Накануне (СИ) - Логинов Александр Анатольевич. Страница 39

   Сашка не понимал, что он делает. Громко кричал выставив перед собой пику, и успел попрощаться с жизнью, когда лавина всадников чуть не врезалась в него. Причем, казалась, что опущенные пики направленны именно в него, и всадники жаждут пронзить, растоптать именно Сашку, а не соседа, подпиравшего плечо. Резкий звук рожка, глубоко печатался в память парня, продолжая звучать в голове.

   Всадники, вдруг резко повернули в стороны, разделившись на два отряда. Они врезались во фланги, а вместо них, когда все пешцы, как один, вздохнули с облегчением, побросли пики, творя молитву господу, налетела вторая лавина. Сашка закричал, предупреждая товарищей, но те и сами все видели. Молодые парни в панике забыли об оружии, бросились в рассыпную, стараясь уйти из-под удара.

   Выбирать не приходилось. Один в поле не воин.

   -- За мной! -- выкрикнул Сашка, бросаясь к всадникам, прорвавшимся на фланге.

   Ему казалось, что он принял правильное решение, умирать не хотелось, а оставаться на месте - смерти подобно. Сердце бешено колотилось в груди. Вес и мощь скачущих во весь опор лошадей заставили многих потерять голову. Кто-то, бросив пику, спрыгивал в ров, кто-то, как Сашка с товарищами, устремился на фланги, вступая в бой с остановившимися всадниками. И лишь самые удалые и отчаянные, сбившись в кучки, встретили врага ощетинившись редкими пиками, но смельчаки были сметены налетевшими всадниками.

   Сашка без оглядки бежал по утоптанному снегу. Один из всадников, справившись с утыканной стрелами лошадью, повернул назад и Сашка как назло оказался у него на пути. Галичанин, выставил пику, пришпорив коня, вдруг просвистела стрела, вонзившись в спину всадника. От удара, дружинник с пронзенным сердцем рухнул на шею коня. Сашка пробежал мимо, атакуя еще одного всадника, пытавшегося справится с взбешенной лошадью. Счастливо избежав удара копытами, Шемяка уклонился от удара мечом, в свою очередь рубанув по шее коня. Ударил и отскочил, уворачиваясь от клинка другого всадника промчавшегося рядом. Первый же повернул коня, и Сашка оказался зажат между ними. Крутясь юлой отбил рубящий удар, другой и пропустил колющий. Броня остановила клинок, но Сашка почувствовал тупую боль в спине. Он резко повернулся, успев крепко схватить галичанина за запястье. Резко дернул на себя, одновременно ударив рукоятью меча в лицо. Второй всадник в этот момент снова рубанул и Шемяка едва успел прикрыться телом галичанина, выдернутого им из седла. Всадник снова рубанул, заставив Сашку выпустить тело и отпрянуть назад. Конь, оставшийся без седока, мотнул головой, сбивая парня с ног. Падая, Сашка успел заметить, как, стрела пронзила грудь гридня. Всадник сгоряча выдернул ее. Слабый стон дружинника никто не услышал, но Афанасий, оказавшийся неподалеку, заметил, как воин качнулся, судорожно вцепившись в переднюю луку седла. Он хищной птицей метнулся к всаднику, конь заржал, предупреждая хозяина об опасности, словно предчувствуя беду. Всадник сплюнул кровь, поднимая руку для удара, но силы покинули его, меч выпал из слабеющих пальцев. Цепкие, полные силы руки выдернули из седла, и смерть пришла за мгновение, когда Афанасий сильным ударом вонзил острый нож прямо в висок гридня.

   Конское ржание, звон железа, яростные крики атакующих, нечеловеческий вой искалеченных в битве - все перемешалось. Сашка, как многие, перестал соображать, впав в безумие, убивая и калеча, больше не обращая внимание на вражеские удары. И каждый из них мог быть последним. Об этом он не думал, не до того было. Слух притупился, Сашка не слышал, как протрубил рог, подавая сигнал к атаке. Не видел он сотни Михаила Всеволодовича, летевшие по склонам холмов, зажимая полки галицкого князя в клещи. Весь ход сражения для Шемяки сузился до нескольких квадратных метров, до противоборства с одним или двумя противниками. Даже смерть Сбыслава, павшего от меча опытного галицкого воя, оставила Сашку равнодушным. Он только крепче сжал рукоять меча, решительно атакуя убийцу парня. Шемяка не чувствовал ненависти, просто так случилось, что они оказались по разные стороны и в живых должен остаться только один. Вонзив клинок в горло врага, Сашка уже привычным движением провернул его вытаскивая из раны и оставив убитого шел дальше в неизвестность...

   Отважный галицкий князь всегда был на острие атаки, ведя за собой дружину, личным примером воодушевляя воинов на победу. И в этот раз Даниил Романович был как всегда впереди. Пешцы врага в испуге разбегались, князь плеткой нахлестывал гнедого коня, торопясь сразить врага и, лишь чудом избежал смерти, когда верный боевой товарищ споткнулся и, проскакав еще несколько метров тяжело рухнул. Князь перелетел через голову коня, ударившись о землю. Ему повезло, скакавшие следом дружинники заметили падения князя и расступились, обходя по сторонам. Раненный конь с переломанными ногами жалобно ржал, глядя на князя умными глазами. Верный Мирослав оказался как всегда рядом, остановив лошадь. Дружинник видел, как товарищи попали в ловушку, а потом услышал сигналы боевого рога, не предвещавшие ничего хорошего. Мирослав убедился, что князь жив и цел. Дружинник поднял бесчувственное тело князя на спину смирно стоящего коня и успел-таки вывезти князя в безопасное место, прежде чем ловушка захлопнулась. Его пытались преследовать, но бросили это дело, когда от полков киевского князя отделилась большая группа всадников, поспешив на помощь.

   -- Что с князем? -- выкрикнул Глеб Зеремеевич, поравнявшись Мирославом.

   -- Слава богу все нормально, -- ответил Мирослав. -- Господь уберег нашего князя.

   -- А почему он... -- начал было спрашивать боярин.

   -- Ошеломило князя знатно, -- перебил его дружинник.

   Доскакав до своих, Мирослав остановил коня, позволив гридням опустить князя на землю. Кто-то из них заботливо постелил снятый с себя плащ, под голову Даниила положили скатку. Стали натирать снегом лицо. Князь очухался, схватившись за голову.

   -- Живой князь! -- раздались радостные крики.

   -- Что? Почему? -- вопрошал галицкий князь, крутя головой.

   -- Коня под тобой подстрелили, а тебя ошеломило при падении, -- сообщил ему Мирослав.

   -- Мы победили? -- задал Даниил, сильно волнующий его вопрос.

   -- Нет, княже, -- просто ответил дружинник.

   -- Так что вы тут стоите? -- возмущенно воскликнул князь, делая попытку подняться.

   -- Бежать надобно, -- глядя в лицо с трудом стоящему на ногах князю, сказал Ивор Молибогович.

   -- Мне? Бежать? -- воскликнул князь гневно. -- От кого?

   -- Черниговский князь прелесть сотворил, -- смело ответил боярин. -- Вон его стяг развивается...

   -- Да как смеет Мстислав слово свое нарушить! -- сверкнув очами воскликнул князь

   -- То не Мстислав, -- с усмешкой произнес боярин.

   -- Не Мстислав? -- повторил князь с удивлением.

   -- Михаил Черниговский, -- сказал до сего момента молчавший киевский князь.

   -- Так чего ты тут стоишь? -- вскипел князь Даниил.

   -- Жду, -- ответил Владимир Рюрикович.

   Галицкий князь возмущенно мотнул головой и потребовал:

   -- Коня мне!

   Ему подвели коня, уступленного дружинником. Князь, отринув помощь гридней, самостоятельно сел в седло, и обратился к воям со словами:

   -- Воину, устремившемуся на брань, или победу прияти, или пастися от ратных.

   Больше князь ничего не сказал. Развернул коня, и поскакал туда, где шла лютая сеча. Глеб Зеремеевич повел свою сотню в бой, вслед за князем. И только отряды некоторых галицких бояр остались на месте.

   -- Уходим? -- спросил княжеский дружинник Волдриса, злоумышлявший против князя вместе с братьями Молибоговичами.

   -- В Галич, -- велел Ивор Молибогович, поворачивая коня.

   Отряды галицких бояр уходили на виду у киевского князя и его дружины.

   Молодой Овручский князь волновался, горячил коня в ожидании приказа атаковать противника. Но отец медлил, выжидал. И дождался. На горизонте появились скакавшие во весь опор всадники. Они принесли дурную весть: