Белая ворона (СИ) - Арнаутова Дана "Твиллайт". Страница 65

— Ни в коем случае, — твердо сказал Алекс. — И я его имени не назову.

Бреслин молча кивнул. Вынул из портфеля лист бумаги, карандаш, разложил на столе. Нарисовал две большие многолучевые звезды и подписал одну «Бархат», а другую — «Корриган».

— А причем здесь Корриган? — поинтересовался Алекс, откупоривая бутылку и разливая дурманно пахнущий бренди по бокалам.

— Притом, что он существует и активно интересуется нами, — резонно ответил Бреслин. — И мы не можем сказать с полной уверенностью, что он не имеет к этому касательства. Связано-то все с его сыном. А теперь слушай и поправляй меня, если ошибаюсь.

— Слушаю, — покорно согласился Алекс, беря бокал и украдкой косясь на большие напольные часы у стены.

Стрелки показывали третий час ночи.

— Поскольку ты отказал Корригану, он должен понимать, что законным путем ему твою контору не получить. Значит, он планирует что-то еще. Например, поставить тебя в такое положение, когда ты сам отдашь ему «Корсар», чтобы избежать неприятностей. Что это может быть?

Алекс пожал плечами, отпив бренди.

— Шантаж, угрозы, давление со стороны? — уточнил Бреслин. — Где сейчас твои самые уязвимые места?

— Не имею ни малейшего понятия, — спокойно отозвался Алекс. — Шантажировать меня, пожалуй, нечем. Грехи молодости надежно похоронены, да и раскапывать их — дело опасное, можно самого Корригана ненароком зацепить. Мне ведь тоже найдется, что ему припомнить.

— То есть сейчас ты чист? — прищурился Бреслин?

— Относительно. Игры в «Бархате», разумеется, с точки зрения общества предосудительны, но у закона ко мне претензий быть не может. Все девицы там совершеннолетние, каждая пришла по собственной воле, а я холост и ничем не связан. Выплыви что-то на свет, это будет неприятно, но отнюдь не смертельно. Всего лишь мужские забавы! А вот угрозы… Я не думаю, что Мэтью зайдет так далеко.

— Кто-то уже зашел.

Кончик карандаша указал на лежащую рядом с листом камерографию.

— Это может быть кто угодно, — парировал Алекс, потирая виски. — Глупо угрожать мне, убивая случайного официанта. Я его даже не видел живым.

— В самом деле? — мягко уточнил Бреслин. — Алекс, ты же понимаешь…

— Понимаю не хуже тебя, — огрызнулся Алекс. — Фергал, либо ты мне веришь, либо непонятно, почему ты еще здесь, а не в полиции. Лугом и всеми богами клянусь, я впервые услышал про Джейми Роллинса, когда его убили. А если бы меня решили запугивать, то куда проще и логичнее было бы начать с моей фаворитки, например. Или с кого-то из друзей, близких служащих… Ничего подобного и близко не было.

— А я, кстати, спрашивал техников, — задумчиво сказал Бреслин, пририсовывая к одному лучику «Корригана» маленький, но очень похожий вычислитель. — Они говорят, что попытка взлома нашей системы была. Только говорят со слов того же Симмонса, так что круг замкнулся. Его-то не проверишь. Но примем за исходную точку, что он говорит правду. Значит, кому-то нужен архив конторы. Не разрозненные дела, хранящиеся в папках, а все сразу, куском. Если кто-то заполучит архив, что будет?

— Что угодно, — мрачно сказал Алекс. — Представляешь, сколько там грязных секретов? Причем очень разных людей. Если кто-то украдет архив…

— Он сможет ставить условия?

— Сможет, — коротко уронил Алекс.

— Значит, это, скорее всего, Корриган, — удовлетворенно сказал Бреслин, обводя крошечный вычислитель жирным кольцом. — Или те, кто работает вместе с ним. Контора сама по себе куш приятный, но архив можно использовать еще интересней и выгодней. Так, теперь клуб.

Кончик карандаша двинулся к другой звездочке, удлинил несколько лучей и запорхал, подписывая их: «Монтроз», «Корриган-мл.», «оф. Роллинс», «Дэнни Бордель», «белая лента», «взрыв», «франк». Первые два луча вытянулись как раз в сторону звезды Корригана, и Бреслин даже соединил их пунктиром.

— Полагаешь, три убийства — это цепочка? — тихо спросил Алекс.

— Узнаем, если тебе пришлют еще что-нибудь. Вторую камерографию, например. Твой неизвестный поклонник весьма убедительно намекает, что это начало. Но почему бы и нет? Смотри, Корриган-младший, Роллинс и Дэнни Бордель тесно связаны между собой, но к «Бархату» отношения не имеют. Редкие случайные визиты не в счет. А вот почему камерографию прислали тебе, Алекс? Вот что любопытно.

— Ни малейшего понятия не имею, — честно отозвался Алекс, снова растирая ноющие виски. — Хоть пытай — не знаю. Кстати, почему Роллинс в подписи назван первым, если из этой компании умер вторым? Виктор же раньше на тот свет отправился.

— Хороший вопрос, — согласился Бреслин, рисуя орнаменты вокруг имен погибших. — Допустим, кто-то методично уничтожает игроков в «Белую ленту». Мы же не знаем, что было с их жертвами! Кто-то, оказавшись ночью на улице, не пережил Темный Час, кто-то выжил, но после мог и с собой покончить от позора. Остались безутешные родственники, друзья, женихи… А кто-то мог просто рассказать все дома. В полицию обращаться не стали, — опять же, боясь огласки — но те же родственники и женихи начали выслеживать ублюдков. Только вот Корриган-младший, жалость какая, уже отправился к предкам условно естественным путем. Для наркомана естественным — эта публика все равно подолгу не живет. Тогда Джейми Роллинс — первый труп, ставший таковым от рук мстителя. Дэнни Бордель, получается, второй. И неизвестно, сколько их еще предвидится.

— Последнее вызывает особенный оптимизм, — устало согласился Алекс, допивая бренди, к которому Фергал так и не притронулся, блюдя профессиональные принципы. — Но причем здесь я? Если кто-то чистит мир от подобной мрази, я первый пожелаю ему успеха и остаться безнаказанным. Только я про эту проклятую ленту впервые услышал сегодня вечером.

Мелькнула мысль, что Анриетта могла рассказать ему не все. Но зачем тогда ей вообще было что-то рассказывать? Могла бы просто сделать вид, что ничего не знает. Или она хотела намекнуть на что-то, но могла сказать прямо? И от кого, если на то пошло, она сама про эту мерзость услышала?

— Вот если узнаем, причем здесь ты, то и на след убийцы встанем. А гость из Лютеции больше не объявлялся? Как его… АрМоаль?

Алекс помотал ноющей головой и сразу понял, что это было лишним: в висках заломило всерьез. Поморщившись, он сильно нажал на них кончиками пальцев, будто пытаясь вдавить внутрь. Помогло, но тут же опоясывающей болью заныл затылок.

— Не объявлялся, — измученно сказал он. — Фергал, я тебе еще раз чем хочешь поклянусь: к развлечениям этих ублюдков я не имею никакого отношения. И «Бархат» — тоже. Это настолько далеко от того, чем там занимаются, что даже сравнения быть не может. В «Бархат» приходят сами, добровольно. За удовольствием или за деньгами — неважно. Главное, что силой никого не заставляют — это основное условие клуба.

И тут же непрошено всплыло в памяти: у Маред Уинни дрожат губы, а в глазах плещется страх и отчаяние, когда она слушает его угрозы. Не насилие? А что это было? Не врите уж самому себе, милэрд Корсар. «Но я не прикрывал это кодексом «Бархата», — упрямо сказал сам себе Алекс. — Да, это был шантаж. Использование безвыходного положения, в которое девчонка сама себя поставила. И разумеется, наказывать следовало не ее, а скотину Эдварда. Но тье Уинни расплатиться собой согласилась вполне сознательно, пусть и под давлением. Одурманивать ее наркотиками, а потом насиловать, я бы уж точно не стал. Ведь остановился же, стоило ей сорваться в истерику и утратить контроль над собой. А то, что делали эти твари… Есть преступления, прощать которые нельзя.