Still in Love With You (СИ) - "DaisyFlower". Страница 9

— Но она должна хотя бы ознакомиться с некоторыми вещами, — мистер Маккэнн проворно всучил мне папку с документами.

— Она не поедет в Анджелес и не будет обучать принцессу музыке, следовательно, она ни с чем не будет знакомиться, — с этими словами Джейк поднял свою сумку и подтолкнул меня в дом. — По всем вопросам звоните на этот номер, — произнёс он и вручил мистеру Маккэнну свою визитку.

— Между прочим, я и сама могла ему ответить, — бросила я, когда он вошёл в дом и закрыл дверь прямо перед носом бедного мужчины. Мне даже на мгновение стало его жаль.

— Не смотри так на меня. Я действовал в твоих же интересах.

На лестнице послышались шаги, где уже через секунду показалась Идлин.

— Что случилось, милая? Ещё рано вставать.

— Я услышала шум, — ответила она и с интересом посмотрела на Джейка.

— Как ты выросла, Идлин, — произнёс он. — Прости. Ты меня, конечно же, не помнишь. Я Джейк Холанд, хороший друг твоей мамы. Когда я видел тебя последний раз, ты была ещё совсем малышкой.

Идлин застенчиво кивнула и убежала наверх.

— Невероятно, как же сильно она похожа на Максона! — выпалил Джейк, а я вздрогнула.

— Пожалуйста, не упоминай его имя в этом доме, — попросила я.

— Придётся. Он звонил вчера, перед «Вестями».

— Теперь понятно, почему ты так переполошился. Что он хотел? — спокойно спросила я, хотя внутри всё замерло в ожидании ответа.

— Он попросил перечислить имена выживших.

— Зачем? — удивилась я.

— Он не посвятил меня в это. Ты же знаешь, что у нас с ним натянутые отношения.

— Нужно было быть менее агрессивным с ним.

— Ты его сейчас защищаешь? — выгнул бровь Джейк.

— Ты, наверное, голоден. Идём на кухню, — сменила тему я.

— Не отказался бы от пары бутербродов, а пока ты их делаешь, расскажи мне, как так получилось, что именно тебя выбрали в этом недо-отборе?

Я вздохнула и начала свой трагичный рассказ.

— Я бы хотел поговорить с этой Аланой, — произнёс Джейк, когда я закончила, а перед ним стояла тарелка с бутербродами и кружка с горячим кофе. Я же стояла и листала бумаги мистера Маккэнна. На одном были расписаны правила, на другом представлена карта дворца, а на третьем прописана зарплата. От количества нулей мне захотелось выбежать на улицу и догнать этого представителя из Анджелеса, чтобы он тотчас же забрал меня во дворец и сразу же выплатил первую зарплату, но я быстро отбросила эту мысль.

— Не думаю, что это хорошая идея, Джейк. Как только ты поговоришь с ней, боюсь, у меня не останется подруги. Знаю я тебя и твои жесткие методы. Я сама разберусь с Аланой.

— Может, я хочу просто с ней познакомиться.

— «Просто» ты можешь познакомиться с любой девушкой в каком-нибудь кафе, но с Аланой ты «просто» не будешь знакомиться. Понятно?

— Я и забыл, какая ты вредная. Я же ради тебя стараюсь.

— Старайся где-нибудь в другом месте, Джейк, — вздохнула я. — Не думай, что я не благодарна тебе. Без тебя здесь бы я сейчас не стояла. Ты спас меня тогда, но сейчас моя жизнь вроде бы пришла в норму, понимаешь? Я привыкла, что я Оливия. Меня всё реже стали посещать кошмары с настоящей Оливией. И я относительно довольна своей жизнью, хоть в ней и есть проблемы, но я прошу тебя, Джейк, не лезь в неё так, словно меня снова нужно спасать. Не рушь этот хрупкий мир. Помоги мне с этим Отбором и оставь нас. С остальным я справлюсь сама.

— Как скажешь, Америка, — я снова вздрогнула. Меня давно так называли, и сейчас это выглядело как удар под дых. Имя Америки, как и имя Максона, запрещалось произносить в этом доме.

Я ничего не успела ответить, так как мы услышали глухой удар наверху.

— Идлин, — прошептала я и бросилась на второй этаж. Джейк последовал за мной.

Когда я влетела в её комнату, я сразу же подбежала к ней. Она лежала на полу и содрогалась в конвульсиях. Тяжёлые хрипы, вырывающиеся из её груди, подтвердили мои худшие опасения.

— Нет, нет, нет. Всё же было хорошо. Нет.

— Что случилось?

— Нам нужно в больницу, — произнесла я, пытаясь поднять Идлин на руки. Джейк мягко отодвинул меня и без труда поднял мою девочку.

— Моя машина припаркована у подъездной дорожки.

— Я поведу, — он согласно кивнул.

Мы выскочили на улицу и устремились к машине. Джейк аккуратно уложил Идлин на заднее сиденье. Вынув ключи из кармана, он передал их мне.

— Что с Идлин?

— У неё гемангиома лёгких, — бросила я и пролетела прямо на красный сигнал светофора. Джейк ухватился за ручку двери, но ничего не сказал.

Через пять минут моего лихаческого вождения мы были в приёмном покое центральной больницы Мидстоуна. Медсестра по имени Линдси, заметив нас, сразу же набрала номер на телефоне. Быстро что-то сказав, она устремилась к нам с каталкой.

— Я отвезу её в палату, доктор Карвер будет уже там ждать.

— Спасибо, Линдси, — на автомате ответила я, с беспокойством глядя на Идлин. Судороги отпустили, но дыхание оставалось тяжёлым и прерывистым.

— Когда начался приступ?

— Десять минут назад.

— Жалобы были?

— Нет. Она ни на что не жаловалась. Последнее обследование показало, что всё стабильно.

— Дальше нельзя, — произнесла Линдси. Я погладила голову Идлин и поцеловала её бледную ручку, прежде чем отпустить её. Каталка скрылась за дверью, а я осталась одна в коридоре. Нет, не одна. Джейк подошёл ко мне и обнял, а я, наконец-то, дала волю слезам. Пять минут я могу побыть слабой, пока кто-то может быть сильным. Джейк усадил меня на скамейку и принёс воды.

Ненавижу ожидания. Последние четыре года, я только и делала, что ждала очередного приступа Идлин, очередного анализа крови, очередного вердикта врачей. Я устала ждать.

— Четыре года назад Идлин поставили диагноз — гемангиома лёгких. Опухоль, — хмыкнула я. — Редкое заболевание, в котором виновата я.

— Ты не можешь быть виновата в этом, — перебил меня Джейк.

— Могу. Меня пичкали сильными лекарствами, забыл? Конечно, это прекратили делать, когда узнали, что я беременна, но, как оказалось, было уже поздно. Гемангиома образуется в эмбриональный период, а её не заметили. Не заметили и тогда, когда Идлин родилась. Заметили, когда было уже поздно. Объяснили это тем, что опухоль была маленькой, вот и не увидели, — горько произнесла я. — Опухоль начала расти, тогда-то всё и началось. Нет, они даже и тогда не знали, что с ней. Они три месяца бились как муха в окна, теряя драгоценное время, а когда поняли, что к чему, заявили, что нужна операция, но делать её опасно из-за возраста Идлин. Сказали ещё, чтобы я была рада, что сейчас эту болезнь можно приостановить, раньше от неё быстро умирали. Ты представляешь такое сказать? — истерично заметила я.

— Почему ты мне ничего не говорила?

— У тебя и так полно проблем из-за меня. Я не хотела и это вешать на тебя, — ответила я, разглядывая свои руки. — Потом мне сказали, что операция сама по себе дорогая, но нужны медикаменты, которые будут замедлять рост опухоли до поры до времени. Одно дело — копить на одну только операцию, другое, когда из этих накопленных денег ты постоянно покупаешь лекарства, стоящие три ежемесячные зарплаты.

— Как ты справлялась?

— Не знаю, но лекарства у Идлин всегда были, но на тот случай, если наконец-то нам разрешат сделать операцию, денег у меня нет.

— Сколько нужно?

— Даже если я сейчас продам свой дом, то этого не хватит.

— А если я…

— Даже не думай Джейк. Я не хочу, чтобы ты жертвовал чем-то ради меня. Мне не нужны подачки из-за жалости.

— Поступись своим принципам! Эти «подачки», как ты выразилась, не для тебя, а для твоей дочери. Если человек хочет помочь, то следует принять эту помощь. Я же не требую взамен твою душу. И ты прекрасно знаешь меня, я всегда готов тебе помочь, не взирая ни на что. По-моему, я уже доказал, что на меня можно положиться.

Я виновато посмотрела на него. Джейк прав. Пора переступить через свою гордость.

— Олив! — в конце коридора показалась Алана. — Мне только что сообщили. Как она?