Сказочные ночи - Гейтс Оливия. Страница 10

Мохаб издали наблюдал за ее успехами, умирая от желания воссоединиться с возлюбленной. Но он ничего не предпринимал. Мохаб был уверен: если она сдастся, он не сможет себя контролировать.

— Ты следил за мной?

Он лишь глубоко вздохнул. Едва ли она могла выбрать худшую тему для разговора.

— Мне, как правило, не удается отпускать некогда любимых людей.

— Ну конечно. На это я не куплюсь. Ты действительно делал это? Каждый месяц листал отчеты своих сотрудников?

Он вопросительно изогнул бровь.

— Мы решили быть честными друг с другом, не так ли? Прекрати притворяться, что не знал о каждом моем шаге. Это слишком очевидно. Твой план, основанный на знаниях обо мне, безупречен. Какова же причина столь пристального внимания, хотя было понятно, что я больше не представляю угрозу для твоего кронпринца? Неужели ты предположил, что я начну охотиться за кем-нибудь еще?

Мохаб лишь вздохнул:

— Я ничего не говорил Наджибу.

— Я тебе не верю.

Безусловно, он заслуживает такого обращения. Наджиб действительно прекратил какое-либо общение с Джалой, и это лишь подтверждало ее версию: Мохаб с блеском выполнил задание.

На самом деле все обстояло не так. Он жил в страхе, что скоро последует официальное сообщение о предстоящей свадьбе Наджиба и Джалы. Но время шло, и Мохаб узнал, почему это так и не случилось. Его дядя, король, предупредил Наджиба, что Мохаб обесчестил Джалу, и если Наджиб все еще желает ее, то может порезвиться с ней, но не больше.

Но, даже умирая от ревности и не сомневаясь, что Джала отдала свое сердце Наджибу, Мохаб не оспаривал ее право передумать относительно свадьбы. Он пришел в ярость, узнав, что Наджиб перестал общаться с Джалой, руководствуясь грязными сплетнями и не удосужившись поговорить с ней самой.

После этого Мохаб уволился с государственной службы.

— Спроси самого Наджиба, — наконец сказал он. — Он подтвердит, что мы не разговаривали с того самого вечера. Прости, я никогда не смогу избавиться от стыда за то, что когда-то угрожал публично опозорить тебя.

Ее взгляд стал лишь жестче.

— Даже если я поверю твоим словам, потрудись объяснить, какое ты имел право меня преследовать?

— По всей видимости, меня уже ничто не спасет. Я чувствую, что должен признаться во всех грехах. Я присматривал за тобой с того самого момента, как увидел тебя на конференции в Вашингтоне. Ты была на ней вместе со своим старшим братом, Фаруком.

— Но ведь это было десять лет назад! — Ее глаза округлились.

— Да, тебе было восемнадцать лет, и ты была самым совершенным существом, которое мне доводилось встречать. Я ощутил особенную связь, возникающую между мужчиной и женщиной.

— Но я даже не видела тебя!

— Неужели ты забыла, чем я зарабатываю на жизнь? Меня не видно, тогда как я замечаю все до мелочей.

После той первой встречи Мохаб уже не мог остановиться. Он наблюдал за Джалой, мечтал о ней.

— Ты ждешь, что я этому поверю? Ты влюбился в меня с первого взгляда? Взгляда, который я даже не заметила?

— Видимо, ты никогда не смотрелась в зеркало.

— Ради всего святого! Ты способен привлечь внимание самой красивой женщины…

Он недоверчиво рассмеялся:

— Не знаю, что и ответить. Для меня именно ты — олицетворение всего самого женственного и прекрасного в мире. — Прежде чем она перебила его, он сделал решительный выпад: — Так ты хочешь услышать мою версию событий?

— Ты наверняка скажешь, что я или Наджиб сделали неправильные выводы. В таком случае не стоит пытаться. Просто это послужило последней каплей. Решение о разрыве с тобой и без того было принято.

Прежде Мохаб не подозревал, как силен был его контроль над ее жизнью, каким глубоким было неприятие этого Джалой. Каждый раз, когда он предлагал объявить семьям об их помолвке, она воспринимала это как прямую угрозу своей независимости. Джала просила повременить с этим, подождать, пока рознь немного утихнет, чтобы ничто не могло повлиять на их отношения. Казалось, как только он делал шаг вперед, она отступала на два шага.

Мохаб снова легонько похлопал по дивану:

— И все же, для полноты картины, тебе необходимо узнать мою версию событий.

Она лишь небрежно махнула рукой:

— Располагайся поудобнее.

— Спасибо большое. — Он с насмешкой отвесил ей поклон. — Так вот, когда мне была поручена миссия расстроить твою свадьбу с Наджибом, я с готовностью принялся за дело, но только потому, что мне наконец-то выпала возможность быть с тобой. Мне и самому стало интересно, так ли ты опасна, как предполагал мой дядя. В конце концов я был полностью тобой очарован и убедился в твоей искренности.

Да, он очень надеялся на то, что Джала окажется совершенно другим человеком, и ему удастся выйти из-под ее власти.

Но с первой же ночи вселенная сузилась до размеров ее прекрасного лица, а потом и вовсе перестала существовать, когда он оказался в объятиях Джалы. Мохаб забыл, кто он и какая жизнь выпала на его долю. Затем он сделал ей предложение.

— Но потом ты изменил свое мнение.

— Когда я был с тобой, я едва мог ясно мыслить. Впрочем, у каждого из нас были причины желать этого брака.

Он был настойчив. Он давил на Джалу. Казалось, вот-вот — и она согласится представить его своей семье. Он не замечал, что над их отношениями сгущаются тучи.

Узнав, что Джала оставила его не ради Наджиба, Мохаб бросился на поиски, но тщетно. Он перерыл весь шар земной, но это не дало результатов. Лишь однажды ему удалось найти ее в составе гуманитарной миссии в Южной Америке, но затем Джала как сквозь землю провалилась.

И все это время Мохаб подыскивал достойный предлог, чтобы подступиться к ней снова. Теперь же он был убежден, что обязательно получит ту, которую так страстно и долго желал. Она просто еще не знает всего.

— Тем не менее, — Мохаб укоризненно взглянул на Джалу, — мое предложение, каким бы сумбурным оно ни выглядело, было настоящим. Я действительно хотел связать с тобой свою судьбу.

Джала поджала губы.

— Что бы ты ни думала или чувствовала, ничто не ослабило мое влечение к тебе.

— О, мужчинам ни с чем не нужно бороться. Достаточно положить в свою постель податливую женщину, — сказала Джала.

— Да, все-таки сказывается твоя неопытность. — Джала досадливо прикусила губу; ей нечем было парировать. Он наслаждался моментом. — Мужчин, о которых ты говоришь, привлекает новизна, некий вызов. Известно, что таким типам быстро надоедает любая женщина. Но чем дольше мы с тобой были вместе, тем сильнее становился мой голод. Я хотел тебя так, что был готов прыгнуть в самое глубокое море или покорить самую высокую гору. Я мечтал жениться на тебе, чтобы ты всегда была рядом.

— А затем неожиданное открытие Наджиба раскрыло мне глаза, — бросила Джала.

— Итак, я изложил мою версию. После того как я выслушал тебя, мне стало очевидно, почему ты оставила меня: страх привязанности и обязательств вкупе с обидой и гневом. Ты поступила так, как было лучше для тебя. Но это веление рассудка. А что с твоим телом, Джала? Как давно ты изнываешь от страсти ко мне? Насколько сильно это влечение?

Ее глаза мгновенно потемнели.

Мохаб почувствовал, как его сердце сильно забилось. Неужели в ее больших глазах мелькнула тоска? Но прежде чем он смог проверить это, Джала снова скрылась за маской.

— Спешу заверить тебя, что еще год — и следа бы не осталось от былой страсти.

Нет, это не жалкая отговорка. Джала искренне так считала. Неужели она никогда не любила его? Неужели чувство, от которого она кричала в его объятиях, испарилось без остатка?

Мохаб опроверг это. Джала вновь растаяла от одного его прикосновения. Ее тело провозгласило Мохаба своим единственным хозяином и повелителем.

Она поспешила возразить:

— После того как мы расстались, у меня не было любовника. Я с головой ушла в работу, и не потому, что я изнывала от тоски по тебе. Я не сторонница связей на одну ночь.

— О, если бы ты ощутила такую же страсть, что испытывала ко мне, у тебя нашлось бы время на этого человека. Все или ничего — в этом вся ты. Но временами голод становится очень сильным, и тебе кажется, что ты не сойдешь с места, если не утолишь его. — Чуть помедлив, Мохаб сжал ее руки. — Можешь мне поверить, я кое-что понимаю в таких вещах. Ничто не способно утолить мою страсть к тебе.