Неизвращенная история Украины-Руси. Том II - Дикий Андрей. Страница 13

«РУССКОМУ НАРОДУ

Братья! Творится Суд Божий! Терпеливо, с христианским смирением, в течении веков, томился русский народ под чужеземным игом, но ни лестью, ни гонением нельзя было сломить в нем чаяний свободы. Как бурный поток рвет камни, чтобы слиться с морем, так нет силы, которая остановила бы русский народ в его порыве к объединению.

Да не будет больше Подъяремной Руси! Достояние Владимира Святого, земля Ярослава Осмомысла и князей Даниила и Романа, сбросив иго, да водрузят стяг единой и неразделимой России. Да свершится Промысел Божий, благословивший дело великих собирателей земли Русской. Да поможет Господь царственному своему помазаннику, Императору Николаю Александровичу всея России, завершить дело Великого Князя Ивана Калиты. А ты, многострадальная братская Русь, встань на сретение русской рати. Освобождаемые русские братья! Всем вам найдется место на лоне Матери – России. Не обижая мирных людей, какой бы ни были они народности, не полагая своего счастья на притеснение иноземцев, как это делали швабы, обратите меч свой на врага, а сердца к Богу, с молитвой за Россию и за русского царя.

Николай».

* * *

Содержание обращения определяло политику России в Галиции – и было совершенно естественно и логично, что ставка делалась на друзей России – “москвофилов”, а не на ее врагов – “украинцев”-”мазепинцев”.

Сепаратисты обвиняют русские оккупационные власти в запрещении “украинской” печати и общественно-политических организаций, но не уточняют, что под “украинскими” они понимают только все то, что принадлежало к “украинскому” политическому сектору, а своих же галичан – “москвофилов” они не признавали “украинцами”. Поэтому, когда они говорят об ограничениях или запрещениях “украинской” печати и организаций, они говорят правду. Действительно, русские власти относились далеко неодобрительно к агрессивно-антирусской деятельности “украинской” части галичан. Но, вероятно, точно также поступили бы оккупационные власти, в военное время, любого государства, против определенно враждебного ему политического течения, да еще при наличии другого политического течения – дружественного.

Второе обвинение сепаратистов – это массовое перемещение галичан вглубь России. Этого никто и не отрицал. Действительно, многие десятки тысяч галичан, в течении 1914-15 гг. оказались и России, но далеко не по тем причинам, которые приводят сепаратисты, утверждая, что это была массовая депортация враждебного России населения. На самом деле перемещение галичан вглубь России происходило по другим причинам.

Эвакуация в Россию

В первые 9-10 месяцев войны русские власти выслали из Галиции вглубь России всего несколько тысяч политически активных галицийских “украинцев”, не успевших бежать с австрийцами. Они считали небезопасным оставлять их в прифронтовой полосе и ближайшем тылу, не без основания, опасаясь возможности шпионажа и актов саботажа, зная их агрессивно-антирусские настроения и шовинистический фанатизм. Мера, обычная в военное время.

Главную же массу перемещенных галичан составляли те, кто летом 1915 г., при отступлении русской армии, бежали, опасаясь зверской расправы наступавших австрийцев и, сопровождавших австрийцев, своих же галицийских “украинцев”.

Бежали целые села, главным образом, старики с женщинами и детьми, т. к. мужчины, более молодые, находились в австрийской армии. Это были, или “москвофилы” или те, кто поддерживал дружелюбные отношения с солдатами русской армии. Сами себя они называли «руськими» или «русинами» и пуще огня боялись своих земляков – галицийских “украинцев”.

Отвезли их вовсе не в Сибирь, а разместили большинство в Европейской России, значительную часть в Левобережной Украине: губерниях Черниговской и Полтавской. Все они получали пособие, достаточное, чтобы существовать, не голодая и не холодая. Те из них, которые были работоспособны и хотели работать, работали, получая заработную плату, наравне с местным населением, что не отражалось на получении правительственного пособия. Все без исключения сахарные и винокуренные заводы, крупные имения и фабрично-заводские предприятия принимали и размещали этих беженцев целыми группами, доходящими иногда до нескольких сот душ. Конечно, им не легко было привыкнуть к новой обстановке, тяжело было мириться с утратой имущества, но положение их вовсе не было такое невыносимое, каким его теперь представляют сепаратисты.

Как известно, даже идеолог “украинства” – Грушевский, после кратковременного пребывания в городах восточной Европейской России, жил и спокойно работал в Москве. По этому уже можно судить, как относилось Российское Правительство, даже, к своим открытым противникам.

И сепаратисты, бросая России голословные обвинения в плохом обращении с эвакуированными галичанами, нигде и никогда не привели ни одного конкретного случая каких либо насилий над ними. Потому что, как правило, их не было. Не надо забывать, что правительство считало их своими, русскими.

Осенью 1915-го г., все эвакуации галичан были закончены, т. к. прекратилось отступление российской армии и они спокойно дожидались конца войны в тех местах, куда попали.

* * *

Отступлением 1915 г., при котором была очищена почти вся Галиция, занятая было в первые месяца войны, закончился короткий период воссоединенного существования Российской Украины-Малороссии и Галиции. Хотя этот период и был очень коротким, тем не менее он является очень показательным.

Прежде всего потому, что наглядно доказал, что ощущение народного единства со всей Русью у населения Западной Украины-Руси не умерло, несмотря на многие столетия раздельной жизни. Рапорты австрийских губернаторов и прорусские настроения, слова Грушевского, что “разница между украинцем и москвофилом, такая же, как между евреем и израэлитом”, братание населения Галиции с солдатами российской армии, наконец, бегство перед возвращавшейся австрийской армией – все это факты совершенно неоспоримые. И они гораздо убедительнее сепаратистической пропаганды о “вековечной вражде” украинцев к чужим и чуждым “москалям”.

Интересен этот период еще и потому, что он наглядно показал с какой легкостью рассеивалось все, насильственно насаженное и привитое за время польско-католическо-немецкого владычества. Сепаратисты обвиняют Россию в “насильственной русификации” в занятых областях Галиции, совершенно замалчивая тот факт, что этой “русификации” настоятельно добивались сами галичане-”москвофилы”, и что та “русификация”, по существу, была возвращением к тем временам, когда еще не была, из соображений чисто политических, проведена “украинизация” культурной жизни Галиции, когда, национально пробудившаяся, Галицкая Русь стремилась к общерусской культуре и воссоединению с Россией.

Деятельность русского административного аппарата в Галиции была далеко не безупречна. Было сделано не мало промахов и грубых ошибок отдельными представителями этой администрации, очутившимися в незнакомой обстановке и не достаточно в ней разбиравшимися. Это признается и многими русскими мемуаристами, как, например, протопресвитером Шавельским, открыто признающим ошибки администрации в области церковной жизни. Были, несомненно, ошибки и в других областях жизни. Эти ошибки раздувались и служили основанием для пропаганды.

Но общее направление деятельности администрации исходило из установки, что Галиция – исконная русская земля, не “завоеванная”, а “освобожденная”, а ее население – свои, русские люди. Поэтому и та деятельность, которую сепаратисты называют “насильственной русификацией”, администрация рассматривала, как ликвидацию следов польско-католическо-немецкого влияния и результатов руссоненавистнической пропаганды верных Австрии, шовинистов-”украинцев”. Хотя народные массы и были чужды руссоненавистничества, однако эта пропаганда оставила свои следы.

Возможно, что эту ликвидацию надо было проводить более тонко, медленными темпами, осторожнее. Но нельзя отрицать, что неизбежность ее, логически вытекала из общероссийских национальных концепций, которых придерживалась также и “москвофильски” настроенная часть населения Галиции.