Усмирившая волны (ЛП) - Майер Шеннон. Страница 27

По лицу мальчика ручьями текли слезы, но его глаза оставались жесткими. Пустыми.

— Я не хотел убивать его. Он сам меня заставил. Это он во всем виноват, если бы он сделал, что хотел Реквием, и отдал ее, мне бы не пришлось убивать его.

— Заткнись, парень, — прорычал Большой Уродец. Он крутанул рукой над головой, трос с крючками просвистел, когда он щелкнул им рядом со мной. Я отскочила вправо, но один крючок все же возился в руку и прорвал мышцы. Я проглотила крик, готовый сорваться с губ, повернулась на носках и зарычала на двоих Ундин.

— Ну же, Терралинг, давай поиграем, — сказал Большой Уродец. Я засунула руку под жилет и схватила кинжал. Вытащив его, я одним движением швырнула в Большого Уродца. Острый клинок достиг своей цели, глубоко войдя в левый глаз, и заставив Уродца завалиться назад. Арчин уставился на упавшего сообщника, открыв рот. Я опустила трезубец, нацелив на его живот.

— Арчин.

Он размял шею и приготовил свой трезубец. Очевидно, отец хорошо его обучил, даже если он и все еще был учеником. Вся разница между нами заключалась в том, что Арчин умело обращался со своим оружием, а я — нет. Не было смысла пытаться отобрать у него трезубец.

Он прокрутил оружие, сделав выпад в мою сторону, и скрестил его с моим. Я позволила вырвать его у меня, и Арчин с трудом, из-за веса обоих орудий, поднял трезубцы над головой. Пока он держал их вне зоны моей досягаемости, сам оказался полностью открыт. Я бросилась к нему и нанесла удар кулаком в челюсть — идеальный апперкот, от которого у него громко клацнули зубы. Его глаза закатились, и он свалился назад, словно дерево, срубленное под корень.

Свист крюков, рассекающих воздух, был единственным предупреждением, и я распласталась на полу. Обхватив пальцами основание трезубца Арчина, я дернула его на себя, перекатилась на бок и запустила трезубец вперед, вонзив в бедро Большого Уродца. Он взревел, откинув голову назад. Кровь стекала из развороченной глазницы. Подсознательно я понимала, кем бы ни был этот Ундин, он не был Эндером, который вот так выставляет горло, но у меня не было времени, чтобы воспользоваться его ошибкой.

Он снова взметнул вперед трос с крючками. Они вонзились в меня слева, а зазубрины на них сильно разрезали плоть. На этот раз у меня не было времени увернуться от них. Еще один рывок его руки — и я была на ногах, крича от боли. Трезубец лязгнул по полу. Я потянулась за энергией земли, цепляясь за возможность управлять ею, но ужасная паника мешала мне. Я не могла прекратить скулить.

Я подвела своего Отца. Белла не будет в безопасности. Эш умрет в темнице. Нет, я отказываюсь сдаваться. Отказываюсь уступить этому кретину.

— Терралинги не принадлежат воде. Они тонут, — он плюнул в меня, и кровь, смешанная со слюной, залила мое лицо. Его глазница пульсировала, он провернул в ней мой нож. — Я собираюсь вернуть должок. Как говорят люди: око за око.

Он прижал кончик кинжала мне под правый глаз. Я не могла пошевелиться, не могла даже дышать, настолько страх сковал меня. Медленно я скользнула здоровой рукой вверх. Мне нужно было ударить его сильно и быстро, если я хотела убрать кинжал от глаза. Я глубоко вдохнула и приготовилась.

— Прекрати! — тоненький голосок был настолько полон уверенности, что остановил Большого Уродца.

— Не волнуйся, принцесса Финли. Я убью Терралинг, а ты будешь следующей, — он ухмыльнулся, точнее, я предположила, что это была ухмылка по тому, как он обнажил зубы.

Внезапно его тело дернулось, и ухмылка поблекла, когда кровь хлынула у него изо рта. Хватка на тросе ослабла, нож вывалился из его руки, и я упала, приземлившись еще на несколько крючков.

Позади него стоял Дольф, а его трезубец был глубоко погружен в спину Большого Уродца. Он выдернул свое оружие и подошел к сыну, опустившись рядом с ним на колени. Маленькие руки прикоснулась к моему лицу.

— Ты не Ундина. Почему ты сражалась за меня?

Я повернулась и увидела самые голубые глаза, какие когда-либо встречала. Голубые, как воды Карибского моря в предзакатных лучах солнца.

Было трудно мыслить связно из-за боли от крючков, но мне удалось сказать спокойно:

— Потому что так правильно.

Она кивнула и с трудом отодвинулась от меня.

— Спасибо.

Я посмотрела на рану на ее боку. Она была не слишком серьезной. В худшем случае — поверхностная рана, но она была длинной, как если бы кто-то ударил мечом, но промахнулся.

Дольф стоял рядом с сыном, я не могла отвести глаз, была не в состоянии произнести ни слова от шока. Кровь расплылась большой лужей вокруг головы мальчика и его шеи с зияющей раной. Из его рта кровавыми пузырями вышел воздух, когда он умер.

— По крайней мере он не узнал, что это был его отец, — тихо сказал Дольф.

Я попыталась отойти назад, но крючки вонзились еще глубже, разрывая плоть.

— Слабое утешение для смерти.

Финли вложила свою руку в мою.

— Она хорошая, Дольф. Я хочу, чтобы она была моим Эндером.

— Принцесса, она не может быть твоим Эндером. Она принадлежит Краю.

Она напряглась и изогнула бровь, глядя на Дольфа.

— Я принцесса. Я хочу, чтобы она была моим личным Эндером.

Это противостояние могло длиться всю ночь, если бы его не прекратил звук приближающихся голосов.

В одном из них я узнала Реквиема.

— Я хочу оставить их обеих, чтобы они отсасывали у меня до самой моей коронации. Одну — из-за силы, другую — из-за ее длинных ног.

Дрожь пробежала по моему позвоночнику. Я прекрасно понимала, о чем и о ком он говорил. Но где же была Белла? Я оставила ее на другом берегу… Как Реквием не заметил ее? Или она с ним заодно? Нет, она не стерпит такого оскорбления как это, не будет просто следовать за ним и молчать.

— Следуй за мной, — Дольф поднял на руки принцессу и заковылял вглубь казарм. Я подобрала свой кинжал и перерезала трос, соединяющий крючки друг с другом. Когда я встала, на глаза попалось кое-что, что я не заметила раньше. Копье на дальней стене, не слишком отличавшееся от моего. Я через силу добралась до него и схватила со стены.

Я поплелась за Дольфом к боковому балкону, с которого открывался вид на воду. Наша кровь капала вниз, образуя розовые пятна в синеве моря.

— Мы в ловушке, — возможно я лишь озвучивала очевидное, но мне нужно было это произнести. Дольф взял поудобнее принцессу и высунулся с балкона. Его глаза встретились с моими.

— Нет, мы не в ловушке. Но ты — да.

Глава 12

Финли замотала головой:

— Мы не можем бросить ее. Она часть плана Реквиема.

Я подняла руки с застрявшими в них крюками.

— Я не часть его плана, каким бы он ни был.

Она смотрела на Дольфа, не обращая на меня внимания.

— Мы либо забираем ее, либо никуда не идем.

Дольф покачал головой.

— Она предатель для своего народа, принцесса.

Голоса в главной комнате стали громче, и Реквием взревел.

Они нашли тела, но рядом не оказалось принцессы.

Финли не выглядела испуганной или даже сильно взволнованной.

— Она идет со мной, без нее я никуда не пойду.

— А я никуда не пойду без своей сестры, — произнесла я.

— Женские прихоти однажды меня доконают, — пробурчал Дольф.

Он поднял руки над водой, и вокруг его пальцев заплясали голубые искры, когда он призвал свою силу. Океан вздыбился идеальной огромной волной. Дольф поместил Финли в воду и затем подал руку мне. У меня не было выбора. Я взялась за его руку, и он потянул меня в водную колыбель. Соль жгла порезы на коже, и я едва сохранила видимость самообладания, когда волна скрыла нас, обернув, словно коконом.

Я понимала, что Дольф может прикончить меня прямо здесь, без свидетелей. Мое тело пошло бы ко дну океана, и меня бы не нашли. Если он смог убить своего сына, то что удерживало его от моего убийства?

Этому было только одно объяснение. Крошечная принцесса, которая решила, что я достойна спасения.