Прятки с Вельзевулом (СИ) - "Мистеру Майарана". Страница 28

Саяма просто не могла им отказать, тем самым подписав себе приговор, потому что от должности главы ковена отказаться нельзя, только в случае гибели, ты теряешь и силу верховной ведьмы. Мы все тогда уже поняли, что Саяме сама смерть отмеряет последние годы жизни. — Бабушка с грустью посмотрела на меня, говоря, что она ничего не могла с этим поделать. — Я, как глава отдела по надзору за особо опасными магическими существами, делала всё возможное, чтобы помочь ей отыскать тех, кто имел возможность скрыть свою силу, но никаких зацепок не было. Расследование медленно заходило в тупик, главы ордена демонов начинали нервничать и выказывать желание избавиться от надоедливых ведьм и дозорников в своих стенах, и мы уже собирались оставить попытки найти хоть что-то, как Саяма выяснила кое-что очень важное, то, что давало нам прямую наводку на виновников смертей, но тем страшнее было строить предположения для чего им всё это нужно. Вот только… Та информация, хоть и имела под собой шаткую основу, она не имела доказательств. Дозор, что дневной, что ночной, почему-то свернули свою деятельность, а вот Саяма отступиться не захотела, она запретила всему ковену лезть в это дело, чтобы избежать каких-либо жертв среди ведьм, а сама спуталась с демоном, которому доверяла, он помогал ей очертить круг подозреваемых, и чем ближе они становились к истине, тем больше тот демон пытался её запутать. Она делилась со мной своими переживаниями и подозрениями, но не называла имён и их целей, поэтому я не могу точно сказать, что именно послужило её дальнейшим действиям. Она приговорила того демона, что был с ней на протяжении года, к смерти за соучастие в заговоре против мира. Его звали… — бабушка пристально посмотрела мне в глаза. Я видела, что она сомневается в том, стоит ли мне говорить его имя. Но вздохнув, всё же очень тихо произнесла. — Его имя Бериадор Алаид.　

От звука этой фамилии в голове зашумело, сердце прыгнуло куда-то в горло и конвульсивно задёргалось, не давая дышать полной грудью.　

— Брат Вельзевула. — тихо проговорила, осознавая причину его ненависти к матери.　

Бабушка не стала скрывать своего удивления и задала вопрос, на который не знала ответа.　

— Откуда тебе известно, что ваш ректор демон?　

Я пальцами смяла юбку, зная, что сейчас мне снова перепадёт.　

— Тут такое дело… Я имела неосторожность произнести не самый безобидный призыв, соблюдая все тонкости обряда.　

— Как интересно… — озадачила она меня. — Ты просто магнит, Сава. Магнит для неприятностей. — и она весело усмехнулась. — Я так понимаю, до наказания дело не дошло?　

Поведение Альвиры Алайт было странным, за подобный проступок, в другое время, я бы получила по первое число, не иначе.　

— Нет, я вовремя сменила личину. Ты так и не ответила на мой вопрос. Как вы узнали, что я и есть Лоя Хепт?　

Бабушка не торопилась отвечать. Она пристально разглядывала меня, и я видела в её голубых глазах блеск, за которым скрывались озорные мысли. Молчание длилось чуть дольше минуты, и я понимала, что эта старая ведьма что-то затеяла.　

— Скажем так, ректор почти сразу понял кто ты есть, когда я оповестила его об особенностях твоей магии.　

Вот чёрт. Вокруг Лои всегда царят неприятности, а сейчас она пропала. Чёрт… Зато теперь неприятности кружат вокруг Диады Шель. ЧЁРТ! Да меня уже раскусили! Сегодня утром, он уже всё знал. Знал, гад! И это его «Шель…ма» мне сейчас о многом говорит.　

— Бабушка! А Сол Алаид уже знает кто я такая?　

Альвира Алайт широко улыбнулась, обнажая ряд ровных зубов.　

— Естественно.　

Поздравляю Сава! Учитывая ненависть демона к твоей матери, сегодня утром тебе был вынесен приговор. Игры кончились.　

Продолжение.　

Мне хотелось уйти в прострацию, отставить собственные мысли и переживания на тему моего существования в стенах этой академии. Не задаваться вопросами об отношении Вельзевула к моим корням. Не думать о женихе, которому в ближайшее время меня сдадут, судя по всему, чтобы защитить… а от кого? Вот вопрос, который должен был прозвучать с самого начала. Где ты витаешь, ведьма? Очнись уже! Сколько можно позволять другим скрывать от тебя правду?　

— Бабушка, так что было дальше? — посмотрела я в глаза задумавшейся женщины.　

— Что случилось после смерти Бериадора, почему ковен вмешивается в мою жизнь и какое отношение ко всему этому имеет мой неведомый жених?　

— Спустя несколько месяцев после вынесения приговора демону, твою мать нашли мёртвой. Её смерть тщательно расследовали, но по всему вышло, что это был сердечный приступ. Я говорила про пропавшее с её шеи кольцо, помнишь?　

Кивнула в ответ всё больше хмурясь.　

— Это было единственным, что не давало мне покоя. Я была в курсе, что кольцо ей подарил твой отец и он был бы первым в списке подозреваемых, если бы я знала кто он, ведь он был единственным, кроме самой Саямы, кто знал о свойствах своего подарка. Кольцо было артефактом, Сава. Я не знаю каким, но оно имело слабый и очень непонятный магический фон, каких я за всю свою жизнь не встречала. — Ведьма подняла на меня тяжелый взгляд. — А через две недели, была совершена первая попытка выкрасть тебя из дома.　

— Похитить? — я вообще ничего не понимала. — Зачем?　

Женщина вздохнула.　

— Отсюда и начинается твоя тесная связь с ковеном, потому что в ту ночь проснулась твоя магия, что для всех нас стало шоком. Ты не такая, как мы Сава. Я не знаю, кто твой отец, но знаю, что ты не являешься ведьмой, как таковой. Из года в год мы бились над этой загадкой, проводили кучу всевозможных тестов, пока не пришло время оставить попытки разобраться.　

После первой попытки тебя похитить, были и другие, но ты не позволяла чужим даже прикоснуться к тебе, закрываясь каким-то коконом из неудач для обидчиков. Кто-то спотыкался не вовремя, нарываясь на собственный нож. Кто-то кубарем скатывался с лестницы. Кто-то даже промахивался, пытаясь схватить тебя в кухне, но нарывался на сковороду с раскаленным маслом. В тринадцать лет с тобой что- то случилось. Я прекрасно помню, как однажды ночью ты пронзительно кричала. Когда мы ворвались в твою комнату, то увидели, как ты, буквально, искришься. Это было похоже на то, будто ты сдерживаешь собственный взрыв. К себе ты никого не подпускала, продолжала кричать, но уже буквально через несколько секунд всё закончилось, и ты просто упала в свою постель без чувств. А на утро уже ничего не помнила, ни из того, что было ночью, ни из того, что творилось с тобой ранее. И неудачи эти, они стали уже не защитной реакцией, а постоянным твоим сопровождением.　

— То есть… Это проявление моей магии?　

— Это похоже на лишнюю магию, не способную удержаться в тебе. Выплески происходят только тогда, когда предоставляется удобный случай для проявления. К примеру, если закрыть тебя в каком-нибудь доме и никого не подпускать, ничего и не произойдёт, это мы с ковеном уже проверяли. Поэтому у тебя и не получается пользоваться обычными заклинаниями как надо. Для твоей силы, это тот самый удобный случай.　

У меня голова шла кругом от переизбытка информации.　

— А твой жених, Сава… Ты видела его лишь однажды, в день проявления твоей магии в третий раз. И по той же причине ты не помнишь встречи, но это даже к лучшему. Это был не его выбор. Твой, но он приобретает с тобой очень многое, поверь. Он искал тебя, хоть его и вынудили, но искал. Проблемой для него была твоя мать. Саяма стала и камнем преткновения, и благословением свыше. Он не мог отказаться от помолвки из-за давления родственников, которым выгоден этот брак с дочерью верховной, но и согласился с трудом. Большего я тебе не расскажу, уж извини.　

— Отлично, Бабушка! То есть, он меня ещё и ненавидит! — съязвила я. — Какая прелесть!　

Бабушка сокрушенно покачала головой.　

— Я же говорю, что ты меня не слышишь. Мы повторим этот разговор, когда придёт время, Сава. А сейчас всё хорошенько обдумай, мне нужно возвращаться.　

— Постой. — удивилась я. — А разве ты не хочешь и меня с собой забрать?