Его лично выпроводили двое охранников, а проверяющий, закрыв кейс, пошёл к себе в кабинет. Спустя несколько минут, он вылетел пулей с горящими от удивления и радости глазами.

Леший стоял перед Гудроном. Он до сих пор не мог себе представить, что теперь все изменится. Не будет никакой анархии. Не будет никаких песен...

- Ты бледный, какой-то... - протянул Гудрон, сам же отвечая: - Это ещё ничего. На кольце осмотр строже - хер пройдешь. Тут, - словно уточняя, - торговые ряды. Можно купить все, кроме дури. Но и ту, нужно знать у кого покупать. Юрка на Соколе вчера траванулся... глюкало так, что, мужик обблевал все вокруг, да в своё дерьмо и свалился, хе-хе... - закончил он. - Ладно. Ты меня довел - я за наградой. Обожди чуток.

Леший кивнул. Гудрон ушёл, постоянно озираясь по сторонам. Анархист прошёл вперед, за челноком.