Личное убежище (ЛП) - Майклс Эни. Страница 10

— Ты не можешь произносить моё имя. Ты не можешь разговаривать со мной. Ты разрушил меня, Престон. Ты забрал доверие, о котором просил у меня, и выбросил его как мусор. Я не знаю, почему ты здесь и почему отправил свою семью приглядывать за мной, но хочу, чтобы ты ушёл сейчас. Уезжай и никогда больше не связывайся со мной. Я, возможно, была в отчаянии, когда мой брак разрушился, и влюбилась в твою ложь, но я не настолько глупа, чтобы пойти на это во второй раз, — сделала глубокий вдох: — Найди какую-нибудь другую бедную домохозяйку для манипуляций.

Я повернулась, чтобы уйти, но, прежде чем успела сделать хотя бы один шаг, его рука обвилась вокруг моей руки, и я отшатнулась обратно к нему. Мои черные волосы взметнулись, рот открылся от удивления, а крик застрял в горле, когда я увидела его лицо вблизи.

Он выглядел совершенно измученным. Разбитым. Сломленным.

— Пожалуйста, не уходи, пока я не получу шанс рассказать тебе обо всем.

— Ты ничего не заслуживаешь от меня, и я не собираюсь слушать твою ложь.

— Я никогда не обманывал тебя, — прорычал он.

— О, действительно? Так каждый раз, когда ты позволял мне думать, что работаешь на меня, что помогаешь мне, это была не ложь, Престон? Ты не врал мне?

— Я работал на Дерека до того самого момента, когда увидел, как ты выбираешься из своего автомобиля и заходишь в бар. В ту секунду, когда я увидел тебя, когда мои глаза нашли тебя, вся моя преданность принадлежала тебе, а не ему. Иисус, Лена, — он сделал паузу и провёл свободной рукой по челюсти, по-прежнему удерживая другой меня за предплечье, — я увидел тебя, и мой мир изменил цвета, — он придвинулся немного ближе ко мне, сделав крошечный шаг, и проклятое дыхание застряло у меня в горле, а сердце екнуло. Предатели.

— Ты не можешь льстить, чтобы найти выход из этой ситуации. Ты все равно лгал. Ты все равно сделал для него то, что он хотел.

Я закрыла глаза и отвернулась от него, понимая, что скоро все те рыдания, сдерживаемые взаперти многие месяцы, прорвутся через мои стены. Если бы он продолжил говорить, если бы продолжил стоять так близко ко мне, я бы не продержалась долго.

— Я не имею никакого отношения к тем фото, Лена. Я клянусь, — в его голосе появились нотки злости, но только в голосе. Он всё ещё крепко удерживал меня рукой, не причиняя боли.

— По некоторым причинам я не верю тебе, — сказала я ледяным тоном.

Я приподняла подбородок и открыла глаза, встречая его направленный на меня и источающий силу взгляд.

— У тебя есть все основания злиться на меня. Ты вправе быть расстроена. Но все не так, как ты думаешь; то, что я совершил, было сделано, чтобы помочь тебе. Все, что я делал, делал для тебя, милая.

Мои последние капли здравомыслия покинули меня из-за его ласк. Я обняла себя за живот и согнулась пополам, рыдая. Он отпустил мою руку только для того, чтобы упасть на пол со мной, пока я плакала. Он пытался утешить меня, пытался обнять, но я не позволила ему и прокричала «нет», оттолкнув. Я сидела на полу и рыдала, уткнувшись в свои руки, а он сидел рядом со мной. Я чувствовала его потребность прикоснуться ко мне, чувствовала его желание обнять меня, но не позволила сделать это.

Мы оставались в таком положении некоторое время. Возможно, полчаса. И я плакала, пока не почувствовала, что у меня больше не осталось сил. Закончив, я была лишь подобием женщины и, сидя посреди его комнаты на полу, икала, пытаясь нормально дышать.

Престон, в конце концов, решительно поднялся, и я услышала, как он вошёл на кухню, включил кран и через несколько секунд встал передо мной на колени со стаканом воды и таблетками.

— Ибупрофен, — сказал он.

Я немного приподнялась и взяла то, что он предлагал. Холодная вода ощущалась блаженством, стекая по моему горлу и распространяясь по всему животу.

— Пожалуйста, сядь на диван.

Я посмотрела на него, заметила вокруг его глаз покраснение и поняла, что он тоже плакал. Не рыдал, как я, но тихо плакал рядом со мной. Он протянул мне руку, чтобы помочь подняться с пола, но это было чем-то большим. Я вытянула свою и вздохнула, когда наша кожа соприкоснулась.

Престон поднял меня с пола одним быстрым движением. У меня немного перехватило дыхание, и, вспомнив, насколько он сильный, мне пришлось приглушить прошедшую через меня волну похоти. Было достаточно сложно не возбудиться лишь от воспоминания о нем, но видеть его перед собой, чувствовать своей кожей, будучи приручённой им, было слишком.

Я отстранилась от него и села на диван. Сделав ещё один глоток воды, закрыла глаза.

— Пожалуйста, позволь мне объяснить, — прошептал он с другой стороны дивана. — Если это последнее, что я когда-либо скажу тебе, то хочу, чтобы ты знала правду.

Я не могла с ним поспорить. Я хотела правды так же, как и он, казалось, хотел поделиться. Просто не знала, готова ли была услышать её. Слушать его историю о том, как он лгал мне снова и снова, несомненно, сломает меня ещё больше, чем я уже была.

— Это слишком больно.

— Прости меня, Лена.

Я позволила паузе повиснуть между нами, всё ещё не отрывая взгляд от стакана в моих руках.

— Это помогает, — сказала я искренне.

Таблетки действительно помогали.

— Позволь мне помочь ещё больше. Позволь все объяснить.

— Не знаю, смогу ли выслушать это сегодня. Думаю, мне нужно пойти домой и лечь спать.

Престон не ответил сразу, но я чувствовала, что он напряжён. Он не хотел, чтобы я уходила без его объяснений.

— Я боролся за тебя последние два месяца, Лена. Знаю, не похоже на это. Знаю, как это выглядит для тебя, но каждый день я боролся за тебя. Я никуда не уйду. Ты должна услышать правду, но если не сегодня, то очень скоро.

Я подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, и, собрав всю силу, на какую была способна, произнесла:

— Ты не можешь рассказывать мне то, о чём я не хочу слышать, Престон. Ты потерял свой шанс все мне объяснить, когда солгал, — остановилась и сделала глубокий вдох. — Если у меня появится желание выслушать твои оправдания, я дам тебе знать. Но до тех пор оставь меня в покое.

Я поставила стакан на стол, а затем, не сказав больше ни слова, покинула его квартиру, удивлённая, что он не попытался меня остановить или сказать что-либо ещё. Открыла дверь в свою квартиру и увидела Пайпер и Паркера, сидящих прямо там, где я их оставила.

— О, посмотрите, — произнесла я с сарказмом, — ещё больше лжецов.

Я прошла мимо, не дождавшись их ответа, если бы они решили поспорить с моей оценкой. Даже при более чем очевидном факте того, что Пайпер и Паркер лгали мне все время, зная их, я не думала, что они были опасны. Я была уверена: они все делали из любви к своему брату, поэтому меня не беспокоило, что они остаются. Это не стоило моей энергии.

Глава 6.

После ночи беспокойного сна я проснулась, когда мою комнату внезапно заполнил солнечный свет. Я забыла задвинуть занавески, и тёплые, яркие, солнечные лучи попали мне на лицо. Я застонала и натянула одеяло, прикрывая голову.

— Пора вставать, ленивая задница.

Как только услышала её голос, я сразу же отбросила с себя одеяло.

— Сэм! — я вскочила с постели и подбежала к ней, обнимая её так, как никогда не обнимала прежде. — Что ты здесь делаешь? — проговорила ей в волосы.

— Думаю, сейчас тебе нужен друг.

Я вздохнула с облегчением, потому что она была рядом. Но потом насторожилась. Она знала. Она знала, что происходит, а это означало, что один из трёх лжецов рассказал ей.

— Не сердись на меня, Лена, — прошептала Сэм, обнимая меня. — Мы все делали то, что считали правильным.

— Не ты, — пробормотала я.

— Мне жаль.

Я застонала и отстранилась от неё:

— Ну, почему именно тебе жаль?

Мы сели на край кровати и подтянули под себя ногу, оставив другую свисать и соприкасаться друг с другом.