Хранители. Единственная (СИ) - Фрей Таня. Страница 16

Первый вопрос, который возник у Хатбера, с одной стороны, был предсказуем, но с другой, для Джоанны совершенно внезапен.

– А где Мира? – спросил он. – Её нет нигде.

Уэсли развела руками.

– Я к ней нянькой не нанималась, – заметила она, и Энсел понял: настроение у неё было не из лучших. Понять её было можно, но не целиком и полностью. Слишком уж не вовремя в ней включалась эта холодность, так живо напоминающая о Президенте Хранителей.

И напоминание это было совсем н случайно. Джоанна свято верила, что для победы над врагом надо играть по его правилам. Надо стать подобным ему.

Энсел точку зрения эту не разделял, но разве ж его кто-то будет слушать? Вернее, кто-то, может, и будет, но уж точно не Уэсли. Потому что она из тех людей, кто сам себе на уме. Сам себе судья, сам себе проверка государственная, сам себе психолог или психотерапевт – смотря по ситуации.

– Ну а что насчёт тебя? – поинтересовалась она, взглянув на Элис. – Что ты хочешь найти у нас?

– Ничего я не хочу находить, – буркнула девушка. – Понять бы, почему Питер себя так повёл, и всё.

– Как это он себя повёл? – заинтересовавшись её словами, спросил Энсел. Он просто понял, что это легко может быть связано с Мирой. Потому что как бы она ни пыталась убедить его, окружающих и саму себя в том, что брат ей так же безразличен, как вон та надпись на заборе, она лишь больше лгала и погрязала в этой лжи, как в болоте.

– Мы расстались на какое-то время, это во-первых. Во-вторых, я его не видела с того дня, как мы расстались. В-третьих, в его комнате пусто…

– А теперь остановись-ка, – прервал её Энсел и устремился к выходу из кабинета. – Мне кажется, я знаю, что нам надо сделать.

Джоанна провозила их скучным взглядом.

А Энсел устремился в комнату с компьютерами, на который день и ночь велась слежка за Штабом. Конечно, взломать все камеры – дело не из лёгких, но и того запаса, который у них имелся, им пока хватало.

Он быстрыми кликами мышки открыл архив за день и стал рыскать по записям жилого блока.

– Что делаешь? – спросила Элис, заглянув в экран.

– Ищу сестру, – усмехнувшись, ответил он.

И он нашёл.

Мира действительно зашла в комнату своего брата, не закрыв дверь. Постояла, вероятно, пытаясь позвать его, потом прошла внутрь.

А дальше начиналось самое интересное.

По коридору шёл Уилл Хейл. Уилл Хейл остановился в проходе комнаты.

Уилл Хейл зашёл внутрь.

Ни Уилл, ни Мира из комнаты не вышли. Ни через минуту, ни через час.

– Чёрт, – пробубнил себе под нос Энсел. Он понятия не имел, чего он больше опасался: того, что Уилл что-то сделал с Мирандой и телепортировался куда-то, стремясь замести следы, или же…

…того, что они телепортировались куда-то…

…вместе?

***

Спустя девять часов Коллендж и Джулия оказались дома. Ну, почти что дома. До Штаба они ещё не добрались.

Джулию всегда поражал тот факт, что когда в Москве уже завтра, в Нью-Йорке ещё вчера. Она, безусловно, знала, чем это обусловлено, понимала это с научной точки зрения. Но удивляться не переставала. Это было похоже на то, как даже самые образованные люди продолжают верить в волшебство и чудеса. Которых на свете нет, а если они и есть, то встречаются очень, очень редко.

Главной проблемой для них был сбежавший Кастор. Только они воспринимали эту проблему по-разному.

Для Аманды было непонятно, во-первых, кто ему помог, хотя она и подозревала, что без Сандры тут не обошлось, во-вторых, куда он направился после своего чудесного освобождения. Вторым вопросом задавалась и Джу. А первым как-то не интересовалась. Её больше волновало другое. Она прекрасно знала, какова тяжесть, наносимая этой дивной пыткой, которую ему предложила Президент, и она думала лишь об одном: в каком он состоянии теперь?

Она даже готова была ненавидеть Аманду за то, что она натворила. И себя заодно. За то, что не сумела освободить. Потому что она твердила себе, что это должна была сделать она, а не кто-то другой.

– Камеры точно засекли этот побег, – с полной уверенностью заявила она, когда они подходили к одному из телепортов. – Мы должны гордиться тем, что обладаем такой системой слежения.

– Должны, но она имеет обыкновение взламываться. Не думала над этим?

– Думала. Но любую систему можно усовершенствовать.

Коллендж хмыкнула. Иногда от умничаний Джулии хотелось просто убежать.

– Вот и занимайся усовершенствованиями. Не в области видеокамер, конечно.

– А в какой же? – лукаво поинтересовалась Остборн.

Аманда еле сдерживала себя, чтобы не прикрикнуть на эту девчонку. Но она не любила кричать на тех, кого уважала.

– Ты же всё и так знаешь, Джулия, – ответила она. – Сейчас отправишься в сектор С и там и начнёшь свои приготовления.

– Праздник начинается? – с загоревшимися глазами спросила Джу. Коллендж с сомнением оглядела свою секретаршу. Надо же, сколько она уже с ней возилась, а всё равно зачастую она была ей как чужая. Впрочем, для неё ведь все были словно чужие. А те, кто ими не был, уже давно лежали в могилах или рассыпались прахом по бренной земле.

– Ну, можно сказать и так.

И Джулия обрадовалась. Хотя и поводов у неё для этого поч и что дикого, бешеного счастья было не так уж и много. Но известно было одно. Порой одна мелочь может взбудоражить так, что невольно забываешь неудачи и несчастья прошлого, которые давили на тебя мёртвым грузом, не давая продохнуть. Джу знала это на собственном опыте. Эти слова подходили ей так, как Красной площади подходит ГУМ или Спасская башня – идеально.

Но было одно “но”. На этот раз она не собиралась забывать то, что волновало её до этого. На этот раз одно чувство не отменяло другого, и в этом и было отличие этой ситуации от миллиарда предыдущих.

– У меня нет ни малейшего представления по поводу того, где он может быть, – выдохнула Миранда, усевшись на скамейку.

– Ты это уже говорила, – не без раздражения в голосе подметил Уилл. Мира пожала плечами и уставилась в землю, болтая ногами.

– Он продал свою квартиру, променяв её для себя на комнату в Штабе. Работа, работа и ещё раз работа на первом месте. Семьи в этом списке нет.

– Может, он забыл о своей семье лишь потому, что ты сама этого захотела? – ядовито заметил Уилл. Девушка скрестила лодыжки, сильнее вжавшись ладонями в скамейку.

– Это было обоюдное желание, – сквозь зубы железно проговорила она. – Не только по моему хотению наши пути разошлись. Не надо делать вид, что ты нас знаешь с тех времён, когда мы ходили в подгузниках и радовались погремушкам.

Хотя было ли вообще такое весёлое времечко?

Уилл промолчал. А Мира задумалась.

Их отношения нельзя было назвать тёплыми семейными. Они всегда были немного натянутыми и не немного странными. Потому что в какие-то моменты казалось, что вот он – образец брата. А в следующий миг он всё портил. Или всё портила она.

Как ни стыдно ей было это признавать, но она и сама достаточно провинилась. Обзывала его, смеялась над ним в ответ на его поступки. Мстила. Потом корила себя за то, что она мстила. Потом корила его за то, что он вызывал в ней эту манию к мести.

И всё закольцовывалось снова и снова.

Но они были сиротами. Дети Хранителей, ставшие Хранителями. У которых изначально было именно такое предназначение. Дети погибших в мятеже, дети, выбравшие себе абсолютно разные пути. Питер гордился отцом и матерью, Питер пошёл по их пятам, приняв сторону Аманды. А Мира сразу поняла, что всё тут нечисто, что она не может быть на стороне Коллендж. Не может продолжать дело своих родственников. Просто потому, что у неё в жизни другие ценности.

Однако в последнее время что-то подсказывало ей, что у Питера ценности немного поменялись тоже. Особенно когда она узнала, что он не выдал, где находится Сандра. Вернее, даже не собирался это выяснять. И причина была понятна и ёжику: если бы он нашёл Сандру, ему бы пришлось рассказать и о своей сестре. Чего он делать, конечно, не хотел, хотя на первый взгляд могло показаться, что это и есть его главная мечта.