Хранители. Единственная (СИ) - Фрей Таня. Страница 59

Её отвели в маленькую комнатку, заперли дверь, усадили на медицинское кресло, какое было и в той комнате, где ей нарисовали на руке метку.

– Госпожа Президент скоро прибудет, – доложил один из Сотрудников.

Девушка молчала. Кусала губы, бегала глазами по помещению. Оно и впрямь выглядело, как стоматологический кабинет, правда, заброшенный какой-то. Пустой. Шкафы, шкафы, выдвинутый ящик, внутри которого на белой простыне лежали пара ножниц и скальпель. Почему-то их вид не бросал в дрожь и не нагонял дурные мысли. Может, потому, что все мысли уже были дурнее некуда?

Спустя минуты две дверь действительно начала отпираться. На какой-то краткий миг Элис словно увидела, как бы она вскочила и выскочила за неё, ударив обоих Сотрудников, тем самым заставив бы их отвлечься хоть на пару секунд. Но ей было уже настолько лень предпринимать подобные попытки побега. К тому же она и не была супер-девушкой, которая умеет отбиваться от взрослых мужчин, которые сильнее её раза в три-четыре.

В комнату вошла госпожа Президент, параллельно поправляя на ходу гарнитуру и быстро-быстро что-то говоря. Сквозь пелену, внезапно накрывшую слух, Элис всё же довелось услышать её последнюю фразу:

– Если у них действительно имеется такой план, тогда немедленно сама отмени отправку приглашения. Я занята. Я позволяю.

С этими словами Аманда отключила связь и подошла к креслу. Дверь Сотрудники снова заблокировали.

Таким образом, Элис окончательно оказалась в ловушке.

Она посмотрела на госпожу Президента. И ничего не почувствовала. Ни злобы, ни горести, ни сожаления. Просто смотрела и видела главу огромной корпорации. Больше – никого.

– Ну что, Хранительница чувств, пора прощаться с должностью? – наигранно грустно спросила Аманда. Элис было нечего отвечать. Она ведь прекрасно знала, что между должностью и жизнью у Коллендж стоял знак равенства.

А та вдруг вытащила из кармана кольцо с камнем. С опалом. Которое принадлежало Краунштаун, Хранительнице чувств.

Прежде чем девушка успела что-то сказать или сделать, Коллендж одним простым движением сняла камень с кольца и отложила его в сторону. Потом нажала что-то на ободке, после чего кольцо развалилось в её ладони на две части.

Элис почувствовала, как жар нахлынул на её глаза. Потому что значение этого действа было отнюдь не только символическое.

Это действие отрезало ей путь на поверхность.

– Вот и всё, видишь, первый этап пройден, – пропела Аманда, глядя на удаляемую.

– И зачем? – просипела та.

– Это не тот вопрос, который тебе стоило бы задать.

Женщина поднялась и подошла к шкафу. Вытащила из него инструмент, похожий на стилус, встряхнула, словно проверяя, в рабочем ли тот находится состоянии, и вернулась к Элис. Та завороженно наблюдала за ней, задаваясь про себя вопросами: что же ждало её дальше?

Аманда уселась рядом с креслом. Слева.

– Положи руку на подлокотник, – повелела она. Элис сначала испуганно глянула на Президента, увидела лёд в её глазах и не смогла не повиноваться. Положила руку внутренней стороной вверх.

Стилус прошёлся по её тонкой коже, как раз там, куда два года назад прикасался другой инструмент, с помощью которого на руке появилась метка. Остановился.

– Второй этап: прощание с меткой, – с притворной печалью объявила Аманда и нажала на кнопку на стилусе. Элис миг почувствовала, как её будто бы что-то кольнуло, и опустила взгляд на руку.

Метка Хранителей на её глазах исчезла, словно её засосало куда-то. Именно так – хлюп – и всё, нету.

Идеальная чистая кожа. Перед смертью.

Главное – вовремя.

После этого девушка резко прижала руку к себе, не разрывая зрительного контакта с Амандой, словно испуганная крольчишка. Мисс Коллендж расхохоталась.

– Поздно бояться, Элис. Молись попасть в Рай, если ты веришь в какого-то Бога, – холодно сказала она, сбавив смех.

Но Элис не хотела в Рай.

Элис хотела на землю.

***

Сандра тут же проверила свой телефон, однако на нём не было ни одного нового сообщения.

– Я не приглашена, – растерянно произнесла она и услышала, как Маркус шумно выдохнул.

– Хорошо хоть нужды идти в Штаб сегодня у тебя нет, – с нажимом сказал он.

Энсел обвёл взглядом присутствовавших.

– А откуда ты знаешь, что удаляют Элис? – спросила Сандра. – Они же вроде обычно не пишут.

– Сегодня написали, – коротко ответил он. – Что ж, я, наверное, тогда… пойду?

– Удачи, – вымолвила Джоанна Уэсли. – Не разнеси Штаб в щепки без нас.

Хатбер нахмурился.

– Это ещё к чему сейчас сказано? – не понял он.

– Мало ли, что там начнётся, – пояснила Джоанна.

Энсел развернулся и вышел в коридор. Через мгновение его уже и след простыл: он телепортировался.

– И я всё равно не понимаю, кто сделал нам уколы и что они вообще в себе несут, – возмутился Маркус. Джоанна хмыкнула.

– Я вызвала Кору, она возьмёт у вас анализ крови, – сообщила она. – Там и проверим, что же это такое.

Джим тем временем включил телевизор и попал на новостную передачу. Выключать не стал: вдруг что интересное бы попалось.

И ведь попалось.

На экране возникла телеведущая.

– К данной минуте беспорядки в районе Парк-Слоуп Бруклина не прекращаются, а всему виной речь избираемого на роль Президента боро Бруклин Николаса Миллса, которая была произнесена им минувшим днём, – заговорила она.

– Отец?! – поперхнулся Маркус и выхватил у Рейнолдса пульт, нажав на кнопку громкости. А то ничего толком и слышно не было.

– Сейчас эпицентр событий происходит возле здания старшей школы, которая как раз не так давно была закрыта на ремонт, но, к сожалению, никаких продвижений по этой работе не заметно. Полиция пытается угомонить людей, но ничего дельного пока не получается. Напомню: накануне Николас Миллс совершил шокирующее заявление, сказав, что за жителями ведётся постоянное наблюдение, а особенно за тем, что они думают и чувствуют, и что он не собирается положить этому конец.

Маркус громко закашлялся, глядя на фотографии своего отца, сменяющие друг друга на экране телевизора.

– Хороша предвыборная кампания, ничего не скажешь, – заметил он.

Сандра переводила взгляд с экрана на Маркуса, с Маркуса на экран, и ей вдруг стало страшно. Она протянула руку, чтобы положить её ему на плечо, но он тут же отстранился, сотрясаясь в истерическом смехе.

Было понятно: Маркуса в таком состоянии лучше действительно не трогать.

Потом последовали кадры с места действия. И вроде бы всё было ничего, если бы не…

Если бы не мелькающая тут и там белая форма Сотрудников.

Девушка вздрогнула, внимательно изучая изображение. Всё было действительно напротив её старой школы. А у Сотрудников были пистолеты. И на них словно маловато обращал внимание.

Значит, за ней шли. Она была уверена, что здесь дело было именно в ней, не в ком-то ещё.

Вот только за себя она не боялась.

Но вдруг, словно молния, она вспомнила одну вещь, которая заставила её вздрогнуть и прижать ладонь ко рту.

– Хлоя, – проговорила Сандра. – Хлоя там живёт, Хлоя там гуляет, Хлоя… Господи, Хлое грозит попасть в это всё.

Все глянули на неё с непониманием.

– Ты думаешь, что-то может случиться? – удивилась Джоанна.

Сандра нахмурилась, вглядываясь дальше в экран. И когда она увидела и услышала выстрел, произведённый отнюдь не офицером полиции, уверенно заявила:

– Для того они и там, что что-то сейчас случится.

***

Когда Хранителей запустили в зал, то Энсел тут же увидел ту, кого так боялся встретить.

Миранда была здесь. Растрёпанная. Наспех одетая в форму. Разбитая.

Она увидела его тоже. Расплылась в глупой улыбке, но не подошла. И тогда Энсел понял, что это было бы лишним.

Уилл Хейл сидел перед ним. Напряжённый и настороженный.

И Питер Блум, брат Миры, тоже был здесь, что заставило Хатбера чуть ли не подскочить на месте от удивления.

Когда все, наконец, замолчали, в комнатку за стеклом, наконец, завели Элис. Дрожащую, маленькую, хрупкую девушку, чья жизнь так быстро была разбита вдребезги.