Истина прямо здесь (СИ) - Матуш Татьяна. Страница 4

   - Лунга? - ошалело повторил я, - А это еще что за зверь?

   - Дракон, - так же спокойно ответила Доминик, - Великий Дракон. Один из пяти.

   - И... что? Как его плоть должна тебя... принять? Он что, съест тебя, что ли?

   - Я не знаю, как именно проходит ритуал, - пожала плечами она.

   - Бред! - высказался я.

   Я, наверно, выдал бы что-нибудь покруче "бреда", может быть даже и матом. Но тут в квартире начали происходить странные вещи, и мое справедливое возмущение временно заткнулось. Внезапно по странному рисунку, который изобразила Доминик, побежали огни святого Эльма... Или что там бегало по мачтам парусников в бурю? В общем, что-то такое голубенькое, что аж зелененькое, а центральный символ - здоровущий кракозябр, напоминающий китайский иероглиф "Распродажа, два по цене одного", вдруг словно провалился вниз...

   Я, просто так, для справки, на пятом этаже живу, и внизу у меня соседи. Но колодец, который открылся из обычной панельной пятиэтажки, вел куда угодно, только не к Михе Романову.

   - Будем ждать, - сказала Доминик, - сейчас стражи проверят, кто открыл Дорогу, и вышлют провожатого. Тогда и видно будет.

   - Чего - видно? - не понял я.

   - Куда идти. В этот молочный кисель прыгать как-то страшновато, - Доминик улыбнулась нерешительно, краешком губ.

   Елки Зеленые! То, что дракон сожрет - не страшно, а в кисель - так мы, типа, боимся... Ой, что-то ловчила моя девочка.

   А внизу и в самом деле клубилась какая-то белая субстанция, отдаленно напоминающая молочное желе. Иногда в нем что-то такое проскальзывало, но настолько быстро, что я даже не улавливал: горы, море, дома...

   - Слушай, - сказал я, чтобы что-то сказать, потому что еще одна минута молчания, и у меня началась бы форменная истерика, - а зачем она вообще нужна, эта Мировая Душа.

   - Ну как... - Доминик даже опешила, - А как без нее? Вот ты мог бы жить без души?

   - Живу же, - буркнул я, - вернее, жил... До вчерашнего дня.

   - И как? С душой - лучше? Вот и миру с душой - лучше. А без нее миру пусто будет.

   Прозвучало это почему-то зловеще. Хотя сами по себе слова были простыми и совсем не страшными. Ну, будет миру пусто - и что?

   - Совсем пусто, - пояснила Доминик. Она уселась у моих ног поудобнее, и тихо заговорила, не отводя своих невероятных глаз, - пусто - значит, у мира ничего не будет. Ни воды, ни звезд, ни детей, ни прошлого... ничего. Вообще ничего, понимаешь? Пусто... Так нельзя.

   - А отбирать тебя у меня можно?

   Она тихонько вздохнула.

   - Не повезло тебе. Просто не повезло. Так бывает. Ты потерпи немного и все пройдет.

   - "Все пройдет, и печаль и радость..." - уныло процитировал я.

   Время, меж тем, шло - и белый кисель становился проницаемым. Теперь сквозь него уже можно было разглядеть, что, если и впрямь ждала мою девочку долгая дорога, то не в казенный дом, и не к марьяжному королю, а в довольно красивое место, где было много прозрачной и чистой воды, из которой торчала скала характерной формы. Проклятье! Где-то я ее видел. И не в телевизоре. Я там был. Мед, правда, не пил. Пил водку. Ел рыбу... Не вспоминалось. Надюха сказала бы что это - стресс. А мамуля - что меньше пить надо, тогда и с памятью проблем не будет. И обе они были бы правы. И стресс имел место, и пить, конечно, нужно меньше, тут с ними не поспоришь.

   Провожатых Доминик дождалась. Если это были они. Но, похоже, больше некому.

   Муть окончательно рассеялась и из колодца выпорхнули две птицы густо-лазоревой окраски, с длиннющими, попугайскими хвостами, желтыми, янтарными глазами навыкате и охряными клювами страшненькой формы - крючком. Доминик улыбнулась и, встав, протянула им руки.

   - Пора, - сказала она, - Безумно хочется тебя поцеловать, но я не буду. Потому что если я это сделаю - то я останусь.

   Она развернулась и медленно шагнула к колодцу, уверенно поставив прямо на бездну ногу в тапочке. Потом вторую. Немного постояла, словно пробуя невесомость на вкус. И исчезла.

   А вместе с ней исчезло и все остальное: плошки, монетки, ее туфли, забытые в прихожей. Даже палас лег на место.

   - Черт, - выругался я, - Черт, черт!!!

   ... - Звали?

   Голос был хриплый, каркающий. И прозвучал откуда-то из-за спины.

   - А ты - черт? - обалдел я. А что, тут уже столько всего произошло, что и черт был бы в тему: все в суп, все пригодится.

   - Ну, не совсем. Культурный пласт другой. Я - птица Луань, свидетельствующая о приходе в мир новой Души... - И давешний птеродактиль вспорхнул мне на плечо, ощутимо придавив его... почему-то я думал, что эта кожисто-чешуйчатая тварюшка легче, там ведь и мяса-то нет, сплошные перепонки. Чешуйки у нее железные, что ли?

   - Медные, - поправила Тафия, - что случилось-то? Зачем тебе вдруг понадобился черт?

   - Мне срочно нужно на Ольхон, - заявил я.

   - Ммм, - Тафия понятливо качнула клювом, - а самолетом не пробовал?

   - Она сказала, что придет на пять минут раньше, - выпалил я, никак не реагируя на подколку, - думаю, что у меня есть только пять минут. За такое время у нас в городе не то, что самолет - такси не приезжает, это я тебе говорю, как специалист.

   Темные глазки птероптички подернулись серо-розовой, на вид очень нежной перепонкой. Заснула? Думает?

   - Тафия! - позвал я, - время, время!!!

   - А что ты за ней не прыгнул? - хрипло поинтересовалась птица.

   - А она меня обездвижила, - скривился я.

   - Умная девочка. Ей бы не Душой, а Разумом... А то опять какой-нибудь кретин попадется и будет пять тысяч лет сплошной глупости.

   - А давайте вы сами разберетесь, кто у вас душой, кто сердцем, а кто желчным пузырем... Без нас! А Доминик будет просто моей женой. Так можно?!!!

   - Э-э-э, - Тафия щелкнула клювом, - да кабы мы могли сами, кто б вас дергал. К сожалению, Олежка, нет у нас ни Души, поскольку сотворенные, но не одухотворенные, ни Сердца, потому что не живые, а лишь сущие вовне, ни Разума - поскольку его, скажу тебе по секрету, вообще нигде нет. Разум - это миф. В отличие от драконов.

   - Тафия!!! - взмолился я.

   - А иди, чего уж там...

   Моя кожисто-чешуйчатая "журавушка" махнула крылом и под ногами снова заклубился молочный кисель.

   - Ныряй. Тебе проводников не пришлют.

   - Как мне ее найти?

   - Двигай к Шаманке. Престол там, - каркнула птичка.

   В кисель я нырнул как некогда в парашютный люк - головой вниз. Наверное - на рефлексе. Мягкая нега обняла меня со всех сторон, закутала, закачала... Знал бы, что так это приятно, давно бы в какую-нибудь мистическую задницу сунулся. Век живи - век учись, дураком помрешь.

   Место я вспомнил правильно: Байкал, остров Ольхон, скала Шамана или, если по-простому, "Шаманка". Вероятно, самое мистическое местечко на всех необъятных российских просторах. Если где и жить дракону, то только тут. Опять же, и туристы рядом - тропа нахожена. Вот только где этот Великий Лунг, или как его там, прячется во время нашествия самопровозглашенных Королей Шаманов? Или он не прячется, и короли не такие уж самопровозглашенные, и их призрачная эзотерическая власть вполне легитимна? Кто знает? Если только Тафия. Но она, при всей своей болтливости, похоже, отлично умеет фильтровать базар, и лишнего из своей зубастой пасти не выпустит.

   ...Свою девочку я увидел сразу. Она стояла, спиной ко мне, лицом к груде камней, возвышающейся над зеркалом дивно-прозрачной воды и, развернув руки ладонями вверх, вся подавшись к этой скале, запрокинув голову что-то говорила... наверное. Я был далеко и ничего не слышал.

  Я и так-то бежал почти на пределе сил, но, увидев ее - такой, припустил еще быстрее, откуда что взялось. Печенкой понял, что праздник начался, и я не успеваю к столу, и, еще немного - опоздаю совсем. Она уйдет, исчезнет из моей жизни, ее не будет. Не просто уедет в другой город, выйдет замуж, умрет, наконец... У меня не будет даже могилы - и тела в земле. Пусто мне будет.