Неизвращенная история Украины-Руси. Том II - Дикий Андрей. Страница 72

Радикалы

К этой оппозиции присоединилась и сравнительно малочисленная группа “радикалов”, левой, частично социалистически настроенной, галицкой интеллигенции. В начале (в конце 70-х годов) немногочисленные галицкие пионеры социализма и марксизма, к которым принадлежал и известный писатель И. Франко, во главу угла ставили вопросы социальные, а, жгучий в Галиции, вопрос национальный и вопрос взаимоотношений с поляками отодвигали на задний план, в надежде решить его в духе социалистической солидарности поляков и “русинов”.

В начале своей общественно-политической деятельности И. Франко тесно сотрудничал с поляками о чем подробно сообщается во II томе “Истории Польши” (издание Академии Наук СССР, 1955 г. стр. 260). Франко перевел на украинский язык раздел I-го тома “Капитала” Маркса и в 1878 году издал на польском языке “Социалистический Катехизис”, в котором указывал, что национальная независимость без разрешения социальных вопросов не принесет никакого улучшения положения народа. Вообще, вопросы национальные, игравшие главную роль в деятельности и “Старо-Русов” и “Народовцев”, для Франка и его последователей (Данилюк, Павлик и другие) были вопросами второстепенными и они охотно сотрудничали с поляками без предварительного уточнения национальных взаимоотношений. Так, например, в созданный в 1878 году “Социалистический Комитет”, наряду с поляками, вошел Франко и несколько его единомышленников.

К моменту “Новой Эры” группа “радикалов” уже представляла собой заметную политическую величину. К “Новой Эре” она относилась отрицательно, понимая и социальную и национальную сущность этого движения и называя его не без основания, “покорными слугами режима”.

Политика же власти давала все основания утверждать, что она не выполняет обещаний, данных при подготовке провозглашения “Новой Эры”. Поляки и католики по-прежнему неограниченно проводили полонизацию и окатоличивание края, предоставляя своим союзникам – “Народовцам” только жалкие крохи обещанных благ и не допуская их к власти.

“Консолидация”. “Новый Курс”

В результате, в 1894 году тот самый Романчук, который провозгласил “Новую Эру”, провозглашает ее конец, рвет с правительством, переходит в оппозицию и ищет сотрудничества, как со “Старо-Русами”, так и с левой частью интеллигенции, незадолго перед тем создавшей свою особую “радикальную” партию. Провозглашается так называемая “Консолидация” всех национальных сил Галицкой Руси для борьбы за свободу своей национально-культурно-политической деятельности. Но с правительством остается группа бывших единомышленников Романчука (Вахнянин, Барвинский и другие), которая с своей стороны провозглашает “Новый Курс”, призывая лучше довольствоваться малым, чем потерять все. Правительство решительно становится на сторону “Нового Курса” и, не стесняясь самыми крутыми мерами воздействия, всячески поддерживает его сторонников. То же самое делает и митрополит Сембратович – глава униатской церкви.

“Консолидация” была принята польско-католическими кругами и правительством, как прямой вызов – и наместник Галиции граф Бадени открыто заявил, что он “обойдется и без русинского представительства”.

На ближайших выборах (1895 г.) он подтвердил свои слова на деле. Сторонники “Консолидации” были разгромлены и даже Романчук не получил депутатского мандата. “Русинскую” (или как ее уже стали называть “украинскую”) группу депутатов составили покорные исполнители желаний власти, последователи “Нового Курса” – Барвинский, Вахнянин и другие. Не безынтересно здесь отметить, что это тот самый Анатолий Вахнянин, который в свое время написал и переложил на музыку патриотическую песнь пробужденной Галицкой Руси, которая начиналась словами: “Ура на бой орлы! За нашу Русь святую, Ура!”

Но он был на государственной службе (учитель гимназии) и его карьера зависела от степени его преданности режиму и поддержки его политики…

Побежденные на выборах противники “Нового Курса”, (совместно – “Старо-Русы” и “Народовцы”) пытались обратиться с жалобой к императору Францу Иосифу и послали депутацию из 290 человек в Вену, но они были приняты подчеркнуто холодно. Стало очевидно, что надо или согнуть спину и покориться или считаться с возможностью попасть в число “неблагонадежных” и подвернуться всяческим репрессиям.

Ряды сторонников “Консолидации” и борьбы за свои права поколебались. Намечавшееся сотрудничество “Старо-Русов” и “Народовцев” не было осуществлено. Но записанные в свое время во все протоколы и широко рекламированные установки “Новой Эры” Романчука остались и правительство, опираясь на них, энергично проводило меры по развитию и усилению антирусских настроений, не жалея для этого средств и не стесняясь в применении репрессивных мер. Так же энергично проводилось и “сближение” (точнее, полное подчинение) униатской церкви Галицкой Руси с прямолинейным римским католицизмом. Труднее шло дело с полонизацией, ибо, несмотря на все усилия власти, не легко было искоренить отталкивание населения Галицкой Руси от вековых притеснителей – поляков.

Мероприятия правительства встречали отпор со стороны “Старо-Русов”, энергично боровшихся за свои старые идеалы единства Руси. Сохранив многие старые культурные учреждения и создавши новые (например, “Общество Михаила Качковского”) “Старо-Русы” не сдавали своих позиций и вели борьбу против проводимых властью идей “Новой Эры”. Борьба эта была не легкая и затруднялась еще тем, что нужно было внешне оставаться лояльным верноподданным Австрии, политика которой была антирусской.

Это последнее обстоятельство широко использовали противники “Старо-Русов” и, по совету Барвинского, лидера клерикалов, многие из них стали “добровольными жандармами”, следящими и доносящими на “Старо-Русов” – “москвофилов”, приписывая им антигосударственную деятельность. Во всем крае началась самая ожесточенная “холодная война” (сопровождавшаяся нередко и физическими насилиями) между двумя направлениями культурно-политической жизни. Формальна “победа” как будто выходила на стороне последователей “Новой Эры” и власти, но, по существу, все эти “победы” вовсе не были доказательствами антирусских настроений широких масс народа, а результатом, вынужденного обстановкой, молчания “Старо-Русов”. Они приняли тактику: “притаиться и ждать”, твердо веря в правоту и торжество своих идей.

Пути “Старо-Русов”, которых их противники называли “москвофилами”, и “Народовцев”, все чаще называвших себя “украинцами”, (“Старо-Русы” называли их “мазепинцами”) разошлись окончательно и бесповоротно. К “Народовцам” примкнули и левые группировки (частично марксистские и социалистические), оформленные в политическую партию “радикалов”. Несмотря на расхождение в вопросах социальных (“Народовцы” были в этих вопросах “либералами-консерваторами”), между двумя этими партиями был найден общий язык. Сближало их общее у обоих партий отрицание единства истории и культуры всей Руси.

Национал-Демократы

И в 1899 году большинство членов обоих партий основали новую партию, назвавши ее “Национал-Демократической”. В нее вошли виднейшие представители “Народовцев” и “Радикалов”: Романчук, К. и Е. Левицкие, В. Охримович, Олесницкий, Франко, Грушевский и другие. Хотя формально эта новая партия и не была безоговорочным исполнителем воли Рима и Вены, как “клерикалы” Барвинского, но ее антирусская установка и отрицание идеи единства истории и культуры всей Руси соответствовали планам и целям Австрии. А потому отношение правительства к ней, в основном, было благожелательным и оно не препятствовало ее деятельности.

Единственным препятствием для окончательной победы над прорусскими настроениями Галицкой Руси теперь остались, никак не сдававшиеся, “Старо-Русы” – “москвофилы”.

Борьба с ними стала общей задачей: австрийского правительства, католической церкви, господствовавших в Галиции, польских кругов и, сотрудничающих с ними и от них зависимых, галицийских политических группировок. В последнее пятилетие 19-го века и первое пятилетие 20-го века, чтобы подорвать влияние “Старо-Русов”, против них было поведено энергичное наступление на всех секторах национально-культурной и социально-политической жизни, где они имели широкую сеть своих организаций.