Над самой клеткой льва - Бушков Александр Александрович. Страница 33

— Вот что, господа мои, — сказал Канцлер. — По моему глубокому убеждению, мы до сих пор занимаемся второстепенным. Главный вопрос и главная загадка, мне думается, — Нериада. Судя по камням-компьютерам и ночной гостье Орка, против нас играет кто-то несомненно разумный. Природа на такие фокусы не способна. С этим, думаю, все согласятся. И вот тут-то начинаются вовсе уж головоломные загадки. Обитателей Нериады не зря в свое время метко прозвали «куклами», они решительно неспособны на подобное. А никого другого на Нериаде нет. По крайней мере, не было во времена операции «Невод»… Ах да! Лорд Сварог, вы о ней что-нибудь знаете?

— В общих чертах, особо и не интересовался, — сказал Сварог.

— Ну, понятно, оснований не было… — кивнул Канцлер. — Сейчас расскажу. Тем более что отчеты о ней в число государственных тайн не входят, всего лишь числятся под грифом «совершенно секретно», и ваш допуск, лорд Сварог, позволяет в любой момент с ними ознакомиться… Операция «Невод» была проведена шестьсот дет назад по приказу тогдашнего императора, перед тем как объявить Нериаду запретной зоной и оставить там рутинное наблюдение в виде орбиталов, до сих пор, кстати, безрезультатное. Помните, я вам рассказывал, как долго и старательно искали, но не нашли тот фактор, что делает обитателей Нериады «куклами»?

— Прекрасно помню, — сказал Сварог. — Он, конечно, должен быть, я ведь помню еще: те, кого с Нериады увезли, очень быстро стали из «кукол» обычными людьми.

— Совершенно верно. Так вот, перед тем как «закрыть» Нериаду и прекратить там исследования, решено было окончательно убедиться, что там нет никого другого, как раз и являющегося инициатором так и не обнаруженного фактора. Грандиозная была операция. Второй такой в нашей истории, пожалуй что, и не сыщешь. Длилась она два месяца, участвовали в ней все секретные службы, Технион, Магистериум и Мистериор. Орбиталов и всевозможной аппаратуры доставили прямо-таки несметное количество. Сначала искали людей, таких, как мы. Потом — каких-либо существ, способных такие у штуки проделывать. Потом — аппаратуру. Кто-то из наших предшественников довольно логично рассудил, что невозможно привести население всей планеты в такое состояние и постоянно держать в нем несколько тысяч лет без некой разветвленной сети излучателей. Но ничего не нашли во всех трех случаях. Для надежности, — он усмехнулся, — или от безнадежности, на всякий случай, стали проверять и самые экстравагантные версии. Кто-то предположил, что виновники невидимы, есть у них такое свойство. Долго и старательно искали невидимок — есть методы… Не нашли. Была гипотеза, что виновники — не белковые существа, а сгустки полей. Разумная жизнь на основе энергетических полей. И такого не нашли. В конце концов, операцию свернули и ушли… Но теперь оказывается, что некто разумный на Нериаде все же есть. И он человекообразен. Будь облик этой ночной гостьи лишь маской, за которой кроется нечто иное, Орк это обнаружил бы, он на это способен, как любой лар. Если бы даже он увидел нечто ему непонятное, все равно увидел бы. А он видел в ней исключительно человека — и при этом не врал… У кого-нибудь есть соображения, версии, гипотезы?

Когда молчание затянулось, Сварог сказал:

— Гипотез у меня найдется даже две. Правда, обе скороспелые, только сейчас пришли в голову, когда я слушал рассказ про неудачную операцию…

— Ничего, — сказал Канцлер. — У остальных, я вижу, и скороспелых нет. Излагайте.

— Первая. Тогдашняя аппаратура была несовершенной и что-то не смогла обнаружить. Например, то самое излучение, делающее людей «куклами». Аргумент есть. Как выяснилось, чуть ли не вчера Брашеро создал аппаратуру, способную искусственно создавать «пятый ручеек», и несколько лет ее успешно использовал для связи с сообщниками, а у наших служб попросту не было аппаратуры, способной эти передачи перехватить, — он покривил губы. — Потому что светило и корифей академик Уртало держит в руках бразды правления, а согласно его глубокому убеждению, «ручейки» не заслуживают ни малейшего внимания. И никто их не исследует.

Марлок проворчал:

— Вообще-то, он большой ученый. Но с «ручейками», что уж там, дал маху…

— Что могло привести к самым печальным последствиям, — сказал Сварог.

Он представил Каниллу, совсем девчонку, растерянно стоящую перед вальяжным, безмерно уверенным в себе, язвительным светилом, стирающим ее в порошок. Сволочь, пусть и большой ученый. Все и в самом деле могло кончиться скверно — победой Брашеро и его шайки…

Марлок сказал удрученно:

— Я его, конечно, не защищаю… Но что поделать, если в науке не раз случалось, что крупнейшие ученые-корифеи совершали немаленькие ошибки и допускали глупейшие промахи…

— Вот только это не всегда могло привести к столь трагическим последствиям, как пренебрежение к «ручейкам», — сказал Сварог. — Теперь — гипотеза номер два. Этот пресловутый «фактор» — а он, вы меня убедили, должен существовать — является не делом рук кого-то разумного, а одним из последствий Шторма. Может быть, она высказывалась и прежде?

— Высказывалась, — сказал Марлок. — Но, как вы сами видите, ее пока что не удалось ни доказать, ни опровергнуть.

— Ну, в таком случае… — сказал Сварог, — то ли завершение гипотезы номер два, то ли гипотеза номер три. Виновники — я не берусь сейчас гадать, кто они — появились на Нериаде уже после объявления Нериады запретной зоной. Быть может, не так уж и давно, потому что камни-компьютеры не так уж и давно известны.

— И откуда же они, по-вашему?

— Представления не имею по недостатку информации, — сказал Сварог. — Из Большого Космоса, из каких-то иных миров, скажем, Соседних Страниц…

— Гипотеза, в общем, толковая, — сказал Канцлер. — Но и ее, как вторую пока что нельзя ни доказать, ни опровергнуть… У вас все?

— Ну что вы, Канцлер, — усмехнулся Сварог, — я еще только вхожу во вкус… Есть еще вполне материальные вещи, обнаружившиеся в последние дни. Из-за них я к вам и прилетел ни свет ни заря. Сейчас я все расскажу и покажу — и будем ломать головы все вместе, потому что мне уже поперек души заниматься этим в одиночку. Вот извольте.

Он открыл портфель, выложил на стол довольно пухлую пачку листов — доклад Айвики, заключения экспертов-искусствоведов и даже листок с посланием от бабки Грельфи — как ни крути, а это, смейтесь не смейтесь, была официальная бумага, вышедшая из стен официального учреждения и подписанная официальным лицом в чине советника. Положил рядом две «тарелочки». Сказал уверенно:

— Как видите, господа, документы объемистые, да и написаны от руки, кроме четырех-пяти листов. Почерк разборчивый, но тем не менее, если вы начнете читать это по очереди, пройдет слишком много времени. Я все равно оставлю бумаги вам, Канцлер. Так что лучше будет, если я просто расскажу сам. Только главное, остальное вы сами потом прочтете…

— Рассказывайте, — невозмутимо сказал Канцлер.

Сварог принялся рассказывать, выделяя главное: о том, как встретился с Айвикой, о том, как побывал в Ратагайской Пуште и видел в каком-то другом мире хлещущий по Талару с Нериады поток «третьего ручейка», как увидел его, вернувшись в этот мир, как Канилла определила, что это за поток лучей, и убедилась, что его источником является именно Нериада.

Выдержка у слушателей была отменная, у всех трех — за все время, пока он говорил, никто не притронулся к «тарелочкам». Только когда он сказал, что закончил, «тарелочки» пошли по рукам. А следом — и все три экспертных заключения. Потом на какое-то время воцарилось угрюмое молчание. Нарушил его, как Сварог и подозревал, Канцлер:

— Девушка в безопасности?

— В полной, — сказал Сварог. — Я ее увез в Латеранский дворец, поселил в своих личных покоях. Там двойная цепь охраны — у моего личного крыла и у находящихся в таковом моих личных покоев. Ратагайцы и гланцы. Чтобы через них прорваться, нужна рота, а кто ж ее во дворец пустит? Все слуги — из моего манора.