Драгоценная - Эльба Айрин. Страница 24

Но ведь столько времени прошло — целых полгода. Все должно было забыться, сгладиться. Так нет же, он решил припомнить обиду! Вот возьму и не поддамся на провокацию. А сейчас надо спать. Завтрашний день обещал быть тяжелым и насыщенным, так что лишние переживания ни к чему.

Стоило закрыть глаза, как воспоминания перенесли меня в имение родителей, в любимую с детства спальню. В распахнутое окно залетел ветерок, приправленный ароматом садовых роз. Скользя по телу, теплый воздух ласкал плечи и шею, покрывая их легкими невесомыми поцелуями. От его дуновения чуть сдвинулся край одеяла, и ветер-проказник замер над вырезом рубашки, словно останавливаясь в нерешительности. А потом все же продолжил движение, расстегивая пуговички и уверенно, но нежно спускаясь ниже, постепенно из теплого превращаясь в горячий…

Вынырнув из дремы, я резко села на кровати. Мой мучитель все так же лежал на полу, положив под голову подушку. Грудь мерно вздымалась в такт дыханию, а тело казалось расслабленным. Все говорило о том, что он крепко и сладко спит. Неужели мне все привиделось? Настолько реалистичный сон…

И я бы даже поверила в это, если бы не одно «но» — пуговицы действительно оказались расстегнуты, а плечи и шея нестерпимо чесались. Вот такая вот странная реакция на мужскую щетину и неоспоримое доказательство того, что сон мой был реальностью. Чувственный сон… и запутанная реальность.

Откинувшись обратно на подушки, я стала медленно застегивать пуговички. Это уже переходит всякие границы! Я прокручивала в голове возможные варианты отмщения, но все они никуда не годились. Глаза потихонечку закрывались, усталость и общая слабость брали свое, и я начала уплывать в страну грез. Но затем мысль о том, что сон может повториться, заставила испуганно распахнуть глаза и проверить, что делает тар.

Он по-прежнему спал. Бледный свет луны аккуратно пробирался в иллюминатор, прыгая на стул, с него на пол. Но вот корабль качнулся, и луна осветила мужское лицо. Погладила брови, пощекотала высокие скулы, приласкала твердые губы. Ларион глубоко вздохнул, потянулся и… повернулся на другой бок! Лишив меня возможности уличить его в обмане.

Вот же — мужчина! Сам спит, а мне приходится придумывать коварные планы, вместо того чтобы хорошенько отдохнуть.

Из коридора донесся неприятный звук: чьи-то когтистые лапки царапали дверь каюты. Вспомнив рассказы о том, что трюмы кораблей полны крыс, я чуть не завизжала и от страха прикусила одеяло. Скрежет повторился, и тут я вспомнила, что на судне помимо обитателей трюма есть еще один грызун.

Я привстала на цыпочки и, успокаивая себя тем, что в случае опасности тар обязательно придет мне на помощь, тихонечко пошла открывать. На полу коридора с непередаваемым выражением мордочки сидела любимая тетушка. Она все еще была в образе морской свинки, мои надежды на то, что зелье выветрится со временем, не оправдались. Подхватив на ручки пушистый комок, я вернулась на кровать и укрылась с головой одеялом. Тетя Аршисса появилась чрезвычайно вовремя для того, чтобы провести секретные переговоры. Разработав совместный план мести и заручившись поддержкой родственницы, я свернулась калачиком и со счастливой улыбкой на лице уснула.

Утро наступило неожиданно рано. Оно чем-то мокрым и холодным толкало меня в щеку, затем сопело на ухо, потом пощекотало, пробираясь под рубашку, чем и разбудило окончательно.

— Ну что, тетушка, вы не передумали? — шепотом поинтересовалась я и потянулась.

— Девочка, я так давно мечтала потискать такого красавчика, что сейчас не откажусь от затеи, даже если передумала ты, — забавно пофыркивая, ответствовала родственница и попросила опустить ее на пол.

Свинка тихонько подобралась к спящему мужчине, обнюхала его голову, ткнулась носом в ухо, лизнула. Чтобы избавиться от беспокоящих ощущений, тар повернулся на бок, и тетушка не преминула этим воспользоваться. Она подползла к его губам, обнюхала их, смешно морща носик, и лизнула.

— М-м-м, Армель… — раздался сонный голос.

Я тут же притворилась крепко спящей, однако больше тишину ничего не нарушало. Я приоткрыла один глаз: Ларион лежал в том же положении. Для военного он подозрительно крепко спал.

Любимая тетя Аршисса тем временем продолжила исследовать лежащее тело. Аккуратно ступая мохнатыми лапками, она прошлась вдоль груди тара, а затем, поддев край слегка распахнутой рубашки, пробралась внутрь.

— О, — протянул чуть хриплый голос, — ты такая нежная, такая податливая… — И руки стали на ощупь искать ту, что виделась в сладком предутреннем сне. — Постой, не уходи! Побудь еще со мной.

Последние слова я еле разобрала. Все-таки речь спящего иной раз совершенно непонятна. И тут льера Идамаса постигла оговоренная заранее кара — своими маленькими острыми зубами свинка цапнула его за бок. После этого надо было успеть выбраться наружу и запрыгнуть ко мне на кровать. Так нам виделся план мести накануне ночью, и совсем не так все пошло сейчас.

— М-м-м… Страстная какая! — неожиданно вскрикнул Ларион и резко перекатился на живот, подминая под себя мою родственницу.

В последний момент я удержалась от возгласа «Тетя!» — но тар проснулся и так. Едва успев прикрыть глаза и притвориться спящей, я вся обратилась в слух, только уши оказались плохими помощниками в понимании действий Лариона. Он издавал непонятные звуки, топтался и что-то двигал. Не удержавшись, я приоткрыла один глаз, дабы разобраться в обстановке, и вздрогнула. Прямо надо мной нависло суровое лицо.

— Я так и знал, что вы не спите! Что здесь происходит? — Он выпрямился и теперь смотрел на меня с высоты своего роста.

— Что происходит? — зевнула я, старательно изображая недавнее пробуждение. — Доброе утро, льер Идамас. Вы всегда так шумите по утрам?

— Только когда мне мешают спать. — Ларион сверлил меня суровым взглядом, а затем резко отвернулся. — Вставайте! Позавтракаем на палубе. Солнце обещает нам отличную погоду, располагающую к трапезе на свежем воздухе. Заодно обсудим текущие дела.

Я посмотрела вслед удаляющемуся льеру и еле сдержала смех. Сзади, отчаянно цепляясь за пояс его домашних бриджей, висела милая морская свинка, всеми силами пытающаяся остаться незамеченной.

Только когда за Ларионом захлопнулась дверь, я поняла одну немаловажную вещь — мне не в чем идти на завтрак. Вопрос моего разоблачения так и остался безответным. Пришлось срочно проводить ревизию каюты. Из женской одежды нашлось только то самое платье, в котором я умудрилась искупаться. Его вычистили и высушили, но все же оно сильно пострадало: поблекло да изрядно помялось.

На корме уже был накрыт столик. Напитки в бокалах покачивались в такт небольшим волнам, а молодой юнга замер неподалеку в ожидании распоряжений. Тар, услышав тихий цокот каблучков по дереву, обернулся и, наградив меня улыбкой, отодвинул стул.

На самом деле чувствовала я себя отвратительно. Выходить в люди в подобном платье для первой фрейлины принцессы — это же стыд! Я старательно избегала смотреть в глаза окружающим, дабы не увидеть в них сочувствия или, что еще хуже, неприязни. Даже на удивление вкусная еда не смогла улучшить мое настроение, поэтому, когда Ларион, взяв в руки бокал, задал вопрос, я вздрогнула.

— Итак, лия Армель, я хотел бы услышать вашу версию случившегося.

— А что именно случилось? — Вбитые с детства правила заставили поднять глаза от тарелки и невинно улыбнуться.

— Вы случились, — вздохнул тар, и в его темных глазах блеснули лукавые искорки. — Не хотите поведать, по какой причине вы преследовали мой корабль?

— Я? Преследовала? Капитан, у вас сложилось неверное впечатление о происходящем. — Кинув взгляд из-под полуопущенных ресниц, я промокнула губы салфеткой и взяла бокал с водой. — Давайте разберемся в случившемся вместе. Расскажите, пожалуйста, как я очутилась здесь…

Нападения с моей стороны льер Идамас явно не ожидал, судя по тому, как закашлялся, поперхнувшись. Темная сторона моей души ликовала.