Вздох до смерти (СИ) - Артемьева Анастасия. Страница 38
— Знаешь, увидев вас в больнице, когда вы к Ирме поехали, подумал, что отношения у вас стали налаживаться. Но, как вижу, ошибся.
— Пообещай мне, Герман, — с болью в сердце попросила.
Села, взяла мужчину за две руки и посмотрела в голубые глаза.
— Что именно? — с неким подозрением смотрел на меня друг.
— Мы больше никогда не поднимем разговор о Соколе, его отношении ко мне и моих чувствах к нему, — Молот нахмурился, такой исход событий ему явно не понравился. — Послушай! — перебила его, не дав даже начать. — Не судьба нам с Арисом вместе быть. И сейчас, пока я тут, не хочу делать себе ещё больнее. Пока ты в больнице лежал, думала, с ума с ним сойду. Он словно с катушек съехал и все его выкрутасы, если честно, пугают и вводят сумятицу в мой мозг. Не отталкивай меня, не позволяй ему разделять нас. Ты — единственный, кто знает обо мне больше других, я доверяю тебе и знаю, что от Ариса защитить меня сможешь только ты.
Мужчина внимательно слушал, не перебивал, а под конец и вовсе обнял, не став переубеждать меня или утешать. Кажется, мне удалось найти нужные слова, и теперь Герман — моя защита и опора.
Мы ещё долго просидели так, вспоминая истории о наших совместных вылазках, а потом, пожелав друг другу приятных снов, разошлись по своим кроватям. Я была настолько вымотана морально, что провалилась в сон моментально, стоило голове коснуться подушки.
Утром, спускаясь к завтраку, ожидала пересечься только с Германом, но каково было моё удивление увидеть во главе стола Аристарха, медленно попивающего кофе. Сделала вид, что всё в порядке и приземлилась на стул рядом с Молотом.
— Хочу съездить на кладбище, — нарушила молчание, попивая чай.
Мужчины за столом есть перестали и насторожено уставились на меня. А я понимала, что моё желание могло показаться ненормальным. Я ведь даже в комнату Роберта заходить боялась, думая, что вновь сорвусь. А на кладбище всё могло стать во сто крат хуже. Там было четыре могилы «предвестников» и все рядом друг с другом. Стоило начать горевать по брату, как я бы вспомнила и остальных мужчин, и, кто знает, во что вылилась бы моя истерика. Аристарх же сделал всё, чтобы мои срывы прекратились, и поездка на кладбище была под запретом.
— Нет, — жёстко отрубил Сокол, резко поднимаясь на ноги.
— Арис, это её право, — вступился за меня Герман, получив мой благодарный взгляд.
Соколову такой исход совершенно не нравился, видела, как тяжело ему бороться с самим собой, и понимала его отказ, но мне было необходимо увидеть брата хотя бы так.
— Нам проблем и так хватает.
— Так я проблема? — подала голос, смотря ехидно на Аристарха.
Тот буравил меня тяжёлым взглядом, и готова поклясться, что в этот момент он жаждал меня прибить.
— Десять минут, Ангел. Едем вместе.
Больше ничего не сказав, мужчина вышел из столовой.
— Спасибо, что заступился, — начала я.
— Я обещал. Помнишь? — улыбнулся Герман, подливая мне в кружку чая.
На скоро позавтракав, выбежала на улицу, не удосужившись переодеть домашнее платье-халат. С Ариса станется! Больше десяти минут ждать не будет, возьмёт и уедет.
В автомобиле стояла гнетущая тишина, я же только за окно смотрела, пытаясь абстрагироваться, представить, что еду одна. Когда мы прибыли на кладбище, я ещё долго не решалась выйти из машины. Возможно, мой порыв был напрасный и необдуманный, а может, сейчас, находясь в нескольких метрах от могил «предвестников», ощущала дыхание смерти через чур близко.
Вышла.
Ветер разметал мои волосы.
Шаг.
Шаг.
Ещё шаг.
С каждым движением я становилась ближе к своей цели. Мне даже на рядом идущего Соколова было плевать.
Передо мной словно стена выросла, и я замерла, смотря на одинокую девичью фигуру у каменных знакомых плит.
«Нет. Нет! Нет! И нет!!!»- хотелось закричать мне, но я молчала.
Дар речи пропал, и в голову такая пустота создалась.
Руку на мускулистую грудь Ариса положила автоматически, призывая не идти дальше. И он замер, только теперь смотрел на меня, это я давно научилась чувствовать — его взгляд на себе.
Но сейчас было совершенно не до него.
— Принеси снотворное, — твёрдо попросила, не отрывая взгляда от девушки.
— Кто это, Ангел?
А что я?
Я молчала.
Мне нечего было сказать, особенно сейчас, когда все мысли из головы выветрились, а я не понимала, что здесь происходит, и кто ей рассказал обо всём. Винсент не стал бы так меня подставлять. Прекрасно ведь знает, что одно его не верное движение и я расторгну свадьбу.
— Просто принеси снотворное и не смей причинять ей вред.
Посмотрев на секунду в серые глаза, отвернулась и направилась навстречу с очередной дозой боли.
18 глава
«Когда уходит родная душа, начинает сдавать и тело.»
(с) Клиника
«Я причиняю через чур много боли тем, кто любит меня, и кого люблю я…»
Эту цитату я ещё давно прочитала в какой-то книге, и вот теперь, она сама собой всплыла в голове.
Всё так и было.
Не знала, с чего начать, стоит ли подойти ближе, или следовала обнять…
Почему-то сейчас я винила себя: винила в том, что не рассказала Клэр всё сразу, винила и за то, что она всё так узнала. Это неправильно. Так не должно было быть. Не скрою, я часто думала перед тем, как лечь спать… Думала, как лучше преподнести лучшей подруге правду.
Мы так долго хранили нашу тайну. Тайну, принадлежащую только троим. И вот теперь, я отчётлива понимала, что это конец. Ощущала полёт в бездну. Нет. Это не то чувство, когда сердце из груди словно вырывают. Это нечто другое, намного глубже и сложнее.
Боялась дышать. Казалось, здесь всё пропитано болью и неверием Клэрри. Но вот так молчать не могла, а подруга словно ничего и никого вокруг не замечала, лишь смотря на могилу Роберта и его улыбающееся лицо на фотографии с чёрной ленточкой сбоку. Захотелось подойти и разбить эту чёртову рамку, выкинуть все цветы и венки. И, как я могла что-то говорить девушке, когда сама чувствовала невыносимую боль. И надо же такому случиться, что именно сегодня я захотела приехать сюда и именно сегодня сюда же приехала Клэр.
Таких совпадений в жизни не бывает. Уж я-то не верила в них. Но в последнее время слишком много совпадений в моей жизни. Слишком…
И всё же…
— Клэр… — робко позвала подругу, протягивая к ней руку, но тут же отдёргивая.
Девушка отреагировала не сразу, лишь с моей третьей попытки дозваться её, она обернулась. И то, что я увидела в её глазах, оттолкнуло меня. И в первую очередь оттолкнуло от самой себя.
Я никогда не видела столько боли и презрения в чьих-то глазах.
— Ты знала, — холодно отчеканила она, до ужаса чужим голосом.
Она никогда так не разговаривала со мной, и уж точно никогда так не смотрела. А, кто знает, что ещё ей успели наговорить про меня и про то, что произошло.
— Я хотела уберечь тебя, — мягко начала, не пытаясь приблизиться.
— Ты знала, — всё твердила она, резко поворачивая голову на могилу.
Эта боль была сильнее, чем той, когда я узнала, что моего брата, любимого брата, такого родного и тёплого, его больше нет. Сейчас я оплакивала и его и ту, которую он любил больше, чем меня. Клэр не простит мне молчания. Даже тогда, уехав из Лондона, я кое-как сдерживала себя, что не выдать всё ей, не разрыдаться в голос, проклиная этот мир. Нет. Я бы подготовила её, нашла бы нужные слова. Время было. Я всё рассчитала. Но всё рухнуло, словно карточный домик.
Краем глаза заметила приближение Аристарха, но дёрнула рукой, заставляя остановиться. Не могла я вот так сразу вновь подставить подругу. Но выбора не было, как не было и времени.
— У меня не было выбора. Прости, — тихо прошептала, но Клэр услышала.
Губы плотно сжала, руки в кулаки сжала, задышало тяжело. Но промолчала.
Не выдержала.
Упала на колени. Бросила взгляд на улыбающееся лицо Роберта в рамке, а затем устремила взгляд на подругу.