Невеста для демона страсти (СИ) - Борисова Алина Александровна. Страница 51

— Я понял, — невозмутимо отозвался герцог. — Вот только позволить валять себя по земле и допустить смертельное ранение — вещи немного разные. Насколько я знаю — а знаю я об этом, поверьте, весьма немало, кровь, потерянная сыттаром в человечьем обличье, невосполнима. С ней уходят его жизненные силы, его способность поддерживать человеческий облик. И вы пытаетесь уверить меня, будто ваш господин позволил практически развоплотить себя просто забавы ради?

Повисла пауза. Повторять про то, что я не знаю ответа, было явно бессмысленно. А отвечать… Я не знала, как. Я помнила, как он вбежал — истекающий кровью, падая, теряя силы. Волнуясь лишь за меня, переживая лишь обо мне. Успокаивал, утешал, помогал. Спеша увести меня оттуда, прежде… прежде, чем он… развоплотится? Спеша помочь мне сам, не оставляя преданным слугам. А потом держал на руках, охраняя мой сон.

— Это все замок, — отчаянно качнула я головой, прогоняя нахлынувшие не к месту чувства. — Это все чертовый Черный замок.

— Замок? — конечно, герцог мгновенно ухватился за мои слова. — При чем здесь замок?

— Я должна быть живой, — вздохнула, сдаваясь. Да что я, в самом деле? Вот она, причина всей его нежности, всей его заботы. — Для того, чтоб войти в этот замок, я должна быть живой. Мне нельзя превращаться в сильфу. Иначе не откроется… дверь, клад — я не знаю. Но то, что он хочет там получить, смогу достать только я и лишь оставаясь человеком. А в ту ночь… вернее, в то утро, когда была эта глупая дуэль, затеянная им исключительно забавы ради, я… Я начала превращаться, — призналась. Чего уж тянуть? — Лис… сыттар сказал мне потом…

— Лис?

— Герлистэн. Он сказал, вы закрылись. Попытались расторгнуть брак, так он выразился. И ваши жизненные силы… оказывается… Я не знала, клянусь! Не знала, что он вытягивает мои силы, а я ваши… И вот, когда вы нашли какой-то способ прервать… прекратить… я едва не погибла… едва не стала… словом, я испугалась, закричала, и он, должно быть… еще бы, все его планы едва не… Конечно, он бросился спасать, — неуклюже закончила я свою исповедь.

— Бросился спасать прекрасную даму, не замечая шпаги на своем пути? — уточнил его высочество, не скрывая глубокого скепсиса.

— Я не знаю про шпагу, — устало повторила я, откладывая приборы. Есть расхотелось совершенно. — Меня там не было, а он не сказал. Я знаю, что прибежал он сразу, как я позвала, был ранен, кровь текла из груди, изо рта, — я невольно передернулась, вновь вспомнив все это. — Ему было очень плохо, он едва не падал. Но спасти он пытался, прежде всего, меня.

— Какой вы, однако, ценный приз, как выясняется, — герцог окинул меня очередным жестким и цепким взглядом. — А по виду и не скажешь.

— Он не принц крови, чтоб ценить лишь длину моей родословной, — оскорбилась, да. Нет, я в курсе, конечно, что для кузена короля дочь графа Хатора меньше, чем ничто. Вот только не все вокруг кузены короля. Есть те, кому нравится просто Роззи.

— А что же он ценит, длину ваших ресниц? — скривился герцог. — Не обольщайтесь, дорогая моя «почти герцогиня», он выбрал вас исключительно благодаря родословной. Сыттар может взять из мира лишь девицу вполне конкретного рода. Или ваш благородный герой вам этого не сказал?

— Он… — нахмурилась, припоминая, — что-то такое… упоминал, да. Что иногда подходящей невесты нет, и приходится ждать. И меня он ждал восемь лет… Но разве это связано с родом? Я встречала других… девушек, и они мне не родственницы.

— Как любопытно, — судя по тону, любопытно ему не было ничуть. — Имя Лилит Саах-Рэ вам что-нибудь говорит?

— Нет, не встречала, — я чуть нахмурилась, припоминая. — Адель, Мари, Марго, Ребекка… Анабель, — припомнила и ее. — Лилит не видела.

— Анабель… — задумчиво повторил за мной герцог, и глаза его на миг подернулись дымкой. — А Лилит вы встретить и не могли, сильфой она не стала, умерла своей смертью, и очень, очень давно, — вернулся к теме беседы мой суженый. — В Темные века, до установления власти Пресветлого Дэуса, она была служанкой Черной богини. Самой преданной, самой верной. Она отдала служению своей богине всю свою жизнь — и жизнь всех своих потомков. Богиня дар приняла — и Лилит стала праматерью рода, в котором рождались лишь дочери. «Дочери Лилит» именовались они, «служанки богини». Стояли они высоко, куда выше нынешнего священства. Их устами говорила нечестивая богиня, их руками творила беззакония… Пока Дэус не восстал и не закончил эти темные дни. Дочери Лилит лишились власти, лишились права на родовое имя, растворились, приняв фамилии мужей. Но не исчезли. Дэус отдал их сыттарам, в надежде извести поганый род, да что-то сыттары не спешат… Зачем он отправил вас ко мне?

— Что? — недоуменно моргнула от столь резкого перехода. — Но он не отправлял, я сама… Погодите, вы что, вы хотите сказать, что Лилит…

— Ваш предок? Да, разумеется. Мы подняли архивы, нашли упоминания о древних статутах Дэуса. Сыттар может взять лишь женщину из рода Лилит. Нечистых — к нечистым, проклятых — к проклятым, — отмахнулся он от моего интереса и вновь вернулся к тому, что интересовало его: — Что именно ему от меня нужно, Роуз? Что ваш «лис» велел вам мне передать?

— Ничего, — я ответила честно, вот только он не поверил.

— Ничего? И что же тогда вы делаете здесь? Зачем искали меня? Зачем пришли?

— Я надеялась, вы поможете. Сумеете нас спасти… И я до сих пор надеюсь, — отчаянно взглянула в его глаза, ища в них… сочувствия? Понимания? Не нашла ни искорки.

— Нас? — его заинтересовало лишь это.

— Нас, — повторила, стараясь оставаться спокойной. — Вас и меня. Ведь мы с вами связаны, мы — супруги. Да, я знаю, это не ваш выбор, — поспешила уверить, прежде, чем он перебьет. — Но он и не мой, а сыттар… он тянет силы из нас обоих, он нас обоих толкает к смерти. Но вы сумели закрыться, вы нашли способ. Так, может быть… у вас найдется защита и для меня? И тогда сыттар не сможет тянуть мои силы, а значит, и вам ничего не будет более угрожать…

— Вот, значит, как. Он послал тебя за моим амулетом. Умно. Будь я наивным сельским сквайром, проводящим дни за охотой да выпивкой… а то и только выпивкой — могло бы сработать, — его лицо искривила презрительная гримаса. — Да я не он. И на красивые глазки беспомощной девы поймать меня крайне трудно. Не стоило и пытаться. Что-то еще?

— Что? — растерялась я. Обращение на «ты» резануло слух, но еще более дезориентировало его видение ситуации, то, как легко он перевернул все с ног на голову, ни секунды не сомневаясь в своей правоте.

— Ну, был же у него запасной план на случай, если этот вдруг не сработает, — любезно пояснил мне его высочество. — Итак, амулет я тебе не дам. Что дальше?

— Дальше? Дальше я вынуждена буду отметить, что разговор наш свернул в неподобающее русло, и требовать от вас соблюдения элементарных приличий! — резко проговорила я, глядя ему прямо в глаза и едва сдерживая эмоции. Он не оговорился. Он действительно «тыкал» мне, словно дворовой девке, воровке, преступнице, чья вина доказана и непомерна. — Я благородная дама, я дочь графа и жена герцога — в глазах Дэуса, а значит и в глазах всех его верных. Говорить мне «ты» позволительно лишь королю, а вы в очереди на престол лишь четвертый! Так извольте вести себя сообразно своему статусу и не оскорблять ни себя, ни меня неподобающим обращением!

— Ты была бы благородной дамой, оставайся ты дочерью графа или стань, в самом деле, женою герцога, — на мою гневную отповедь он лишь скривился. — Ты же, потворствуя своей порочной натуре (что не удивительно при таких предках), продала душу свою сыттару — демону порока и похоти, прельстившись, как то свойственно малолетней пустышке, на обещания вечной жизни да вечной молодости. И право на уважение — не только мое, но и всех верных Дэусу — ты утратила полностью и бесповоротно. Ты не дама, ты лярга. Грязная подстилка похотливой нечисти, готовая совращать и ублажать каждого, на кого укажет твой проклятый богом владелец.

— Да как вы смеете?!