Там алеет заря (СИ) - Ефремов Александр. Страница 3

— Только это его и спасло. Он даже казино первым в Доусоне ухитрился поставить.

Князь встал с кресла, подошёл к окну и долго смотрел на завод.

— М-да! Махина, однако.

— Это ты ещё в Сулине не был. Там вообще целый город отстроили. И металлургический завод, и механический. И сельскохозяйственных машин. Два химпроизводства на базе коксовых батарей… Тысяч уже под тридцать населения наверно. И город ещё явно расти будет, хотя мы там ставить новые производства больше не будем. Ну а в Коврове ты был. Там и до нас городок был, а нашими заводами скоро поболее Владимира станет.

— А по Самаре что?

— А что по Самаре? Только все начали. Ну кроме НПЗ. Первую очередь завода уже ввели. Да вообще под него земли с запасом приобрели. На вырост. А с остальным пока только на стадии фундаментов или вообще еще без оных. Да что говорить, там ещё не всю землю потребную купили. Могу кстати похвастаться. Я теперь не только владелец поместья в Царстве Польском, но и хозяин немалого поместья под Бахмутом. Сосед Лунева.

Агренев вернулся в своё кресло.

— То есть ты хочешь сказать, что под землёй у тебя кладовая коксующегося угля? — заинтересованно произнёс Агренев.

— Отож! — осклабился Григорий.

— И когда ждать твоего угля?

— Ну как взаймы денег дашь, так начну шахту закладывать.

— А сам чего? — добродушно спросил князь.

— У самого больше нет. Все за землю отдал, — повинился Григорий. И с подковыркой спросил, — Так что, дашь, или мне у брата родного просить?

— Да сам возьмёшь, сколько надо. Там же, поди, ещё подъездные пути класть нужно?

— Ага, но я от Луневского поместья ветку кину. Он уже нанял бригаду на следующий сезон. Хоть и дальше получится, зато ни с кем договариваться не надо больше о разрешении на прокладку желёзки.

— Ясно… С Соломирским все остаётся как и договорено?

— Да. Да и что там может случиться? Это сначала его рабочие к нам перебегали, но потом Сонин вопрос этот с соседями решил полюбовно. Да и когда Грум-Гржимайло в Кыштым ездил, заехал он и в Сысерть. И много всякого Соломирскому насоветовал. Удержал того от разных неприятных и не нужных расходов. Да и периодически наши инженеры уральские к Соломирскому заглядывают, как и он сам в Кыштым. Так что весной можно начинать освоение его медного месторождения. У самого то у него денег мало, поднять дело в одиночку ему не под силу. А идти к кому-то на поклон смысла нет. Лучше чем мы никто ему условия не предоставит. Но тут появилась одна закавыка. Пока ты плыл в Одессу, от Витте приходил человек. И передал, что со следующего года таможенная ставка на импортную медь будет снижена до 20 процентов. Придётся отпускные цены на медь снижать.

— Ну этого следовало ожидать. Мы сейчас добываем меди столько же, сколько и все остальные отечественные производители. Итого 13–14 тысяч тонн. А потребление в стране в год около 20. Вот и вся математика. Но нет худа без добра. Без завышенных цен на цветные металлы у иностранцев будет меньше соблазнов лезть на наш рынок. Кстати, что там в Закавказье? Французы продолжают лезть за нашей медью?

— Увы, — развел руками Долгин, — купили ещё один заводик где-то у армян. И лезут и лезут. Сам то не хочешь туда влезть, раз там так медом намазано?

— Знаешь Гриш, вот сколько я не думал на эту тему, так и не пришёл к чему-то определенному. А потому наверно таки влезу, но только в компаньоны к кому-то. А там посмотрим. Кандидатуры на это есть?

— Есть, как не быть. Только они об этом ещё не подозревают, — ухмыльнулся Григорий.

— Ну и ладно, пусть пока пребывают в неведении о том, что их ожидает кусочек от 60 миллионов техасских нефтедолларов. Сонин здесь, на заводе?

— Нет, уехал три дня назад в Николаев с двумя немцами. Ты действительно хочешь поставить свою верфь?

— Ну не вечно же суда у британцев покупать. И есть надежда, что наши мотористы наконец доведут судовой движок на соляре. А нам и сухогрузы нужны и танкеры. Зачем бесплатно знакомить иностранцев с нашими достижениями да ещё за наш счёт?

— М-да, это ни к чему. Пока нам самим учиться и учиться у немцев и англичан. И американцев. Кстати, слышал, испанцы продали американцам Филиппины?

— Да, читал уже. Местным сильно не везёт. Бились с испанцами, чтоб попасть в кабалу к тем, кто им якобы помогал. Впрочем, это обычная практика англосаксов. Но там на островах ещё ничего не кончилось.

— Дай-ка я догадаюсь, — заинтересованно уставился на Агренева Григорий. — А не поучаствовал ли в очередной авантюре один известный мне князь?

— Не, меня там и рядом не было. Ну почти. Я только свел неких очень серьёзных офицеров русской наружности с некими китайцами. Ну и идею подкинул. А дальше они все сделали сами. И в один прекрасный день уже после моего отъезда из Порт-Артура должен был отплыть небольшой пароходик под якобы канадским флагом, груженый забытыми в тамошнем арсенале никому не нужными старыми китайскими винтовками. И патронами, конечно. Ну и доплыл уже наверняка до Филиппинских островов. А как ты знаешь, даже висящее на стене ружьё иногда стреляет. Я бы и современного оружия аборигенам подкинул, но не за свой же счёт это делать. Кто-то за это должен заплатить. Я и так тем хунхузам кое-что пообещал. Так что я пока подожду денежного заказчика. И что-то мне подсказывает, что он не преминет появиться в скором времени, — язвительно заметил Агренев. — Захват испанских колоний Штатами очень многим пришелся не по нраву. Жаль только, что нельзя принять заказ из-за рубежа.

— И что, ты думаешь филиппинцы могут победить?

— Нет, конечно. Но партизанскими действиями они могут пить американскую кровь лет десять. Особенно если найдутся бескорыстные помощники. Ну или почти бескорыстные.

Середина января 1899 года

— Хотел позаниматься сегодня, но погода… Брр! — Великий Князь Михаил Александрович развалился в кресле. — Придётся в зал идти. Или в тир. Жаль!

— Ну извини, — развел руки Агренев, — я погодой не заведую. Питерская погода непредсказуемая. Январская в том числе.

— Говорят, у сестрорецкого затворника по возвращению с Дальнего Востока случился роман? — с улыбкой подколол князя Михаил. Но продолжил уже серьёзно. — А знаешь, вы с Надеждой Николаевной смотритесь! Из вас выйдет неплохая пара…

— Возможно…, — ответил Агренев. Но тон в голосе явно означал, что обсуждать эту тему ни с кем он не намерен.

— Ладно, — добродушно усмехнулся Михаил. — О чем ты хотел со мной поговорить?

— Ну, новогодний бал не место для серьёзных разговоров. — Агренев потянулся к столу, достал из ящика пачку фотографий и бросил её на стол. — Полюбопытствуй! Это по твоей части.

— Хмм, интересненько! — протянул будущий артиллерист, внимательно рассматривая предложенное. — И чьё это творение?

— Германия, Рейнметалл. Один из предсерийных вариантов гаубицы, которая в прошлом году была принята на вооружение. Моим людям удалось ознакомиться с экземпляром, любезно предоставленным доктором Эрхардом ещё до того, как немцы сделали выбор в пользу данной модели. Калибр 105 мм, ствол 10 калибров длиной, фугасный снаряд без малого пудом веса. Дальность стрельбы на полном заряде немного превышает 6 верст при угле возвышения 40 градусов. Вес — чуть более тонны.

— Кургузенький ствол… Рейнметалл? Так он же снаряды делает? Решил заняться и пушками?

— Как видишь. Между прочим выиграл конкурс у Круппа. Герр Крупп так и не смог похоже справиться с прыжками орудия при выстреле. По крайней мере именно об этом мне несколько раз писали мои люди из Трансвааля, куда Крупп поставил несколько батарей своих 120 мм гаубиц. При выстреле на максимальном угле возвышения ствола орудие у буров на тренировках несколько раз даже переворачивалось.

— Затвор интересный, — пробормотал Михаил, крутя одну из фотографий. Перейдя к другой, он удивлённо поднял брови. — А вот перегородка в станине явно не к месту. Как они заряжают гаубицу при больших углах, Александэр? — и поднял глаза на князя.