Констанца (СИ) - Соколина Наталья. Страница 64

****

Её милость приехала в резиденцию отца вечером, когда Констанца напряжённо ждала Алена. Он собирался подать королю прошение о своей отставке, и Констанца понимала, что решение далось ему нелегко.

Леди Эмилия без стука вошла в её покои и молча прошла к дивану. Констанца со страхом смотрела на неё, боясь услышать, что король отказал Алену в отставке. Та была бледна, но спокойна. Девушке показалось, что Её милость плакала.

— Констанца, Его Величество удовлетворил просьбу Алена. — Та молчала, тревожно глядя на собеседницу. Леди Эмилия грустно усмехнулась: — ну да, я плакала, как ты заметила, конечно. Связь с тобой перечеркнула блестящее будущее моего сына, и я ничего не могу с этим поделать. Наверно, мы с лордом Николсом могли бы принудить его отказаться от тебя, но я чувствую, что это сделало бы его несчастным. А какая же мать хочет видеть несчастным собственное дитя? — Она тяжело вздохнула, на глаза навернулись слёзы. У Констанцы защемило сердце. Гордая и высокомерная леди предстала вдруг в ином свете.

Она нерешительно подошла и села рядом с леди Эмилией, стиснув на коленях руки, тихо сказала: — я тоже его очень люблю, Ваша милость. Я бы всё сделала, о чём он бы ни попросил!

Леди Эмилия выпрямилась, грустно улыбнулась девушке: — хорошая ты, Констанца… Я очень надеюсь, что вы будете счастливы вместе и его жертва не напрасна. Что ж, — она тяжело вздохнула, встала, — видать, так угодно Всеблагому.

****

Теперь все волнения и страхи были позади. Вещи собраны, упакованы и уложены на повозку, которая направится вслед за каретой лорда дар Бреттона. Его Гром и Веста Констанцы будут привязаны сзади. Ехать недалеко, “Жемчужный Ручей” всего лишь в восьми роенах от столицы.

В нетерпеливом ожидании Констанца поднялась, едва взошло солнце. Многочисленные обитатели большого дома ещё спали, но ей не терпелось. Она умылась и расчесала волосы, а потом ещё раз прошлась по своим комнатам. За месяцы, проведённые в резиденции лорда дар Матторна, она привыкла к этому дому и полюбила его. В глубине души ей было жаль расставаться и с хозяином, въедливым и насмешливым лордом Касилисом, и с добродушной улыбчивой данной Ольгией, которая, порой, надоедала Констанце своей излишней заботой. Она вспомнила, как накануне неожиданно расплакалась леди Гризетта, всегда сдержанная, чопорная старая дева, обучающая её этикету. Она изящно вытирала нос кружевным надушенным платочком и промакивала глаза, а слёзы лились, и она не могла их остановить. Растроганная Констанца порывисто обняла свою учительницу, и та не указала ей, что откровенное изъявление чувств недопустимо в приличном обществе. — Может быть, потому, — подумала девушка, — что сама наставница забыла об этом? — Они тепло простились, и Констанца, смеясь, обещала, что обязательно пригласит её обучать своих детей.

Наконец-то закончился завтрак, и в столовую торопливо вошёл Ален. Он был радостен и возбуждён. Поклонившись деду, он подхватил на руки Констанцу, вставшую из-за стола ему навстречу, и закружил её, не обращая внимания на слуг, с трудом сдерживающих улыбки, и неодобрительно скривившегося лорда Касилиса.

— Ты готова, моя хорошая? Всё собрала? — Он осторожно поставил её на пол, продолжая обнимать за располневшую талию. Она, покраснев, потихоньку высвободилась и потянула его к стулу. Лорд Касилис знаком приказал слугам выйти и спросил:

— как дела, Ален?

Констанца вопросительно посмотрела на мужчин. Она не видела Алена два дня, он был занят, и ей казалось, что он всё ещё передаёт дела в Ведомстве Дознания. Он улыбнулся ей и ответил:

— всё прекрасно. Документы оформлены на отца, а он займётся дальнейшим. — И, обращаясь к Констанце, пояснил: — я продаю свой городской дом, милая. Отец этим займётся, а нам надо ехать.

— Но почему, Ален?? — Она недоумевала.

— Потому что, Констанца, мы не сможем его содержать, — усмехнулся тот, — теперь у меня не будет жалованья Главного королевского дознавателя, так что нам придётся жить только на доходы от небольшого поместья.

****

Карету умеренно трясло на ухабах, но Констанца, дремлющая на плече у Алена, этого не замечала. Кроме них в “Жемчужный ручей ” ехала данна Ольгия, на этом настояла Её милость. Правда, позднее ей было разрешено вернуться. Констанца радовалась этому, да и пожилая женщина не выглядела расстроенной.

Сейчас данна Ольгия рассеянно смотрела в окно кареты, раздумывая о том, что, пожалуй, ей надо бы задержаться в поместье подольше. По крайней мере, дождаться появления малыша. Она любила Констанцу и искренне желала ей счастья. Женщина решила, что, если Её милости не удастся уговорить лорда Викториана принять роды у Констанцы, то она останется помогать лекарю из Каменного Брода, городка, принадлежащего дар Бреттонам. Лекарь, наверняка, будет приглашён к Констанце, но данна Ольгия сомневалась в его высоких профессиональных качествах и решила, что обязательно будет присматривать за ним.

Повернув голову, Ален осторожно прижался губами к волосам Констанцы: — ты спишь, родная?

— М-м-м, — она вздохнула, повозилась головой на его плече, устраиваясь поудобнее. Он почувствовал, как её рука скользнула под треконду, расстегнула пуговицу на рубашке и погладила его по голой груди. Он благодарно прижал руку, ощущая тепло и радуясь её лёгкой ласке. Шепнул, едва слышно, в волосы: — ты моё счастье, девочка моя ясноглазая! Я люблю тебя, Констанца! Очень сильно люблю!

Она сквозь дрёму пробормотала: — я тоже очень люблю тебя, Ален! А ты будешь иногда мне говорить об этом потом…?

— Обязательно! — Он смешливо фыркнул: — два раза в день, утром и вечером! — Она засмеялась, открыла глаза и выпрямилась на диванчике. Данна Ольгия ласково улыбнулась ей:

— поспала немного? Ты сегодня рано поднялась, Констанца. — Та подвинулась на сиденье, выглядывая в окно. Стекло было опущено, и лёгкий ветерок чуть шевелил светло-голубую шёлковую штору. Светлая и чистая молодая зелень раннего лета радовала глаз. Констанца радостно вздохнула: к вечеру они будут на месте.

Ален задумчиво смотрел на девушку. Он надеялся, что ей понравится поместье. Им предстоит скромная и умеренная жизнь, но ведь она и не привыкла к роскоши, балам во дворце и изощрённым уловкам и лжи благородных лордов и их жён. Его девочка скучает по отцу, и ясные глазки порой затуманиваются тягостными мыслями, но она скрывает от него, как ей тяжело. Нужно будет что-то придумать. Может быть, пригласить кузнеца в “Жемчужный Ручей”? Это было бы прекрасно, но ехать далеко, согласится ли он?

Скоро ей рожать. О, Всеблагой, как пережить этот ужас? Матушка обещала приложить все силы, чтобы уговорить лорда Викториана приехать и пожить в поместье, пока младенец не появится на свет. Отец с дедом тоже боятся. Они, трое мужчин, уже обсуждали, как воздействовать на упрямого лекаря. Он, Ален, предлагал грубую силу: затолкать лекаря в карету и привезти в “Жемчужный Ручей”. А здесь к его комнате приставить охрану, чтобы не улизнул. Отец предложил заплатить лекарю втрое, соблазнить его большими деньгами. Дед отверг оба варианта. Его поднял на смех, а отцу сказал, что лорд Викториан богаче дар Бреттонов, так что деньгами на него не воздействуешь. В конце концов решили, что леди Эмилия быстрее найдёт подход к упрямцу.

Вчера дед отправил в поместье нарочного с приказом подготовить дом к приезду новой хозяйки. Ален немного побаивался, что поместье запущено. В доме постоянно жили несколько слуг, но сад, наверняка, в запустении, да и комнаты нуждаются в ремонте. Конечно, обо всём этом нужно было подумать заранее, но громадная нагрузка, которая свалилась на плечи в последнее время, не позволяла подумать о личных делах. Ален скривился от этих неприятных мыслей и Констанца, заметив его помрачневшее лицо, озабоченно заглянула к нему в глаза: — что, Ален? — Он успокаивающе улыбнулся, но она настаивала: — я же вижу, ты чем-то расстроен! Скажешь мне? — Пришлось рассказать, что дом довольно старый, принадлежал, когда-то, деду и его семье, а потом лорд Касилис подарил его Алену. Там давно живут только слуги и, вполне вероятно, дом нуждается в ремонте.