Огненное сердце (СИ) - Смолина Екатерина. Страница 14

— Пожалуйста, Жан…Воевода вздохнул и поднялся вместе со мной. Несмелый первый шаг по прохладному деревянному полу... Второй… Кажется, Жан рискнул меня отпустить. Напрасно! Голова закружилась, меня качнуло. Он поймал меня, подхватил на руки и одарил укоризненным взглядом, вздёрнув смолистую бровь. Если Ани узнает, что он меня тут на руках носит, одной травмированной рукой дело не обойдётся!

— Драккати, я же говорил, что тебе рано, милая…

Да уж, за эти два-три дня я точно пропустила что-то важное! Мы, конечно, приятно общались, но ни милой, ни родной я никогда не была. Меня пугали такие перемены.

— Прекратите так меня называть! Мы с вами едва знакомы, а у меня ощущение, что мы любовники! — Мои щёки горели от стыда и гнева.

— Пока нет. — хитрая многообещающая улыбка, и тихий щекотный шёпот на ушко, — но надеюсь, только пока.

Жан аккуратно уложил меня на кровать.

Сердце бешено заколотилось. Я возмущённо отстранилась, тут же вскрикнув от боли.

— Что вы себе позволяете?

— Я себе позволяю ухаживать за понравившейся женщиной. Разве это преступление? — Он присел рядом, взял мою бесчувственную руку и поднёс к губам. — Кати, видит Родан, я не хотел, чтобы наши отношения начинались вот так... — Нежный поцелуй в ладошку, который я смогла только увидеть, но не почувствовать. — Я понимаю, что для тебя сейчас всё это… слишком. Но всё же, прошу — не отталкивай. Дай мне шанс.

— Шанс на что? Сойти с ума, как Ани?

Он покачал головой. Прядь смолистых волос скользнула на мощную, широкую грудь. Какие у Жана ручищи, я уже видела, такой и лошади хребет переломит, не то, что мне…

— Шанс доказать, что я могу сделать тебя счастливой.

— А может себя, а не меня?

— Кати, счастье — быть вместе всегда. И мне почему-то очень хочется попробовать испытать его именно с тобой.

— А может я этого не хочу!

— Захочешь. Рано или поздно, но захочешь. Я видел, как ты смотрела на Тора и свою подругу во время обряда. Ты и многие другие девушки.

По телу прокатилась жгучая волна. Пытаясь скрыть стыд и смущение, я постаралась отвернуться лицом к стене. Хотелось забиться под одеяло и подушки и сделать вид, что меня не существует. Но сил хватило только чтобы натянуть одеяло на нос. Мы помолчали.

— Я понимаю, что смущаю тебя и, наверное, даже пугаю, - произнес он тихим, хриплым голосом. - Но меня к тебе тянет как магнитом. Ты не колдунья, случайно?

Я помотала головой. Мне и раньше признавались в любви, но у меня всегда был шанс сбежать! Кажется, богам сильно припекло и они приковали меня к постели нарочно!

— Драккати, а может, у тебя кто-то есть? — мрачно вопросил воевода.

Хотелось ответить, что, конечно, есть! Но это было бы чистым ребячеством. После того случая с замужеством в Карасищах, мужчин я предпочитала обходить стороной. Вряд ли кто-то в общине мог подтвердить, что у Драккати есть любимый.

— Нет.

— А тот светловолосый парень в лесу?

Он и об этом знает? Следил что ли?

— Просто знакомый.

— И много таких «просто знакомых»? — продолжил он сухо.

— Это допрос?

— Сужаю круг конкурентов, — в его голосе появилась ирония. — Спи, малышка.Воевода склонился надо мной, и я замерла. От него веяло теплом и чем-то вкусным. Он осторожно коснулся тёплыми губами щеки, провёл рукой по волосам и ушёл.

В доме стало совсем тихо. В ногах посапывал белоснежный кот. А я прокручивала в голове весь этот разговор, постепенно успокаивая панику. Пришлось честно признаться самой себе, что воевода мне нравился и очень давно. Впрочем, как и многим.

Это пугало! Потому что я себе пообещала никогда и ни с кем не встречаться, и мне совсем не хотелось повторить судьбу Аники. А сколько ещё таких, как она? В общине ходят самые разные слухи о личной жизни нашего воеводы: от самых заурядных до запредельных, вроде дюжины девственниц за ночь. Девственницей я не была, но даже быть одной из многих, очередной девушкой на несколько ночей — по слухам, это считалось неимоверной удачей! — не улыбалось ещё больше. Тоже мне, удача… Как это вообще может быть приятным?

***

Проснулась я ночью, по вполне естественной необходимости. Никаких воздыхателей у постели я больше не обнаружила, даже кот куда-то ушёл. С другой стороны, это давало свободу перемещения, о которой мне так мечталось. О том, чем кончилась в прошлый раз такая свобода, я старалась не думать. На кресле рядом с кроватью висело нечто вроде платья. Кажется, это для меня. Я подтянула платье к себе, удивившись относительной лёгкости собственных движений. Надеть его оказалось не так просто, несмотря на простой покрой. Пришлось сначала запихнуть многострадальную левую руку в рукав, а затем натянуть на себя всё остальное.

Дело оставалось за малым — выйти во двор за дом и пройти несколько шагов к покосившемуся резному домику. Шаг, второй… Воодушевившись, я ускорила темп. До двери оставалась пара шагов, как меня до глубины души потряс вопль из-под моих ног:

— Мааааау!

В абсолютной темноте сверкнули два голубых огонька, и я с энтузиазмом поддержала вой! На крики выхромал заспанный Беорн, зажёг лучину и, увидев нас с котом, раздражённо сплюнул и так шарахнул посохом по полу, что мы разом заткнулись.

— Чего орёшь, девка?

Я воззрилась на кота, кот обиженно отвернулся, пряча от греха подальше свой облезший хвост. Пауза затягивалась.

— Мастер Беорн, я это… На улицу бы мне. За дом…

— Ну так ступай! Чего орать-то посередь ночи…

Старейшина что-то ещё проворчал и вернулся к себе, оставив лучину дотлевать в моей комнате.

А мы с котом наперегонки выскочили из дома.

Я постояла на крыльце. Пахло прохладой, млачевником и сеном. Совершенная, абсолютно круглая луна освещала дома и улочку. Я с упоением набрала густого летнего воздуха в грудь. И всё же жизнь восхитительно хороша! Особенно без боли. С тех пор, как я проснулась, я ни разу не почувствовала её в полной мере, а на остатки старалась не обращать внимания. Кот забрался на перила крыльца и гипнотизировал водную гладь реки. Отсюда был виден и мост в Заречье, и общинные пастбища и несколько одиноких домиков. Я осторожно погладила белого пушистика. Большой зверюга! Сначала он выражал некоторое недовольство, но потом расслабился и уже сам перебрался на руки, требуя продолжения. Только сейчас я обратила внимание на то, что его шерсть влажная, а сам он выглядит больным.

— Эй, когда же ты так успел облезть? Вчера же только был, как пушистая подушка! Заболел?

Кот мурчал и лез куда-то на плечо, путаясь в моих волосах. Я нетерпеливо отыскала взглядом резной домик на заднем дворе, погладила кота и, не без усилий оторвав животину от себя — кошар был явно против! — опустила его на пол.

Сидя в домике в глубокой думе, я услышала доносящиеся с улицы девичьи хихикания. Одну узнала сразу, вторая была незнакома. Я поспешила на улицу.

— Ринка!

Хихиканье стихло.

— Кати? Ох, Драккати, это ты! — Ринка кинулась мне на шею. — Я уж думала, не увижу тебя! В общине такие слухи ходят!

— Это какие?

— Ну, что тебя того… Обесчестили и убили. А воевода спасти пытался, да только не успел!

Ринка ещё раз пискнула и радостно повисла у меня на шее. Ночь становилась всё темнее и темнее…

— Ринка, если ты меня сейчас не отпустишь, я точно умру.

Ринка непонимающе отстранилась.

— От удушья, Ринкания!

— Ой, прости, Дракки! — Ринь смущённо убрала свои загребущие ручки. — Рассказывай, как ты? Выглядишь как бледная немочь!

— От немочи слышу! — буркнула я, но тут же улыбнулась. — Я в порядке. Ну, почти. Голова иногда кружится, и рука как чужая, а так… Короче, не дождётесь! А что вы тут делаете среди ночи?

Девушки переглянулись.

— Слушай, - загадочно шепнула Ринка, - а ты уже насколько хорошо себя чувствуешь?

— Ну-у…

— В общем так. Это Никоя! — Она взяла за руку девушку с тонкой трогательной косичкой. — И мы идём… к заброшенному дому!