Птица в клетке (СИ) - Сотер Таис. Страница 60

- Вот, - шепнул мне стражник, красноречиво указывая глазами на джем. - Завтра ещё принесу, с булочкой. Худенькая ты больно...

Вслед за джемом в ход пошли уже свежие персики, подсунутые тайком шерстяные носки (стражнику показалось, что я мёрзну), и даже записка, где Бей корявым почерком уверял меня, что я всегда могу обратиться к нему с советом, если будет нужно.

После записки Бейя наконец то перевели на другой пост, а у моих дверей стал стоять не один стражник, а два. Заговаривать им со мной строго запретили. А я поняла, что в чём-то Юрий был прав. Сам по себе мой дар не приносил вреда - Бей не проявлял ни малейшего признака нездоровья - а уж его моральное состояние и вовсе выросло до невиданных высот. Возможно, он о своей родной дочери так не волновался, как обо мне.

Но вот могла ли я полагаться на слова Юрия в остальном? Воспоминания Альге скорее подтверждали, чем опровергали версию Цехеля о Гардарике. Вот только я всё не могла разобраться - был ли этот мир раем для эспером, или же тюрьмой для них?

Я могла бы рискнуть собой. Мне нечего было терять. Рвануть за Юрием, надеясь на новую, лучшую жизнь, оставить Альге с носом...

Замиром я рисковать не могла. Не могло быть так, чтобы существовало всего два шанса для Замира - покинуть родной мир или оказаться стёртым. Не могло! Это бы было слишком несправедливым. Да и зная мальчика, упрямого, как и его отец, я не сомневалась, что и сотня специалистов по эсперам не смогла бы заставить Замира смириться с тем, что за него всё решили. Такой как он никогда не привыкнет к несвободе и не простит тех, кто посягнёт на его дар.

Нет, нельзя было так поступать. Вот только сдать Юрия я не могла. Да, этот человек похитил меня, насмехался, и наверняка рассматривал меня как возможность ближе подобраться к Замиру.

А ещё он спас меня от Ли, и утешал меня там, на корабле. Мог рассмешить тогда, когда мне было грустно, и успокоить мои страхи, просто разозлив очередной неуместной остротой.

Я не знала, был ли он хорошим человеком, этот гардарик. Но в его взгляде на меня не было злости.

Возможно, мои аргументы в защиту столь опасного человека могли показаться кому-то смешными. Но я была всего лишь глупым эмпатом, идущим на поводу у своих чувств, поэтому решила попробовать всё-таки изменить решение Цехеля, не прибегая к помощи Альге. Для этого, правда, мне нужно было увидеть гардарика, а его, к моей досаде, ко мне не пускали. А ведь мне было о чём с ним поговорить.

Может быть, я и была никчёмной, ограниченной девчонкой, неспособной даже самостоятельно справиться с головидом. Но целых семь лет я сопровождала Нибеля, своего прежнего хозяина, на заключения сделок и договоров. Бизнес очень грязное занятие, в котором стороны нередко пытались воздействовать друг на друга не самым честным способом. Среди которых был и шантаж. Опасная игрушка - прежде всего для того, кто его использует. "Тех, кто пытается тебя шантажировать, нужно уничтожать без раздумий" - говаривал мой прежний хозяин. И всё же сам прибегал к этому оружию не раз, перед этим хорошо убедившись, что его жертвы не смогут потом до него добраться.

Шантаж. Это слово мне не нравилось, но то, что я собиралась делать, иначе назвать было нельзя.

Я знала тайну Юрия, он знал почти все мои. Но я готова была вызвать неудовольствие или даже кару императора, если так было нужно, чтобы не позволить Замиру оказаться в опасности. А вот Юрий едва ли был готов рискнуть своей жизнью только ради мести ко мне. Конечно, он мог попытаться заставить меня замолчать, но это лишь значило, что мне не нужно было позволить подходить ему ко мне слишком близко.

Я много раз репетировала то, что собиралась сказать гардарику, но всё сводилось лишь к одному: "Вы должны покинуть Лонгу, и обещать, что перестанете охотиться за Замиром. Иначе император узнает о ваших намерениях".

Правда, стоит мне произнести эту угрозу, и можно попрощаться с мыслью о том, что Цехель продолжит помогать мне. Последний факт здорово подтачивал мою уверенность в принятом решении, тем более что рядом с Юрием здравомыслие мне нередко отказывало, слишком уж ловкий язык был у этого гардарика.

Прошло пять дней с попытки покушения на меня, и мне уже начало казаться, что в моей жизни всегда будет так - снежные горы за окном, маленькая комнатка, трапезы три раза в день, и нескончаемая скука. Но Оссе, заглянувший ко мне ранним вечером, чтобы проверить моё некстати простуженное горло, сообщил о том, что завтра меня забирают в Кадис.

Кадис! Значит ли это, что моей изоляции пришёл конец? Или наоборот, эти перемены сулили мне одни неприятности? Как бы то ни было, я чувствовала себя необыкновенно взбудораженной, ожидая возвращения в столицу Лонги. Поэтому долго не могла заснуть, даже выпив тайком припасённое от доктора Оссе снотворное.

Когда же меня сморило, сон мой был тревожным и беспокойным. Проснулась я посреди ночи от сухости горле. К тому же в носу неприятно свербело. Я чихнула в ладошку, тут же вытерев её об одеяло.

- Надень носки. Они под кроватью.

Голос императора заставил меня вздрогнуть и за озираться. Альге сидел на полу около двери, прислонившись спиной к стене. И как я не почувствовала его присутствие?! Привычка, должно быть. Хотя...

Я прислушалась к собственному дару, и впервые усомнилась в том, что он работает правильно. Потому что ощущения от императора были совсем иными, чем обычно. Ядгар всё ещё казался неправильным, но.. он явно не был настолько пустым, как раньше. При этом я всё равно не могла понять, что же он чувствует, но точно перестала ощущать веяния холода. Когда же это произошло?

Путаясь в полах ночной рубашки, я выбралась из кровати и изумлённо присела рядом с Альге, забыв о прежней обиде.

- Что ты так смотришь, Эрика? - устало спросил Ядгар. Алкоголем вроде от него не пахло, но выглядел он так себе. - Пытаешься понять, не выросли ли у меня рога? Так я их спиливаю.

Неужели Замир всё-таки смог ударить по разуму своего отца и свёл его с ума? Странный он какой-то. Я опасливо попыталась отодвинуться, но Ядгар внезапно схватил меня за руку и потянул к себе, заставив почти упасть на него. Попав в плен его объятий, я неожиданно для себя не испугалась, а расслабилась. И едва ли даже не потёрлась носом об его плечо, как будто скучавшая по своему хозяину кошка, требующая ласки.

- Хочу тебя. И наплевать, что ты ко мне чувствуешь.

Слова Альге были грубы и жестоки, но вот руки касались меня неожиданно осторожно, скорее не удерживая, а поддерживая меня. Я всхлипнула.

- Что, опять рыдать будешь? - устало спросил Альге. - Может, дать тебе что-нибудь для швыряния в меня? Оскорблять больше не позволю, спасибо, наслушался.

Я всхлипнула ещё раз, и смущённо отстранилась от мужчины, попытавшись украдкой вытереть нос своим рукавом, а затем ещё раз звонко чихнула.

- Насморк, - наконец догадался император. - И где только умудрилась?

- Не наную, - прогнусавила я, неожиданно расстроившись из-за своей болезни. Целовать меня такую Альге явно не станет.

Я оказалась права лишь частично. Моего рта в ту ночь Альге так и не касался, но поцелуев мне хватило сполна. Альге изучал моё тело своими губами, языком, пальцами, не оставив, казалось, ни один сантиметр кожи без своего внимания. И в этот раз я отвечала ему неожиданно агрессивно, позволяя вместе со страстью вырваться наружу и моему гневу. Оставляя на нём метки от своих зубов и ногтей.

Мне кажется, ему понравился мой новый способ проявлять свою ненависть. И всё-таки, я его наверное заразила. Хотелось бы на это надеяться.

Разбудили меня рано, когда за окном ещё даже не рассвело. Впрочем, доктор Оссе, ставший причиной моего раннего подъёма, сам был не слишком выспавшимся и то и дело зевал.

- Могла бы сразу сказать, что заболеваешь, - укоризненно сказал доктор, настраивающий медсканер.

- Но я скафала, вфсера, - несколько невнятно ответила я из-за градусника, зажатого во рту.