Подпусти меня ближе. Раунд 2 (СИ) - Angel-of-Death. Страница 20

А что теперь? Чёрт его знает. Похоже, придётся всё-таки просить родителей о помощи. А так не хочется…

- Значит, так, - безжизненно бормочет Пагрин. Такое чувство, что его эмоциональный диапазон как у растения, если не меньше. Он так разговаривает, как будто весь мир – тлен, а он самый депрессивный человек на свете. И голос у него противный. Б-р-р. – Штраф оплатите, и можете идти. Прочитайте и подпишите этот протокол. Я его отправлю на рассмотрение в суд. Потом свяжусь с Вами…

Да, да, да… Чувствую себя на скучной лекции в универе, где препод настолько ненавидит своих студентов, что сводит с ума одним лишь своим видом. Хочется взвыть и поскорее выбраться из этого кабинета, а то мой взгляд так и прожигает потные под мышки лейтенанта. Тошно так… Ещё и потом здесь воняет. А-а-а-а… Доставщик уже, наверное, давно привёз мою пиццу. Интересно, куда её денут, если я не заплачу?

- У меня нет денег, - брезгливо тяну я.

Пагрин поднимает взгляд и смотрит на меня так, словно я самый заядлый лгун в этом мире. Ну, нет у меня денег! Заначка, которую дала мне тётка, уже заканчивается, а работу я так и не нашла. Если потрачу остатки на штраф, умру с голоду.

- Тогда свяжитесь с родственниками или с друзьями, - предлагает мужчина.

Я морщусь ещё сильнее.

- Нет у меня здесь друзей, я совсем недавно в городе, - пожимаю плечом. – А с родителями я уже сто лет как не общалась. Они вряд ли будут за меня штраф оплачивать…

Мужчина вздыхает и лениво протягивает мне руку – я непонимающе вскидываю бровь.

- Номер родителей давайте, - терпеливо ждёт лейтенант. – Я сам позвоню.

Поджимаю губы и неохотно достаю из кармана сотовый. Нахожу в списке контактов номер мамы и протягиваю телефон Пагрину. Тот берёт его своими потными горячими пальцами (откуда я знаю, что потными и горячими? Потому что мужчина случайно прикасается ко мне, когда забирает предмет), и я одёргиваю руку, откидываясь на спинку стула. Внимательно наблюдаю за тем, как лейтенант набирает номер и звонит.

Вздыхаю и на секунду прикрываю глаза: здесь душно и неприятно, а вентилятор направлен только на лейтенанта и совершенно не направляет в мою сторону никакого спасительного ветерка. Наверное, так специально сделали, чтобы помучить задержанных. Настоящий садизм…

- Добрый вечер, это лейтенант Пагрин, - слишком громко и неестественно говорит мужчина, и я морщусь. – Ваша дочь, Софья Розина, находится в отделении полиции за то, что она покинула место аварии. Не могли бы Вы приехать сюда и забрать её? Плюс ей выписан штраф за сопротивление при задержании, - он замолкает. – Нет, ничего серьёзного, просто царапины. Нет. Да. Конечно. Конечно. Спасибо.

Он кладёт трубку и несколько секунд медлит.

- Ваши родители за городом, приехать не могут. Ваша мама сказала, что можно позвонить сестре, - я мысленно стону из-за его монотонного голоса. Господи, какой он скрипучий и противный…

- Я с ней не общаюсь, - бурчу я, скрещивая на груди руки. – Но можете позвонить. Мария Розина, номер в списке.

Пагрин секунду смотрит на меня, затем опускает взгляд на экран моего сотового и листает список. Находит контакт, набирает номер на своём телефоне и откидывается на спинку стула. Я пристально смотрю на него, и моё сердце начинает медленно, но громко бухать в грудной клетке. Вот этот момент, которого я избегала три года. Вот он…

- Мария Розина? – снова громко гаркает мужчина. - Это Лейтенант Пагрин, отделение полиции… Сегодня задержали вашу сестру, Софью Розину. Она скрылась с места ДТП, плюс оказала сопротивление при аресте, - несколько секунд он молчит. – Да. Если Вы не оплатите штраф, мы её задержим на пятнадцать суток за сопротивление. У неё нет денег, а Ваши родители за городом и в данный момент не могут приехать.

Приедет ли она? Интересно, как отнесётся к тому, что я в городе? Я хотела оттянуть момент нашей встречи настолько, насколько это вообще возможно, а эта авария всё испортила. Наверное, Маша даже не захочет слушать, ей нет до меня дела, как и мне до неё. Я… Я сказала, что ненавижу её. Она имеет право обижаться. И я тоже. Нечего было помогать этим придуркам тогда. Она же взрослая, должна была знать, насколько это опасно. И Егор…

Да пошёл он. П-ф-ф-ф…

Пагрин кладёт трубку и несколько секунд смотрит в пространство, словно чем-то ошарашенный.

- Странно, - бормочет мужчина. – Ладно. Сказала, что приедет. Вот, - он протягивает мне сотовый, и я забираю телефон, стараясь избежать противных прикосновений к полицейскому. – И вот, - он протягивает мне бумагу. – Подпишите.

Я забираю протокол и быстро скольжу по нему взглядом. Да, всё правильно. Я задела машину, скрылась с места преступления, а когда мой мотоцикл нашли, а следом и меня, я решила сбежать от полицейских. Беру ручку и пишу «согласна» и подпись. Возвращаю бумагу обратно. Ну, всё. Осталось только дождаться, когда приедет моя сестра, а потом я могу уйти из этого противного места.

- А мой мотоцикл? – спрашиваю я. – Временные права Вы мне выдали, где байк?

- Его не трогали, он остался на стоянке возле общежития, - монотонно тянет Пагрин.

Отлично. Мне ещё и пешком обратно идти… Замечательно! Вытягиваю ноги откидываюсь на спинку стула ещё больше, немного сползая. Маша… Какая она сейчас? Последний раз, когда я с ней разговаривала, она стояла зарёванная в больнице и пыталась попросить прощение за то, что помогла Егору и Матвею. После этого я с ней больше не заговаривала, даже когда пересекалась с ней дома.

Тоскливые воспоминания охватывают меня, и я погружаюсь в них до тех пор, пока дверь позади меня не открывается и не заставляет вздрогнуть. Я замираю, боясь пошевелиться. Это она? Или же кто-то из сотрудников? Как мне реагировать на её присутствие? Как я должна смотреть на неё? Как удержать всю обиду и боль, которая связана с ней и с моим прошлым?

- Я за сестрой, - решительный голос и уверенные шаги разрывают меня на части.

Я не оборачиваюсь, но вижу краем глаза фигуру девушки. Кошусь на её ноги, замечая военные штаны и берцы. Это точно Маша? Она никогда так не одевалась. Да и голос у неё более властный и уверенный, нежели раньше.

- Мария?

- Ага. Уже забрала квитанцию, оплачу позже.

Пагрин смотрит на неё исподлобья, затем возвращается к бумагам.

- Ваша сестра, - снова тянет парень своим тошным голосом, - Софья Розина, пару часов назад зацепила на своём мотоцикле машину и скрылась с места аварии. Водитель позвонил в полицию и сообщил об этом. Нашли мы её совершенно случайно, но при попытке задержать, девушка оказала сопротивление и пыталась скрыться.

Я шикаю, и брезгливо морщусь.

- К счастью, повреждения на машине несерьёзные, просто царапины, и потерпевший забрал заявление по личным причинам, - Пагрин, наконец, прекращает записывать, откладывает бумаги и смотрит на сестру, сцепив перед собой пальцы рук. Он совершенно не обращает на меня никакого внимания. – Но факт того, что она скрылась с места аварии и плюс оказала сопротивление при задержании всё усугубляет. Я уже составил протокол, отправлю его позже на рассмотрение в суд. Временное разрешение на управление мотоциклом я уже выдал. Если бы Соня не уехала с места аварии, скорее всего, отделалась бы просто штрафом, а в этом случае, её могут лишить прав на 1,5 года. В любом случае, нужно дождаться результатов.

- Ясно. Какое было сопротивление? Что-то серьёзное?

Пагрин качает головой.

- Убегала. Ничего серьёзного. Оплатите штраф и всё, - заверяет он. – Как только будут результаты, я свяжусь либо с Соней или с Вами, как с доверенным лицом. На рассмотрение протокола уйдёт около двух месяцев.

- Ладно. Это всё?

- Да, можете идти.

- Спасибо.

Девушка первая разворачивается и направляется к выходу – я поспешно вскакиваю на ноги и следую за ней, практически бегом выскакивая в коридор, но замираю, когда взгляд падает на спину сестры. Она ниже меня, её волосы всё такие же тёмные и густые. Её походка изменилась. Раньше она была плавной и женственной, а теперь грубая и агрессивная. Девушка больше смахивает на парня. Или же на уверенную женщину, которая держит всё под своим контролем, хотя сама суть моей сестры отрицает подобное поведение. Маша была спокойной и милой, сдержанной, ранимой и неуверенной, и я всегда старалась равняться на неё. А сейчас я вижу совершенно другого человека. Решительного, властного и холодного. По крайней мере, мне так кажется.