Казаки. Между Гитлером и Сталиным
(Крестовый поход против большевизма ) - Крикунов Петр. Страница 90

Сложившаяся на Восточном фронте обстановка между тем потребовала очередной немедленной эвакуации Казачьего Стана из Польши. В начале августа начальник Главного управления Дона, Кубани и Терека д-р Гимпель и войсковой старшина Д.А. Стаханов побывали в Северной Италии и пришли к выводу, что наиболее подходящим местом для временного размещения казаков является территория вокруг североитальянских альпийских городков Толмеццо и Удино. С 29 августа по 30 сентября 1944 года почти каждый день отправлялись железнодорожные эшелоны с казаками из Польши в Северную Италию по маршрутам: Здунская Воля — Катовице — Моравская Острава — Брно — Братислава — Вена — Леобен — Виллах — Джемона; Здунская Воля — Калиш — Бреславль — Градец Кралове — Прага — Вена — Леобен — Виллах — Джемона. «В обед, — описывает прибытие в Италию В.С. Дудников, — мы прибыли в пункт назначения… Казаки выводили коней, разгружали оружие на платформу. Было воскресенье, и на привокзальной площади шумел открытый рынок. Русых и голубоглазых казаков с любопытством разглядывали чернявые, кареглазые и красивые итальянки. Добродушные улыбки с обеих сторон, смех молодежи, яркая зелень и солнце навевали мирное настроение. Казалось, мы попали в страну вечного мира и благополучия. И как мы ошибались!» [517]

И действительно, казаки вместо мирной жизни на спокойных «казачьих землях» вновь попали в самый настоящий, но на этот раз итальянский «партизанский рай». Еще не успев толком обустроиться, они уже были вынуждены идти в бой, защищать свои только-только образованные станицы. «Казаки в Северной Италии, — пишет полковник Дронов атаману Е.И. Балабину в своем отчете, — у Доманова живут в ужасных условиях, все во вшах, не раздеваются, негде помыться, большинство спит на полу, некоторые до сих пор живут в кибитках на повозках, не одеты и не вооружены… Невооруженному человеку там грозит всегда смерть. Каждый день убивают 4–5 человек Не щадят ни женщин, ни детей. Все стараются оттуда убежать» [518].

Из Джемоны казаков пешим порядком направляли в район города Толмеццо, где они должны были разместиться в окрестных деревнях, которые были предварительно очищены от местного населения. По данным походного штаба Походного атамана Доманова, к концу сентября в Северную Италию прибыли 15 590 казаков, казачек и казачат, а чуть позднее — еще 5492 казака (по другим данным, 19 тысяч казаков, 6 тысяч пожилых казаков и 7 тысяч членов их семей) [519]. Но казаки продолжали прибывать, и уже спустя 7 месяцев, согласно «Строевому рапорту по казачьим частям Походного атамана генерал-майора Доманова (незадолго до конца войны ему было присвоено звание генерал- майора. — П.К.) по состоянию на 27 апреля 1945 года», численность Казачьего Стана превышала 31 тысячу человек [520]. Однако и эту цифру также нельзя назвать на 100 % достоверной, так как, например, Кубанский Войсковой атаман В.Г. Науменко, часто бывавший в Италии, утверждает, что численный состав Казачьего Стана к 6 января 1945 года составлял: боевой состав — 9411 человек, нестроевых — 3733 человека, женщин — 2848 человек, детей — 1712 человек; всего — 17 713 человек [521].

Все казаки в возрасте от 18 до 45 лет, способные носить оружие, были сведены в строевые полки (полки составляли три бригады) и приступили к несению военной службы, а казаки в возрасте от 45 до 70 лет состояли в специальном охранном батальоне. Для подготовки офицеров было открыто Казачье юнкерское училище. «Наступила лихорадочная жизнь, — вспоминает эпопею с открытием казак Т. Данилевич, — организация военного училища. Дело приняло реальные формы, начались вступительные экзамены, а пришедшая из Резерва учебная команда стала ядром вновь открывающегося училища. Постепенно наплывала молодежь из полков и станиц, прибывала из других казачьих подразделений… Шились первые модельные юнкерские погоны, мерились и раздавались бескозырки… Вскоре был сформирован командный и преподавательский состав училища, оборудовано помещение для занятий и общежитие юнкеров. Налажено снабжение и неподалеку от школы устроена кухня со столовой для юнкеров. Рядом с училищем, в особняке богатых итальянцев, сняли комнату для начальника училища, а в нижнем этаже открыли офицерское собрание. Перед открытием привезли новое обмундирование, но юнкера надели его, отпоров все немецкие знаки отличия — надели с юнкерскими русскими погонами. Рукав каждого мундира украсила нашивка „Дон“, „Кубань“, „Терек“ — в зависимости от принадлежности к Войску» [522]. Торжественное открытие училища почтили своим вниманием многие известные казачьи атаманы и даже генерал П.Н. Краснов, в феврале 1945 года также перебравшийся в Толмеццо, подальше от ежедневных берлинских воздушных тревог. «Ни сквернословия, — выступил он перед юнкерами с напутственным словом, — ни панибратства… ни неряшливости в одежде… ни распущенности… ни пьянства в вашей среде быть не может и быть не должно. Сами следите друг за другом и останавливайте ослабевших товарищей. Не терпите в своей среде доносчиков, ябедников, сутяг, клеветников, пролаз, подлиз, подхалимов, но поднимитесь на подлинную высоту офицерской чести! Не чваньтесь своим званием и чином, но несите его со скромным достоинством… Верность офицерскому слову, никакой лжи, никакого лукавства! Офицерское казачье слово крепче всего. Верность Германии и немецкому народу, принявшим нас и давшим нам возможность возрождения» [523].

Как уже было сказано, самую большую опасность для новых альпийских жителей представляли итальянские партизаны, которые, помимо постоянных вооруженных акций, вели еще и усиленную пропаганду, предлагая казакам переходить на их сторону [524]. И хотя прекрасно вооруженным и закаленным в боях и походах казачьим полкам удалось в течение 17 дней очистить от партизанских отрядов район своего проживания, ликвидировать угрозу полностью они были не в состоянии. Это было связано также и с тем, что очень многие местные жители были настроены по отношению к казакам крайне негативно, по понятным причинам считая их не исстрадавшимися беженцами, а самыми обыкновенными захватчиками. Вот лишь одно описание антиказачьей акции итальянских партизан: «В средних числах октября партизаны предприняли крупное наступление на Алессо — центр донских станиц. Последним приказом Походного атамана в станицах забрали для пополнения полков всех способных двигаться. Не тронули хор трубачей и певчих. Станицы остались почти без охраны, там оставались только полиция и команды стариков от 65 лет и старше для внутренней охраны. Это стало известно партизанам. Ночью они напали на станицы с трех сторон. Случайно, по шуму падающих камней, их нападение было обнаружено сторожевым охранением полиции. Секрет открыл огонь. Окружной атаман по тревоге собрал трубачей, певчих и стариков охраны, указал им линию обороны, и завязалась перестрелка» [525].

Однако и в Итальянских Альпах казакам не удалось задержаться надолго. 28 апреля 1945 года в штаб Доманова прибыли три итальянских офицера, командированные Центральным партизанским штабом Карнико-Фриулия. Они предъявили ультиматум, согласно которому казаки должны были оставить пределы Италии, сдав предварительно все оружие итальянским партизанам. Для обсуждения ультиматума был созван Казачий Военный Совет под председательством П.Н. Краснова, составленный из самых старших и уважаемых казачьих начальников. Было принято постановление: «1) Отвергнуть ультиматум, как предложение, несоответствующее Казачьей Чести и Славе. 2) Отказать итальянцам в сдаче оружия, даже на условиях гарантированного пропуска в Австрию. 3) Прорвать с боем, если таковой будет необходим, кольцо партизанского окружения, согласуя это решение с действиями германского военного командования в Италии и, перейдя Карнийские Альпы, выйти в Австрийский Восточный Тироль» [526].