Рожденный Грешником (ЛП) - Дженнингс Сайрита Л.. Страница 30

Хватит мне указывать, что говорить, что носить и что пить. Больше такого не будет. Они хотят, чтобы я была послушной и кроткой. Они хотят, чтобы я была слабым человеком, каким и должна быть.

Я не могу.

Я не могу больше притворяться.

Я не могу игнорировать огонь, полыхающий в моем животе и скользящий по моим венам.

Не могу игнорировать то, кто я.

- Нет. Я буду пунш.

Симпатичный бармен, прищурившись, смотрит на меня, словно насквозь видит мою смертную душу. Вздернув подбородок, я прячу свою нервозность.

- Понял, - все, что он говорит, прежде чем берет бокал и через барную стойку подвигает ко мне. Я выпиваю его в три больших глотка.　

- Еще.

- Осторожно милая, эта штука...

- Я большая девочка. Еще.

Задумавшись, бармен выгибает идеальные брови, но все же наполняет бокал. Я так же быстро опустошаю его, как и первый.

- Спасибо,- неразборчиво произношу я, прежде чем он успевает уйти и обслужить другого клиента.

А затем я чувствую это.

Жидкий фейерверк взрывается в моей крови, разнося токсичный экстаз до самых кончиков пальцев. В пальцах покалывает, как будто в них тычут иголками, и моя кожа горит золотым жаром. Я в огне.

В глазах мелькает синий, потом красный, а затем зеленый свет. Все вокруг меня мерцает, как утренняя роса на траве, миллион крошечных слезинок, пропускает через свои призмы свет и цвет. У меня перехватывает дыхание, когда радуга танцует на моих обнаженных плечах и ползет вниз по ногам.

Музыка не только ласкает мои уши, но и скользит по губам. Я чувствую соленый и сладкий вкус нот на языке. Я глотаю их и мелодия, проходя через меня, тянет на танцпол.

Я плавно иду на каблуках по млечному пути, сделанному из облака папье-маше. Толпа поглощает меня, ласкает нетерпеливыми пальцами и толкает бедрами. Я двигаюсь вместе с ними, словно одна из них.

Здесь никто не осудит. Нет стыда или страха преследования. Просто движения, музыка и ощущения. Я как свет от космической пыли, которую птица несет на крыльях - крошечное пятнышко ослепительного света в огромной Вселенной.

Я танцую песню за песней, закрыв глаза и подняв руки. Тело говорит, что мне нужно облегчиться, но я не могу остановиться. Я не могу остановить чувство великолепного блаженства, которое перевязало мои вены и теперь управляет мною, как марионеткой в белых лентах.

Спустя минуты, а возможно и часы, игнорировать мочевой пузырь, больше нет сил. Толпа отступает от меня, словно знает, что мне нужно идти, подгоняя меня усыпанной золотом волной.

Пошатываясь, я оказываюсь в коридоре, которого раньше не видела, и дергаю за ручку первой попавшейся двери. Заперто. Пытаю свою удачу с другой. И еще одой. Пока не нахожу ту, которая легко открывается.

Хорошая новость: это туалет.

Плохая новость: он занят.

Очень, очень занят.

- О, боже мой, простите, - взвизгиваю я, прикрывая глаза рукой. Но я всё же успеваю увидеть происходящую на сидении унитаза оргию.

- Не нужно извиняться, милая. Заходи.

Нет. Нет, я не хочу заходить. Но, захожу. Дерьмо, я должна зайти.

Я ступаю внутрь комнаты, отделанной в золотистый, красный и черный цвета. По большей мере, как и другие комнаты в доме. Стоя на высоких каблуках, у меня дрожат ноги.

- Закрой дверь.

Я тянусь обратно к ручке, пока дрожащими пальцами не касаюсь её. И бездумно, закрываю дверь на замок.

- А теперь... подними голову. Подними голову и посмотри на меня.

Голос в моей голове кричит, нет, умоляет, чтобы я смотрела вниз.

"Не смотри. Не смотри. Не смотри".　

Мышцы шеи изнывают от напряжения, пока я пытаюсь не поднимать головы. Глаза жжет от усилия удержать взгляд сфокусированным.　

"Я не могу смотреть. Я не должна смотреть".

Но я смотрю. Мне нужно.

Мужчина, которому принадлежит голос, сидит на сидении унитаза, на его красивом, неземном лице натянута маска эротического восторга. Волосы переливаются блеском солнечного света, а его полные, пухлые губы скривлены в чувственную косую ухмылку.

Его глаза ни голубые, ни синие, ни карие. Они цвета сумерек. Радужки цвета ночного неба, с россыпью ярких звезд.

Он голый, абсолютно обнажен в его таинственном великолепии. Его тело, словно вылеплено из алебастра, твердое, гладкое и несокрушимое.

Между его ног на коленях стоит девушка, и она скользит ртом по его члену, снова и снова. На ней ничего не одето, кроме корсета и стрингов, которые демонстрируют мне ее мягкую в форме сердца попку.

Она стонет вокруг его ствола, как будто на вкус, он такой же вкусный, как и твердый. Она скользит маленькой рукой между бедер, ласкает и потеряет влажное кружево, которое прикрывает ее лоно.

Другая девушка сидит на колене мужчины, объезжая его. Я слышу, как трется их кожа друг об друга, вижу блестящую влагу, стекающую по его ноге после каждого движения ее красивых бедер.

Её пальцы глубоко внутри другой девушки, которая стоит рядом с ней и целует ее в губы, лаская пышные груди.

Их стоны, их крики... его взгляд. Я не могу отвести глаз. Я не могу отрицать нахлынувшее возбуждение под моим клочком атласа. Ничего эротичнее я еще в жизни не видела. И чем больше я смотрю - чем больше ощущаю их тяжелое возбуждение, витающее в воздухе, окутывающее мою кожу, как туман на рассвете - тем больше я хочу чувствовать то, что чувствуют они.

Они движутся вместе с такой грацией и плавностью, словно удовольствие их вторая сущность. Женщина, сидящая между ног мужчины, скользит рукой вверх по его рельефному торсу, пока не достигает соска.

Она зажимает маленькую горошину между черными ногтями, заставляя его тело дрогнуть. И я замечаю, что я тоже дрогнула.

- Иди сюда, - приказывает мужчина, вибрируя, его голос проходит через меня и въедается в кости. Он манит меня пальцем. - Иди сюда.

На ватных ногах, я делаю шаг. Рефлекторно я открываю рот и глубоко вдыхаю, наполненный сексом, воздух.

- Подойди ко мне, - напевает он, искушая меня. Я представляю, что этот палец скользит по моим соскам, после чего он медленно ведет им вниз по животу. Я представляю, как он глубоко входит в меня, заставляя кричать.

И этим манящим движением, он побеждает, я на трясущихся ногах и со стеклянными глазами направляюсь к нему.

Не чувствуя пола под ногами, я попросту погружаюсь в мир своих изощренных желаний. Я иду, пока не касаюсь ногами мягкой упругой задницы.

Пока не вижу, как девушка с дьявольски-красными губами скользит по его ребристому стержню, проглатывая дюйм за - безумно толстым - дюймом.

Так приятно. Словно это я лижу. Словно я трахаю.

Меня бросает в дрожь, когда незнакомец оценивающе смотрит на меня. Грех проглядывается сквозь белые ленты моего невинного заточения. Я чувствую его взгляд, такой ласкающий и пытливый. Он видит насквозь гниющее зло внутри меня и наслаждается моим хаосом.

Он не отступает, не шарахается и не стыдит меня за мое любопытство. Он получает от этого удовольствие. Возбуждается от него. И бурлящий эротизм в его глазах заводит меня.

Он гладит по волосам девушку, стоящую между его ног и, выпустив его член с громким хлопком, она встает. Я делаю шаг назад, пропуская ее и наблюдая за тем, как она присоединяется к другим девушкам.

Словно, как в постановочной сцене, девушка, сидящая на его ноге, встает, и они втроем начинают... они трое...

- Не бойся, - воркует мужчина. - Я не обижу тебя, а уж они тем более. Они очень дружелюбны.

Облизываясь и целуясь, девушки хихикают.

Они выглядят такими... весёлыми. Настолько свободными с их телами. Я всегда мечтала быть такой же: безусловно, красивой, беззаботной, неудержимой.

- И ты можешь, - замечает мужчина, прочитав мои мысли. - Ты можешь быть, как они и даже лучше. Просто подойди ко мне.

Я не спрашиваю, как он услышал мой невысказанный бред.

Я не ставлю под сомнение абсурдность его требования.

Я делаю шаг вперед, достаточно близко, что ногами задеваю его колени. Он все еще твердый, все еще блестит от красной помады и слюны. Я могу наклониться вперед и ощутить его напротив моего бедра. Я могу протянуть руку и взять его.