Правда во лжи (ЛП) - МакДональд Жан. Страница 38

Во время переезда я получила множество звонков и извещений от Дрю. Он был расстроен, что не может помочь мне с моим переездом и постоянно спрашивал как я.

Высоко квалифицированное дело, которым он занимался, разваливалось с момента как стало вирусом. Все на свете знали, что модель Виктория Сикрет судилась со своим мужем бейсболистом высшей лиги за шесть банковских счетов из-за измены.

Дрю помогали ещё двое из его фирмы. Даже с их помощью он зарылся в кипу бумаг, которая могла рухнуть в любую минуту.

По правде, я переживала за него. Каждый раз как мы говорили, он казался изнеможенным. Даже его сообщения были медленные и короче. Единственный раз, когда я его видела с поры охоты на квартиру, был по телевизору. Он представлял модель, и у него было множество интервью и на местных каналах, и на национальных, в которых он был с ней. Дрю хорошо смотрелся по телевизору, и на миг я смогла посмотреть на его профессиональную сторону жизни.

Прошла ещё одна неделя и должна сказать, я скучала по нему.

Я не единственная чувствовала себя одинокой из-за отсутствия Дрю. Оливия звонила мне каждый вечер и жаловалась о том, как редко он заглядывает и звонит.

После этого она говорила как тихо без меня и как она скучает; я чувствовала себя виноватой в том, что бросила её. Но, несмотря на то, какой виноватой я себя чувствовала, я была счастлива от моего решения жить одной.

Комфортно сидеть напротив своего собственного телевизора, в собственной квартире было для меня раем на земле. В моём воображении не было лучшего времяпровождения ленивого полудня воскресенья, чем лежать на новом канареечно-жёлтом, обитом диване и смотреть телевизор.

Когда я переехала, Оливия предложила организовать вечеринку, и я сдалась. Если бы не календарь Гарри Поттера, висящий на холодильнике, напоминая мне что уже одиннадцатое марта, я бы с удовольствием забыла, что у меня уже тридцать второй день рождения.

Хотя я люблю свою семью и друзей, мне нравилось отмечать в одиночестве. Всё равно это не круглая дата. Я уже преодолела тридцатилетний рубеж. Следующий в пятьдесят. Боже, я так страшилась этого.

Оливия была в бешенстве, когда узнала, что я не хочу вечеринки в этом году. Она боролась изо всех сил с моим решением, и только я подумала сдаться, она использовала свой туз в рукаве. Я предложила, что мы можем подождать, когда Дрю закончит дело и она сама устроит вечеринку. Так я выиграла день одиночества.

Мой телефон завибрировал на искусственном деревянном столе. Он производил ужасные звуки, скользя по поверхности, пытаясь привлечь моё внимание. Так как Оливия и Джаред уже поздравили меня с днем рождения, я думала, что это моя мама захотела сделать то же самое. Я перекатилась и протянула руку между диваном и столом. Громко застонав, я подняла телефон и посмотрела на экран.

«Ты занята?» — было в сообщении Дрю.

Я перекатилась на спину, держа телефон над лицом, отвечая и смотря на сексуального парня по телевизору.

«Как дела?» Я улыбнулась и нажала на кнопку отослать, смотря на экран телевизора и видя Дрю, который отвечал на вопросы репортёра в новостях.

Стук

Я чуть не выскочила с кожи вон от этого стука в дверь. Я села и посмотрела на дверь, как будто могла видеть сквозь неё.

— Микки, — голос Дрю звучал сквозь двери.

Я уставилась на дверь, уверенная, что что-то слышала.

Стук

— Микки, — позвал он гнусаво.

Стук

— Микки.

Я соскочила с дивана, уставившись на дверь.

— Дрю, это ты? — завопила я, продвигаясь к двери.

— Нет, Доктор Шелдон Купер. Теперь открой двери.

Я прикрыла рот, сдерживая смех. Прошло время, а я продолжала смотреть на дверь, как будто во сне.

— Микки? — его голос звучал искренно, пропев моё имя.

— Секундочку, — ответила я.

Я стала метаться как загнанная. Соскочила с дивана, подбила подушки и швырнула плед сверху. Я моталась по комнате, собирая лишние вещи, запихивая их по закоулкам. Нельзя, чтобы он увидел беспорядок в моей квартире.

— О Боже, Микки, только не говори мне, что ты бегаешь по квартире и переодеваешься. Я тебя убью. Обещаю.

В тот же миг я замерла. Я опустила глаза, посмотреть, в чём я. Одетая в любимые ярко-розовые шорты и белую майку, без капли макияжа, я не была готова к гостям. С неопрятным пучком на голове, и кроме всего прочего, я носила очки. Никто не видел меня в очках. Это было моим правилом с шестнадцати лет, когда я смогла носить контактные линзы.

Прерывисто дыша, я накинула рубашку, разгладив её на животе, заправила непослушные волосы, выпавшие из пучка, за уши и опустила очки на нос. Возможности изменить что-либо не было. Дрю столкнётся с той моей стороной, которою я пыталась спрятать. Выдохнув, я бросилась открывать дверь, там стоял Дрю.

Он опирался руками на косяк двери, опустив голову, так что, сначала, я увидела только волосы, освещённые ярко-жёлтым солнцем. Он поднял голову и его глаза медленно прошли по мне. Кончиком языка он облизал губы, обнажив белозубую улыбку.

Моё сердце пропустило удар от его вида. Он был одет в шорты хаки, потёртые у кромки, оливковую футболку и шлёпки. Его солнечные очки торчали на козырьке шляпы. Я никогда не видела его одетым таким образом. Мне понравилось.

— В реальности ещё сексуальней, — вырвалось у меня.

— Извини?— его губы сжались в кривой ухмылке. Моё уже парализованное сердце издало последний вздох, перед тем как замереть. Эта улыбка могла убить любую женщину или мужчину, если он так улыбался.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я в отчаянье.

Он мотнул головой.

— О, нет. Что ты имела в виду?

Я отклонила голову назад, смотря в потолок, ожидая ответа свыше. Так ничего и не услышав, я отступила назад и открыла дверь, пропустив Дрю внутрь. Я указала на телевизор.

— Я только что смотрела новости. Показывали одно из твоих интервью.

Широко шагая, он вошёл внутрь. Я закрыла за ним дверь. Дрю остановился напротив меня, у него подергивались губы от того, что он пытался сохранить серьёзное выражение лица.

— И так, ты думаешь, что в жизни я сексуальней, чем по телевизору? Я правильно понял?

Я прикрыла лицо, пытаясь спрятать смущение, густо разлившееся по щекам.

— О, Боже, покарай меня. Прошу тебя.

Дрю засмеялся, убирая руки с моего лица.

— Хорошо знать, что ты считаешь меня сексуальным. — Он поцеловал меня в затылок и отпустил мои руки. — И я тоже могу сказать, что ты выглядишь сексуально в этих очках.

Он повёл бровями.

— О, заткнись, — запротестовала я, ударив его по груди.

Дрю прикрылся рукой, смеясь.

— Я серьёзно. Нет ничего сексуальней, чем женщина в очках.

Его глаза осматривали моё тело дюйм за дюймом, и я как будто, физически это ощущала. Я задыхалась от ощущений, которые он разбудил во мне. Облизав губы, мужчина поднял руку, чтобы снять свой солнцезащитный козырёк, позволив мне взглянуть на его упругий живот. Я отвела взгляд, боясь, что он заметит, как нежно я на него смотрю.

— Как знаешь, — ответила я невозмутимо. — Итак, что ты здесь делаешь.

Он пожал плечами, рассматривая моё жильё.

— Я просто был по близости и решил заскочить.

— Просто был по близости? — насмехалась я.

Я махнула ему, подводя к дивану. Откинувшись, я подтянула ноги к груди, погладив местечко возле себя, предлагая ему присесть. Он поставил руки на спинку дивана, перепрыгнул его и оказался возле меня. Дрю казался более расслабленным, чем когда-либо.

— Хорошо, ты поймала меня. У меня редкий выходной и я хотел посмотреть на твоё новое жильё. Засуди меня. — Бледно розовый цвет покрыл его щеки. Он отбросил козырёк и очки на кофейный столик.

— И пойти против великого Эндрю Вайса? У меня нет шанса.

Его смех был музыкой для моих ушей.

— Моя дорогая, хорошо, что ты поняла это, я всегда выигрываю. Молодец. Ты далеко пойдёшь с этим знанием.