Птица в клетке (СИ) - Сотер Таис. Страница 81

Так что император отлично знал, что некоторые гардарики имеют защиту от телепатии, и использовал это, когда ему нужно было достать эспера для своего сына. Вот только к Замиру он Юрия так и не подпускал. А теперь не подпускал и к Эрике. И хотелось бы Цехелю считать это обычной предосторожностью или ревностью. Да только едва уловимо изменившееся отношение императора к своему другу, хищная внимательность, прячущаяся за обычной грубоватой снисходительностью, заставляла Юрия чувствовать себя подобно рыбы, плавающей в постепенно нагревающемся котле.

Альге не устраивал облаву на тех, кого подозревал, но позволял им загнать самих себя в ловушку. Сделать непоправимую ошибку, окончательно доказывающую вину. Так было с Каримом Ли, так было и с Анхелой. Теперь под пристальное внимание сиятельной особы попал сам Юрий Цехель.

Гардарийского пса и до этого проверяли, и не раз. И даже порой что-то находили, по мелочи, лишь для того, чтобы успокоить хотя бы того же Сино. Всем своим видом, манерами, способом существования Юрий показывал, что он лишь удачливый и авантюрный наёмник, любящий деньги и развлечения, но избегающих политических интриг. Достаточно умный, чтобы хранить преданность императору, и достаточно осторожный, чтобы избегать любых коалиций.

Видимо, где то он прокололся, сделал ошибку, выдал себя, раз теперь из внутреннего круга Альге перевёл его в ранг тех, кого он держал рядом с собой лишь для того, чтобы контролировать. Император ждал, когда он сделает ошибку, и по-хорошему, нужно было бы гардарику затаиться, а то и вовсе бежать, признав, что в этой игре не перехитрить ему императора. Да вот только Юрий уже не мог выйти из игры. Не только из-за нежелания признать своё поражение, но и потому, что выйди он сейчас - и вместо него придёт другой. Тот, кто не будет возиться с Замиром, а просто его убьёт. Уничтожить кого бы то ни было гораздо легче, чем похитить или же незаметно изменить.

А теперь ещё была и Эрика. Бедная, несчастная Эрика, которая влезла во всю эту историю по его, Юрия, вине. Вначале она была для Цехеля лишь ещё одним способом подобраться к наследнику, но теперь он искренне хотел помочь ей. Для начала, хотя бы выбраться с Лонги. Не в одиночку, нет - и Независимые миры, и даже планеты Космосоюза были слишком опасны для одинокого эспера, не знающего жизни. Гардарика была единственным местом, где Эрика смогла бы быть в безопасности и под защитой. И он обещал себе, что обязательно заберёт Эрику с собой, чего бы ему этого не стоило.

Вот только, подготавливая почву для побега, Цехель сделал одну большую ошибку. Доверился Владимиру, достаточно подробно описав возможности Эрики. Цехелю нужно было убедить своего напарника, насколько Гардарике может быть нужна и полезна Эрика. Сильный эспер с доминирующими способностями к эмпатии, а не телепатии - диковинка даже для Гардарики.

Юрий хотел лишь убедиться, что произойди с ним что, и Владимир позаботится о девушке. И меньше всего ожидал, что тот станет для неё угрозой.

О том, что Владимир может быть причастен к покушению, Юрий начал подозревать сразу же, как Алана рассказала о смерти Дали. Она пришла в тот день полностью разрушенная. Былые спокойствие и невозмутимость, которые почти никогда не сходили с её лица, исчезло после покушения на Эрику. Алана вернулась тогда только под утро, молча забралась в постель сонного ещё Юрия, и уткнувшись ему в плечо, тихо заплакала. Ей понадобилось минут десять, чтобы начать говорить, но даже находясь в сильном душевном расстройстве, психиатр рассказывала так, как будто бы писала отчёт - сухо, даже отстранено. И избегала называть Эрику по имени, используя обезличенное "эспер". Но Юрия сложно было обмануть, когда дело касалось вины и собственной беспомощности. Уж в этом был специалистом.

- И вот теперь Дали мёртв, а эспер, возможно, никогда уже не вылечится, - наконец закончила Алана, вытирая вспухший нос тыльной стороной ладони. Как и многих рыжих, слёзы её совсем не красили. Но для Юрия она такая - покрасневшая, встрёпанная, пахнущая больницей и кофе, была ближе и роднее когда-нибудь. Он прижал её к груди, успокаивающе перебирая гладкие длинные пряди.

- Подожди, может всё наладится, - пробормотал он вполне искренне.

- Как? Я не знаю, как ей помочь. Просто не понимаю.

- Ты поймёшь. Тебе просто нужно отдохнуть и успокоиться.

"А мне понять, как именно получилось так, что Дали стал опасен для Эрики".

- Док... как ты думаешь, почему он так сделал? - осторожно спросил Юрий.

- Разум Дали оказался слишком хрупок для того, чтобы выдержать последствия импринтинга.

Для Юрия это звучало как чушь. Он видел Дали после импринтинга, и он понимал, как работает дар Эрики. И да, этот дар мог быть опасен - но опасность его была в длительности и мягкости воздействия, а не силе. Тот человек, на которого воздействовала Эрика, мог под влиянием чужих эмоций совершить что-то невозможное для себя, и от этого пострадать, но эмпатия Эрики не разрушала личность, а лишь мягко встраивала в неё то, что нужно было эсперу. Идеальное принуждение, наносящее минимальные повреждения тем, на кого оно было направлено. Замир, тот охранник, что тайком принёс Эрике носки, Зарина... все они в разное время так или иначе подвергались воздействию со стороны эмпатки, пусть и с разной интенсивностью. И Юрий не нашёл ни одного подтверждения, что внушение это было опасно для мозга. Ничего, похожего на разрушение ментальной сферы после действий телепатов.

Даже Сафар Дали... да, он глупо влюбился в Эрику, нарушил все возможные правила, а потом попался. И наверное, он мог страдать ещё несколько месяцев или больше. Но чувства дока прошли бы так же, как и любая влюблённость, оставив после себя лишь недоумение - "что же я находил в том человеке?".

Он не должен был желать умереть, или тем более желать причинить вред тому, к кому был привязан. А значит, ему кто-то помог. Помимо себя Юрий знал только одного такого человека. Владимир.

- В больнице, наверное, много охраны. Интересно, меня пропустят к Эрике? - вслух спросил Юрий.

- Почему бы тебе не спросить императора?

- Кстати, как Ядгар? - тут же поменял нить разговора гардарик. - Ты же видела его?

- Он... такой же, как обычно.

Алана высвободилась от объятий, дотянулась до салфеток на тумбочке и громко высморкалась. Смущённо улыбнувшись, она продолжила:

- Не могу понять, как вы дружите.

"Как вообще можно дружить с таким человеком?" - читалось во взгляде Кронберг. Гардарик ответил на оба вопроса.

- Правда в том, что мы оба не слишком хорошо умеем ладить с людьми. Альге спасает его должность, а я просто хорошо умею скрывать свой неуживчивый характер.

- Даже я тебя не раскрыла, - иронично покачала головой Алана. Юрий встал с кровати и потянулся до хруста. Кронберг хмыкнула: - И глядя на тебя, я понимаю, почему. Но может быть, ты оденешься?

- Я думал, тебе на меня приятно смотреть, - хитро посмотрел на Кронберг гардарик, радуясь, что ему удалось немного её отвлечь.

Алана грустно улыбнулась, а потом сказала, внезапно кажется не только для Юрия, но и для себя.

- Знаешь, я люблю тебя. Ты можешь не отвечать мне, я ничего такого не жду, просто хочу, чтобы ты знал. Давай уедем отсюда? Я больше не могу находиться на Лонге. Чувствую себя мошкой, запутавшейся в паутине.

- А Эрика? - тихо спросил Цехель. Алана вздрогнула, и плечи её поникли.

- Я прежде всего отвечаю за Замира. Эрику я не понимала и не понимаю. Я же говорила, что не знаю, как помочь...

Гардарик нагнулся, нежно обхватывая острое, удлинённое лицо Аланы своими ладонями. Любил ли он её? Наверное, нет. Но, безусловно, искренне привязался к этой на первый взгляд сильной, и всё же такой уязвимой женщине. Эрика была полной противоположностью Алане, но при этом его одинаково сильно привлекали они обе. На мгновении у Юрия в голове вспыхнула картинка, как он вместе с Эрикой, Аланой и Замиром бежит с Лонги. В компании двух женщин и ребёнка... Мда, а ведь в его роду, как говорили семейные легенды, были цыгане. Видимо, отсюда у него не только желание кочевать с места на место, но и желание делать это не в одиночку. Хоть на самом деле, табор создавай...