Жили-были
(Русские народные сказки о боге, черте, и попе, и хитроватом мужике) - Круглов Юрий. Страница 18
И пороли черта весь год. Наконец, приходит солдат сменять черта. А он и про душу забыл: как завидел, все с себя долой. «Ну вас, — говорит, — с вашей службой солдатской! Как это вы терпите?»
И убежал.
Солдат и черт
В старые годы, когда и черти не прочь были учиться по-солдатски: маршировать и ружьем выкидывать, был-жил в Питере солдат — смелый да бойкий! Служил он ни хорошо, ни худо, на дело не напрашивался, от безделья не отказывался.
Вот досталось ему однажды стоять на часах и, как нарочно, в самую полночь. Пошел он перекрестясь и сменил товарища; стоит себе да от нечего делать выкидывает ружьем на караул. Глядь, идет к нему нечистый; солдат не сробел, а хотя б и струсил, так что ж делать? От черта не в воду! «Здорово, служба!» — говорит черт. «Здравия желаю!» — «Поучи, пожалуйста, меня на караул выкидывать; долго приглядываюсь, а никак понять не смогу». — «Прямой ты черт! — сказал солдат. — Да где же тебе понять-то? Я вот десять лет служу и нашивку имею, а все еще учусь; уж и колотушек перенес не одну тысячу! А ты хочешь одной наглядною взять. Нет, брат, уж это больно скоро, да и дешево!» — «Поучи, служивый!» — «Пожалуй; только за что сам купил, за то и тебе продам».
Поставил солдат черта во фрунт и для почину как свистнет его во всю мочь прикладом по затылку, ажно пошатнулся нечистый. «А! Так ты еще нагибаешься во фрунте!» — и давай его лупить по чем попало; отсчитал ударов десять и видит, что черт только ножками подергивает, а кричать совсем перестал… «Ну, — говорит, — ступай теперь! На первый раз довольно будет. Хоть мне и жаль тебя, да что делать? Без того нельзя. Сам ведаешь, служба всего выше, а во фрунте, брат, нету родни!»
Тошнехонек пришелся черту первый урок; но солдат говорит, что без муки не бывает науки; стало быть, так надо: ему лучше знать! Поблагодарил черт за ученье, дал солдату десять золотых и ушел. «Эка! — думает солдат. — Жалко, что мало бил! То ли дело, кабы разов двадцать ударил: глядишь, он бы двадцать золотых дал!»
Ровно через неделю досталось солдату опять стоять на часах и на том же самом месте. Стоит он, выкидывает ружьем разные приемы, а на уме держит: «Ну, коли теперь явится нечистый, уж я свое наверстаю!» В полночь, откуда ни взялся, приходит нечистый. «Здравствуй, служба!» — «Здорово, брат! Зачем пришел?» — «Как зачем? Учиться». — «То-то и есть! А то хотел сразу все захватить! Нет, дружище! Становись во фрунт! — командует солдат. — Грудь вперед, брюхо подбери, глаза в начальство уставь!»
Долго возился он с чертом, много надавал ему тузанов и колотушек и таки выучил нечистого делать ружьем: и на плечо, и к ноге, и на караул. «Ну, — говорит, — теперь ты хоть к самому сатане в ординарцы, так и то не ударишь лицом в грязь! Только разве в том маленькая фальшь будет, что хвост у тебя назади велик. Ну-ка, повернись налево кругом!» Нечистый повернулся, а солдат вынул из кармана шейный крестик да потихоньку и нацепил на черта.
Как запрыгает черт, как закричит благим матом! «А что, разве это вам, чертям, не по нутру?» — спрашивает солдат. Черт видит, что впросак попался, давай сулить солдату и серебра, и золота, и всякого богатства. Солдат не прочь иметь деньги и велел притащить ни мало ни много — целый воз. В минуту все было готово: черт притащил целый ворох денег, солдат спрятал их в овраге и закрестил: «А то, — говорит, — вы, бесовская сила, нашего брата православного только обманываете, вместо золота уголье насыпаете!» — «Что ж, служивый! — молит бес — Отпусти меня, сними свой крестик». — «Нет, брат, погоди! Деньги деньгами, а ты сослужи мне и другую службу. Вот уж десять лет как не был я дома, а там у меня жена и детки остались; смерть хочется побывать на родине да на своих посмотреть. Свози-ка меня домой; я, брат, не из дальних — из Иркутской губернии. Как свозишь, тогда и крест сниму!»
Черт поморщился-поморщился и согласился. На другой день пошел солдат к начальству; отпросился на два дня погулять (а были тогда праздники) и сейчас же к нечистому; уселся на него верхом и крепко-крепко ухватился за рога. Черт как свистнет, как понесется — словно молния! Солдат только посматривает, как мелькают перед ним города и села: «Ай да молодец! Люблю за прыть!» И не успел еще проговорить всего, глядь — уж и приехал. Слез солдат с черта: «Спасибо, — говорит, — вот удружил, так удружил! Ступай теперь куда знаешь, а завтра в ночь приходи: назад поедем».
Прогостил, пропировал солдат целых два дня, а к ночи попрощался с родными и воротился на черте в Питер как раз в срок. И ведь как измучил нечистого! Чуть-чуть рог ему не обломал! Снял он с него крест и не успел еще в карман спрятать, глядь — а уж черта нет, и след простыл!
С той самой поры и не видал солдат черта; забрал он бесовские деньги и зажил себе припеваючи.
Лекарь-мужик
В одной деревне жил мужик. Женка у него была здоровая, а сам он — тощенький. Однажды просидел он у соседа, она взяла полено и давай колотить его; он вырвался и кругом дома побежал. Она за ним. Он — раз под бревно. Женка пробежала, нс увидела. Он слышит — еще кто-то лежит. Видит — человек лежит. «Кто?» — «Я». — «А ты кто?» — «Черт». — «Я от женки». — «Да и я от женки». — «Что делать будем?» — «Вот мне, — говорит, — женка рог сломала, я домой не пойду». — «Пойдем вместе путешествовать».
Ходят они день, второй, третий, неделю. Хлеба не достали, не работают и не воруют. Голодом плохо жить. Черт говорит: «Ты заделайся лекарем, а я буду ходить к богатым помещикам, царям, графьям, князьям. В утробу заберусь и буду мучить. Они не умрут, а только болеть будут. А ты лечи. Пошепчи чего-нибудь для вида, я и вылезу».
II вот насобирали они денег много. «А теперь пошли домой, женки нас с деньгами примут, — говорит черт. — Но прежде давай деньги делить». — «Нет, я тебе, черт, не дам денег». — «А почему?» — «Я заработал». — «Если б не я, ты б денег не получил». — «Не дам. А если ты полезешь, я тебе последний рог сломаю!»
А чертенок был слабый, малосильный. Заплакал, осердился и ушел. Мужик же вернулся домой и отдал жене все деньги. Она посмотрела — денег много: «Милый мой!»
Лежит на печке мужик, в потолок поплевывает. Такой мужик для бабы хороший стал — только на божницу посадить и богу молиться!
А черт ухитрился и дочке царя в утробу забрался. Дочка молодая, самая любимая. Ходит и плачет: «Ой, папочка, все хуже и хуже!» Все доктора лечили — не могут вылечить. Один говорит: «Ваше царское величество, вот в такой-то деревне мужичок-лекарь хороший!» Царь и говорит: «Ой, и верно, я и забыл! Давай запрягай тройку».
Приехали к мужику гонцы: «Ну, мужик, собирайся, поехали к царю дочку лечить». — «Что ты, что вы! Я не знаю, я темный мужик, не могу я!» А сам догадался, что это черт.
Привезли его все-таки к царю. «Вот вылечи дочку. Я заплачу». — «Ой, что вы, я ничего не знаю, я — деревенский человек!» — «Что такое? Графьев лечил, генералов, а мою дочку не хочешь! Даю трехдневный срок!»
Он задрожал, заплакал, шепчет: «Черт, выйди, я тебе половину денег отдам!» — «Нет, не выйду!» — «Черт, выйди, все деньги отдам и три года на тебя работать буду!» — «Нет, не выйду!»
Остается до сроку два часа. Пришел царь: «Ну как, доченька?» — «Еще хуже!»
Мужик сел и ревет. Плакал, плакал, да как заорет во всю глотку: «Ой, черт, женка твоя идет!»
Как черт выскочит да в окно — косяк выломал!
И убежал.
Вот как женок боялись!
Злая жена
Муж с женой года четыре жил, двоих детей нажил. Но до того жена злая была, каждый день мужа била. Думал-думал муж: «Вот правда пословица: жениться не напасть, да как бы женатому не пропасть! Дай я ее утоплю в речке, в Антошкиной Крути». Вот он и говорит: «Баба, пойдем на речку рыбу ловить!» Как она зашумит на него: «Ах ты, такой-сякой! Люди покос косят, а ты рыбу ловить! Да знаешь ли пословицу: иметь ружье да удочки, хлеба есть по чуточке! На покос надо идти».