Прапорщик драконьей кавалерии (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 23

- Ясно. Глупо вышло.

- Вы просто поспешили. Но во всем остальном – никаких нареканий. Если бы я не затянул совещание, почувствовав подвох, то все прошло бы гладко.

- Все на совещании знали об этом?

- Знали? Нет. Только капитан Володин с легким подозрением посматривал на вас. Но что конкретно он думал, я не знаю. Полагаю, что он допустил, будто мы с вами разыгрываем перед ним какой-то спектакль и все эти вопросы давно оговорены.

- А вы не боитесь меня?

- Я же сказал, что мы заинтересованы в контакте. Уверен, что Виктор тоже. Произошедшее недоразумение нам хотелось бы замять. Некий общий враг решил нас рассорить.

- А вдруг это происки внутренней оппозиции, направленной на срыв контакта? Или вообще разборки между его женщинами? Вы об этом не думали? – Прищурилась Матильда.

- Думал. Но пока у нас крайне мало материалов, чтобы делать выводы. И еще меньше времени на рефлексию. Проблемы нарастают со стремительностью снежного кома.

- Хорошо. Виктор в скором времени узнает о вашем предложении сотрудничать. Я не уверена, что ответит быстро, но это уже не от меня зависит.

- Не хотите представиться?

- Матильда Владимировна Романова.

- Но ведь это не вы.

- Это тело зовут именно так, - с нажимом произнесла женщина, улыбнулась, и, попрощавшись кивком, направилась к двери.

- Если будут какие-то сложности – сразу звоните мне, - вдогонку ей крикнул генерал. – Лишние эксцессы нам не нужны, и так пролилось много крови. – Но Матильда ничего не ответила, словно бы пропуская реплику мимо ушей. Она ушла, а уже очень немолодой генерал устало осел в кресло и потер руками виски. Голова шла кругом. А главное – сверху требовали результат, который пока выдать не удавалось.

Глава 3

Виктор медленно провел рукой по запыленному теплому металлу ЗСУ-23-4. Урчащий рокот дизеля приятно перекликался с легкой вибрацией корпуса, словно живого….

Перед ним раскинулся Ондостомен – один из городов солнечных эльфов. Ну, он был таковым когда-то, пока его не уничтожили в день слабости бога солнечного света - Аматерона. С тех пор и лежал в запустение, пока на закате одного совершенно не примечательного дня, к оскверненным останкам города не подошла целая армия. Почему на закате? Потому что ночью срабатывают все защитные плетения и из земли поднимаются натурально армии всякой нежити. Ну… так доносила разведка. Вот с ней и хотелось пообщаться поближе.

Тишина.

Тени медленно ползли по земле, пожирая вполне себе целые постройки.

Пусто.

Кажется, будто в городе нет ни единой души.

- Ты готова? – Обратился Виктор к стоящей рядом Ализель.

- Да, - глухо ответила та, хмурясь.

После воскрешения она вообще довольно часто хмурилась. Видимо сказывалось пребывание в цепких лапках Ллос. Да и прочих факторов хватало. Так, например, теперь она была не солнечная эльфийка, а и’ри’тори, что автоматическое изменило отношение к ней Арьяны. Если раньше та хоть и была вежлива, но все равно держала дистанцию, то теперь стала если не лучшей подругой, то чем-то подобным. Возилась с ней словно ребенком. Это смущало и заставляло изрядно рефлексировать при общении с теми, кто был с ней одной расы. Цири только ухмылялась. А Селентис сочувственно вздыхала – она оказалась в том же положении. Но главное – боги. Ллос выполнила свое обещание и освободила обеих женщин, подчистив им сакральные узы. Это было жутко дискомфортно. За столько столетий и Ализель, и Селентис как-то привыкли к тому, что они проводники божьей воли. А тут раз – и все. Обычные живые существа. Да, магические способности выросли очень существенно. Да, они превратились в и’ри’тори, которыми всегда грезили. Но внутри их жгла пустота. Словно вырезали какую-то такую родную и любимую опухоль, с которой организм свыкся, слюбился и теперь чувствует себя одиноко и неполноценно.

- Ступай. Если что – попусту не рискуй.

Ализель ничего не ответила и молча пошла вперед.

Шаг.

Еще один.

Ничего не происходило.

Полсотни шагов.

Ализель вошла на главную аллею, ведущую к алтарю. Здесь по мраморным плитам уже вилась какая-то паутинка черной гадости, пропитавшей камень. Но все также тихо. А главное – нет ни трупов, ни обломков. Так – немного листьев гоняет ветер. На эту удивительную чистоту все и обратили внимание, иначе бы ее и не отправили «посмотреть». Явно за городом кто-то присматривал. Вот с ними-то Виктор и желал поговорить, а если повезет, то и договориться.

Двадцать минут бывшая эльфийка медленно шла по знакомым до боли дорожкам. Ведь именно здесь она прожила большую часть своих двенадцати столетий жизни. Училась, любила, страдала, рожала, рыдала…. Ни с каким другим местом во всей Вселенной у нее не было связано больше воспоминаний. Да каких ярких! Буквально каждая скамейка, каждый столб, каждый дом был так или иначе помечен в ее памяти целой плеядой событий...

И вот он алтарь.

Красивая ажурная дверь, словно выращенная из золота, аккуратно лежала в стороне. Да, разбитая. Но Ализель помнила, как ее разметало по залу алтаря. Теперь же она разместилась сиротливой и очень компактной кучкой обломков в стороне от прохода.

- Ты смелая… - прошелестел до боли знакомый голос из тени. – Всегда была смелой. Зачем ты пришла?

Ализель медленно повернулась на голос.

- Ты… - тихо выдохнула бывшая солнечная эльфийка, увидев перед собой лицо старшего сына. Того самого, что остался прикрывать ее отход. Лучший мастер клинка всего Ондостомена.

- Ты изменилась, - покачал он головой. – В тебе больше нет искры Аматерона. Ты… ты… ты вообще не солнечная эльфийка! Невероятно….

- Я умирала. Смерть не проходит бесследно.

- Для меня тоже, - оскалился сын, демонстрируя сильно клыки вампира.

- Это ты тут порядок поддерживаешь?

- Мы, - хором ответили два женских голоса, и дочери Ализель вынырнули из тьмы, усевшись рядом с братом. – Ему и так хорошо было. А мы не можем – нам больно смотреть на всю эту разруху.

- Сами все чистите? – Поинтересовалась Ализель.

- Зачем? – Удивилась Мирра. – У нас много зомби. Вот они по ночам все и отдраивают.

- Ты хочешь возродить алтарь? – Внимательно смотря на мать черными, как смоль глазами без зрачков, поинтересовался Нимхорс. – Мы не можем позволить тебе это сделать.

- Мы хотим возродить город.

- Мы?

- Мой муж и все кто идет с ним. Я не хотела беспокоить мертвых. Слишком много боли в воспоминаниях. Но он считает занятие этого города очень важным шагом.

- Невероятно, - покачала головой Гильвель. – У тебя есть муж? Поверить не могу.

- Я бы и сама лет пять назад не поверила. А сейчас я жена, притом не единственная. Кроме меня у него еще три жены.