Оторва или Двойные неприятности для рыжей (СИ) - Кувайкова Анютка. Страница 41

— Суп закажу, — мрачно пообещала я, — С морепродуктами!

— Ладно, — неожиданно легко согласился мой визави и отпустил мое запястье. Даже расслабился, позволяя мне встать… И я торопливо села, оглядываясь по сторонам, радуясь нежданно полученной свободе. Но, как оказалось, нельзя танцевать победную румбу, пока не убедишься, что твой соперник по-настоящему сдох и не притворяется. По комнате разнесся громкий, ленивый зов. — Харлей!

— Аюшки? — радостно отозвалось воплощение настоящего брутального очарования, отрываясь от лобзания несчастной официантки. Хотя почему несчастной?

Рот приоткрывается, как у рыбки, глаза осоловевшие, пуговки на блузке расстегнуты, ручки дрожат, губки пересохшие облизывает…

Но довольная-то, довольная! Конечно, когда на тебя обращает столь пристальное… эм-м-м… внимание сто килограмм литых мышц и столько же дури, волей неволей обалдеешь. Особенно когда этот маньяк слегка небрит, слегка нетрезв, неприлично богат, в меру красив, да и вообще твой непосредственный начальник.

Харлею на шею бабы сами вешаются, сопротивляясь лишь для вида. И только я исправно посылаю его в далекое увлекательное путешествие по злачным местам, колошматя по рыжей головушке тяжелыми спиртосодержащими бутылками.

И от своих принципов отказываться не собираюсь!

Я торопливо откинулась обратно на Исаева и испуганно в него вжалась. Перспективка на будущее, конечно, не очень, но лучше уж аккуратно распускающая руки нехристь, чем беспардонно тянущий лапищи динозавр юрского периода!

Смерив меня многозначительным, даже каким-то довольным взглядом, Исаев хмыкнул и повернул голову:

— Наливай, говорю, хватит прохлаждаться!

— Да легко! — радостно пробасил рыжебород. Конечно, когда он лишней рюмки отказывался?

Выпили, перекинулись парой фраз, а я в самом мрачном расположении духа сложила лапки под грудью. Дождавшись, когда шатен изволит обратить свое величественное внимание на мою скромную персону, саркастично поинтересовалась:

— Покурить-то хоть можно, о великий господин?

— Можно, — хмыкнул Исаев и действительно не стал меня удерживать, когда я села. Скинула ноги с его ног, развернулась, добила залпом пол стакана сидра, и только потом закурила, не обращая внимания на ощущение взгляда, прожигающего спину.

— Дырку протрешь, — спустя какое-то время недовольно буркнула, передернув плечами.

— Я жду, — зачем-то напомнили мне.

— Ну жди, — хмыкнула, машинально замечая, что в принципе-то парней, сидящих сбоку, почти не осталось и, если я сейчас быстро смоюсь, поймать меня вряд ли успеют. А там можно махнуть всем на прощание, да резво поскакать на первый этаж…

Не успела. Как только окурок оказался в пепельнице, меня тут же дернули обратно. От удара спиной о крепкую грудь сбилось дыхание, а на талии железным концом сомкнулись руки, давая понять, что сегодня мне отмазаться от любителей коленных посиделок вряд ли удастся.

И это начинало порядком раздражать.

— Исаев, ты меня бесишь, — рыкнула я, сжимая зубы, — Отпусти!

— Не рефлексуй, рыжая, — насмешливо посоветовали мне. — Я не кусаюсь!

— Да мне пофиг! — я уже откровенно психанула, устав от постоянного внимания и стычек с этим шатеном. — Ты мне просто неприятен, понял? Убери, наконец, свои ласты, пингвин необразованный!

«Ласты» сжались, намекая, что я перегнула палку. Да и сам парень, сидящий позади меня как-то слишком напрягся и застыл.

Не сразу до меня дошло, что ляпнула явно лишнего, и что кому-то могло стать вполне фиолетово, что я как бы «своя» среди рокеров, что они одноклассники и будущие партнеры по бизнесу, акционеры и другие важные шишки. Я нетривиально послала наследника GRT-групп, совершенно подзабыв о нашем с ним прошлом опыте общения… И сейчас вполне обосновано могла огрести за все и сразу!

— Народ! — неожиданно в комнату ввалился запыхавшийся Сашка, — Там драка!

— И чё? — удивленно вскинул брови Харлей. — У нас охраны нет, что ли?

— Э-м-м… — протянул Санек явно сбитый с толку реакцией бородача, — Ну как бы есть.

— Вот пускай и разбираются, — добавил невозмутимый Михась, не видя совершенно никакой проблемы.

— Да, но… — Сашка снова попытался воззвать к голосу совести и разума своих нетрезвых друзей.

— Никаких «но», — выставил ладонь мой сосед, — Мы договаривались.

— Бл*, там Олег! — взорвался на тугодумных товарищей наш Сашка.

— Ёбушки-воробушки! — выдал ошарашенный Харлей.

Пять секунд шума, звона падающих приборов, опрокинутых стаканов, топот ног и комната полностью опустела.

Я тоже встала. Олежку я знаю достаточно хорошо и точно могу сказать, что данный человек просто так, тем более первый, в драку не полезет. Прямо даже интересно, во что мил дружочек умудрился вляпаться, да еще и в «Максимусе», который считается нейтральной территорией для всех без исключения рокеров, байкеров, нефоров и других не менее чокнутых групп местного населения.

— Мы не закончили, — раздалось сзади и, к моему полному офигенению, меня дернули за руку, разворачивая. Я, естественно, возмутилась и попробовала попинаться ради разнообразия… Но тут же оказалась лежащей на диване, с прижатыми к нему запястьями по обе стороны от головы. Раздвинув мои бедра коленом, сверху удобно устроился шатен, чье лицо вдруг остановилось в опасной близости от моей вытянувшейся моськи.

Я обалдела?.. Ничего подобного! Я просто тихо охренела от такого обращения

— Исаев, вот сейчас ты меня реально пугаешь, — машинально облизнув пересохшие губы, с трудом из себя выдавила, чувствуя… замечая… Короче, самым неприличным своим местом ощущая красноречивое свидетельство внезапно вспыхнувшего желания парня. И на сей раз я была точно уверена, что у него там не ключи в кармане!

— Да неужели? — как-то слишком спокойно отозвался Демьян. Усмехнувшись, он наклонился еще ниже, к самым моим губам, с очень ярко выраженным намерением… Не выдержав, я отвернула голову, чувствуя, как невыносимо пылают щеки. Да он сегодня с ума сошел, что ли?!

— Ты ж на кости не введешься, — процедила сквозь зубы, вяло трепыхая пальцами на плененных руках, тщетно пытаясь достучаться до зачатков разума в башке главной звезданутости нашего университета.

— Возможно, — со смешком ответили мне и легонько прикусили мочку уха. У меня звезды перед глазами вспыхнули!

— Ты меня ненавидишь! — попыталась повторно напомнить о настоящем положении вещей, чувствуя, как губы нехристи прижались к чувствительной точке под ухом, и у меня от недвусмысленной позы и чьих-то далеко не робких поползновений напрягаются мышцы внизу живота, выдавая истинное отношение моего тела к происходящему.

— Возможно, — снова хриплый смешок и губы скользнули по моей шее вниз, прокладывая дорожку поцелуев, от которых меня чуток тряхнуло.

— Я бюджетница и оторва, — еще раз напомнила, но вышло неубедительно. Губы отметились на ключице, уверенно опускаясь все ниже и ниже…

— Я знаю, — кажется, теперь Исаева данный вопрос нисколько не волновал. Он продолжал вершить свое черное дело с непоколебимой уверенностью опытного змея-искусителя, а я, с трудом сдерживая стон и желание выгнуться, горько сожалела о том, что не додумалась никого изнасиловать накануне.

Чертовы гормоны, я вам это предательство еще припомню!

— Я сегодня вылила на тебя тарелку супа… — прозвучало совсем уж обреченно.

— И? — издевательский смешок и теплое дыхание пощекотало кожу на груди по вырезу майки.

— Да ты пьян!.. — внезапное осознание вырвалось тихим стоном, когда видневшуюся в глубоком декольте часть груди слегка прикусили. Однако закономерной реакцией на это стало не еще большее возбуждение, а остро вспыхнувшая в душе лютая ненависть.

Ну, конечно же, как я разу-то не догадалась!..

Внезапно Исаев замер. Почти даже окаменел. А потом, к моему вящему удивлению, резко отпустил мои руки и встал, делая шаг назад, не сводя с моей груди напряженного взгляда.

Я быстро вскочила, зло одергивая майку, чувствуя, как невозможно пылают щеки и бешено колотится сердце об ребра. И попробуй угадай, то ли от ярости, то ли от возбуждения.