Осторожней с желаниями (СИ) - Цымбалова Л.. Страница 6

- А ты говорил, что у тебя есть мама, ты ей клясться хотел?

- Ну, клясться это одно, а наличие таковой другое. Мама у меня действительно есть, но она не тут.

- А где?- не поняла его. – Тут это вообще сколько комнат, не знаю, помещений или территорий, в общем?

- «Тут» – это лампа и территория неограниченна. Как я пожелаю столько, и будет, хоть континент выстрою, но мне одному и нескольких помещений с садом хватает. Зачем много пространства, если ты один. – Альмир смотрел на пестрый ковер у нас под ногами, и я начинала понимать, как тут ему вообще живется. Это ж свихнутся так можно. У меня дома, мама с папой и брат на четыре года меня старше, подруги мои любимые, даже этот урод «парень» мой бывший и тот БЫЛ. А тут. И столько печали на лице. Ну все, по-моему я сейчас расплачусь.

- Альмир, ну не расстраивайся. – Начала я утешать его. – Я ведь тут, а куда деваться, ну подумаешь, не сегодня домой попаду, да? Ты ж знаешь, как меня от суда вытащить? Знаешь, но из скромности не говоришь, правда ведь – стала я улыбаться заискивающе.

- Прости, но я уже тебе говорил, что не могу отменить твоего желания. Это мне в любом случае не подвластно. Ни одно, даже самое странное желание я и никто –либо из джинов отменить не в силах. Так что тебе придется остаться здесь. – Он опять опустил свой взгляд на пол (неужели я такая страшная). Да-м задачка! И что мне теперь прикажете делать, как-то совсем не хочется остатки дней своих провести в даже таком красивом месте….

НЕХОЧУ!!!! Мама забери меня обратно! Все теперь мне не кажется, у меня самая настоящая истерика началась. Я стала метаться по комнате не находя себе места, обхватив голову руками. Точно шизанулась!

- Как же быть, какая я дура безмозглая, говорила же себе : «не надо Эличка пить, до добра пьянка еще никого не доводила», нет же не послушалась, теперь расхлебывай. ДУРА, ДУРА, ДУРА!!! – кажется у меня по щекам начали катится слезы, но я их не замечала. – За что на меня все это свалилось, ах ну да, я ж еще и умудрилась своровать чужое. Вот зачем – я повернула голову в сторону, где сидел Альмир, и стала высказывать все ему – Зачем я брала то, что мне не принадлежит, я совсем свихнулась? Почему рядом не проезжала полиция или отряд ППС. Где они были, когда так нужны? – я все сильнее стала заламывать руки, и это мне грозило не только неприятными ощущения, но и даже вывихом, я ж дурная, тем более в таком состоянии. Видя это, Альмир, просто спокойно подошел ко мне почти в плотную и занес руку надо мной. Сначала мне

показалось, что он меня ударит по голове. Ну, чтоб надежнее было. Видать совсем не привык к женским истерикам, но обошлось. Он просто положил руку мне на лоб и я…

…Не поняла, а что уже утро? Мамочки я ж так опоздаю на работу, меня ж не простят. Сегодня самый, наверное, важный день в году. Выпускные балы у нас в городке, и естественно, ко мне на очередь записались аж одиннадцать девчонок. Мне нужно быть в парикмахерской до начала открытия, приготовить свое рабочее место, проверить, все ли жидкости в наличии (лак для волос, гель, мусс и т.д.). Так чегойт я жду, пора вставать голубушка, как поется в одной песне «…покой нам только сниться…» Я открыла глаза, чтоб немедленно, опять их захлопнуть.

- Твою ж тележку!!! Где я? – так, постойте, кажется, я повторяюсь. – Нет не так, мне все это не приснилось? Альмир, ты где? Что происходит?

Я попыталась сесть, но шея и позвоночник, кажется на меня в глубокой обиде за неправильное положение тела во время сна (или не сна) тут и не разберешь без пол литра... О нет, все, баста…Какие пол литра, все кумушка допилась. Больше не надо. Хотя собственно больше и не куда. Приехали. Конечная.

- Я тут, как самочувствие, голова не болит? – неожиданно появившись в моей комнате, он подошел ко мне и бережно дотронулся до моего лба рукой.

- Голова не болит, а вот шея и спина ломит со страшной силой. Я не правильно легла и вот.

- Это я виноват, просто положил тебя на кушетку, не удостоверившись, что тебе удобно – мне стало просто интересно, а как он собирался удостоверяться, но это все лирика. Он просто провел своей прохладной, как оказалось, ладонью по моей шее и спине, вызвав тем самым приятные ощущении, в плоть до мурашек. И все прошло. Как так - то, я то ж так хочууу!!!

- Спасибо уже не болит, – и я улыбнулась ему – но что произошло, я не поняла, почему ,ты, меня уложил?

- Просто это кажется, называется - «женская истерика», с причитаниями и заламыванием рук. В общем, я немного облегчил тебе состояние и просто «заставил» заснуть. Надеюсь, тебе помогло?

- Да, наверное. Я вот просто думаю и что дальше? Я имею ввиду мне здесь как, состарится и умереть, что ли? Или может, есть хоть небольшой, ну хоть самый бредовый шанс меня отсюда выпустить. – И тут меня осенило-таки – А что если когда кто-нибудь, как я найдет твою лампу и вызовет тебя, а ты попросишь того человека, чтоб он выпустил меня на волю. Здорово я придумала, да?! – Мои эмоции меня просто распирали и я даже не допускала мысли, что этого не произойдет, а то как же, я ж нашла бутылку. Вот и кто-нибудь тоже найдет. Но меня вернули с небес на землю очень даже так немилосердно, варварски я б даже сказала, заявив буквально следующее.

- Эля я бы действительно с большой радостью тебе помог, НО, я когда выхожу из бутылки не имею права произносить ничего кроме фразы « Слушаюсь и повинуюсь, мой господин/госпожа» и «будет исполнено мой господин/госпожа». Такое уж у нас, у джинов, правило. – Он не стал, как всегда смотреть в пол, а посмотрел прямо не в глаза. И я ему верила, но не могла поверить, что ничего нельзя сделать. Ведь правила есть для того чтоб их нарушат. Я так ему и заявила.

- Еще ни один джин не поступился этими правилами.

- Так будь первопроходцем, в чем дела, ну убьют же тебя за это?

- Не знаю, может и убьют. – Альмир невесело посмотрел на меня, и мне стало не по себе. Он ведь не виноват, что я такая свинья напилась и умудрилась своровать его лампу (бутылку).

- Извини, ты не должен из-за меня так рисковать, я все понимаю. Глупости говорю.

Я встала и прошлась по комнате взад, вперед. – Альмир, мне нужно в ванную комнату и да, а можно сделать так, что бы я переходила из одного помещения в другое, когда сама пожелаю, а не просить тебя об этом всякий раз? Не очень - то это и удобно, знаешь ли.

- Да конечно, я как-то не подумал о том, что ты не можешь так же как и я перемещаться – он виновато улыбнулся, сделал пас рукой в сторону одной из стен и там появилась обычная дверь, так же он сделал и с противоположной стеной, только на сей раз там появилась уже мне знакомая огромная дверь которая вела в сад (и которую я могла видеть, лишь, когда очутилась на том балкончике).

Тут же мою комнату ворвались звуки пения птиц и журчание воды в фонтане. Даже как-то на душе веселее стало. Я улыбнулась Альмиру и поблагодарив его, направилась в ту дверь которая была поменьше. За ней оказался небольшой коридорчик и две двери, а это уже интересно. Я открыла дверь по правую сторону, и это оказался туалет, причем с очень даже неплохой сантехникой в золотых тонах, там даже ручки на двери и краник над умывальником были, как мне кажется из чистого золота. А раковина была сделана в форме ракушки, кстати, как и унитаз. Вот это да! Красотища! После я направилась в другую дверь и там, о чудненько то как, та самая купальня. Супер –пупер просто! Ну, Альмир, хорошо подсластил пилюлю моего пребывания здесь. Он просто чудо. Кажется, еще немного моего умиления на его счет и я влюблюсь. Ага, щаз, прошлого раза мала было. А память то коротка. Или это ростки надежды на лучшее будущее. Блин, но не со сказочным же персонажем. Даже не смешно. Ладно, забыли. Что-то меня на лирику понесло.

Как только я выползла уже немного пришедшая в себя к Альмиру, я его не обнаружила, где оставила. Ну да, а кто меня одевать будет, я выбежала на балкончик и увидела его сидящим за все тем же столом.

- Ну ты даешь, что сидим птичек считаем, а кто меня одевать будет? – Так как он сидел и в это же время пил какой-то напиток , то сильно поперхнулся после моего заявления и естественно зашелся кашлем. Ну вот, что мне с ним прикажете делать, ну ребенок ей богу. Я подошла к нему и постучала по спине, ну конечно кулаком, ладошку – то я отобью. А мне себя любимую жальче, чем спину явно не тщедушного парня.