Удар и защита (Сборник) - Бескурников Андрей "Составитель". Страница 26
Например, в немецкой печати после первой мировой войны появлялись такие высказывания: «Танки — это нелепая фантазия и шарлатанство, машины-чудовища только на короткое время поражают солдат, но вскоре здоровая душа доброго немца успокаивается, и он с легкостью борется с глупой машиной».
В Англии и Франции танки рассматривали как средство поддержки пехоты при прорыве ею укрепленной полосы обороны. Вся так называемая тактика заключалась в весьма несложных действиях сопровождения пехоты при неглубоком прорыве обороны.
Отводя танкам второстепенную роль, буржуазные военные теоретики не придавали должного значения развитию этого рода войск до начала 30-х годов.
По-иному эти вопросы рассматривались в военных кругах СССР. Уже в мае 1921 года было создано самостоятельное Центральное управление начальника броневых сил РККА. По решению и указаниям ЦК партии систематически, каждые три месяца, проводились съезды специалистов, способствующие выработке передовых взглядов по теории применения танков в войне.
Наиболее полно вопросы использования танков были разработаны в «Боевом уставе механизированных войск».
В уставе предусматривалось три формы применения танков:
— в тесном взаимодействии с пехотой или конницей в качестве групп их непосредственной поддержки (танки группы НПП);
— в тактическом взаимодействии с пехотой и кавалерией в составе групп их дальней поддержки (танки группы ДПП) или в составе групп дальнего действия (танки группы ДД);
— в оперативном взаимодействии с крупными общевойсковыми объединениями (армия, фронт) в составе самостоятельных соединений.
Схема наступления представлялась в следующем виде:
— группа танков НПП во взаимодействии с пехотой прорывала передовую позицию противника, подавляла пулеметы и отдельные орудия, обеспечивая стрелковым подразделениям продвижение вперед;
— группа танков дальней поддержки пехоты (ДПП) в это время прорывалась в тыл обороны противника на глубину до 4 км и во взаимодействии с артиллерией уничтожала артиллерийские позиции, полковые резервы противника, пункты управления и связи;
— танковая группа ДД прорывалась через оборону в тыл главных сил обороняющейся стороны и во взаимодействии с тактическим воздушным десантом и бомбардировочной авиацией уничтожала главную группировку артиллерии, дивизионные пункты управления, резервы и склады. Глубина задачи их достигала 8—10 км.
Таким образом, боевые действия танковых групп планировались одновременно, для воздействия на всю глубину обороны противника.
При этом танки решали свои задачи, тесно взаимодействуя с другими родами войск: пехотой, артиллерией, авиацией и воздушными десантами.
Развитие прорыва возлагалось на отдельные танковые соединения, которые выходили в рейд по тылам противника для нарушения его коммуникаций, системы управления, уничтожения оперативных резервов.
Как видно, танки группы ДД должны были самостоятельно прорывать первую линию обороны. В начале 30-х годов это было вполне возможным: плотность орудий составляла всего 1–2 ствола на километр фронта, поэтому танки этой группы численностью 1–2 батальона могли почти беспрепятственно прорывать оборону.
Но к концу 30-х годов противотанковая артиллерия значительно возросла как количественно, так и качественно, а глубокое эшелонирование обороны и насыщение ее инженерно-минными заграждениями вызвали необходимость тесного взаимодействия наступающих танков группы ДД с пехотой при преодолении всей глубины обороны. Соответственно изменилась тактика и организация советских танковых войск.
Механизированные корпуса Советской Армии с лета 1940 года, кроме танков, имели в своем составе мотострелковые части, артиллерию и обеспечивающие подразделения. Такая боевая единица могла прорывать оборону и участвовать в развитии успеха.
При этом часть танков корпуса участвовала в прорыве обороны, а другая вводилась в бреши для выхода на оперативный простор.
По-иному подходили в это время к теории применения танков в германской армии.
Важнейшей чертой фашистской идеологии было стремление к такому сражению, которое кратковременным напряжением сил могло решить участь всей войны. Именно эта черта легла в основу теории «молниеносной войны».
В теории «молниеносной танковой войны» были: внезапное вероломное нападение, авантюристическая ставка на временные факторы, использование наиболее благоприятного времени года, подготовка только к наступательным действиям.
Признавая танки главным родом войск, теоретики «блицкрига» предназначали им стремительные действия по прорыву обороны, проникновение в глубь обороны страны, к ее жизненно важным центрам.
При этом в отличие от тактики танков Советской Армии, действовавших вместе с другими родами войск, подразумевалось, что вражеские войска уничтожаются попутно, на ходу, танковые колонны безостановочно движутся вперед, пока хватит горючего.
Немецкие танковые теоретики Гудериан и Эймансбергер строили теорию на том, что все другие рода войск должны лишь обеспечивать танковые войска, работать в их интересах.
В армии США вообще не уделялось внимания развитию танков. Военное руководство Франции также не изменило своих взглядов на использование танков в войне. Как и в английской армии, они предназначались только для усиления пехоты.
Теперь обратимся к цифрам.
Задача гитлеровских войск в июне 1941 года: четырьмя танковыми армиями в один-два месяца дойти до Урала.
«Безостановочное» движение танковых колонн при этом на деле выглядело так:
июнь — июль 1941 года — 20 км в день;
октябрь — 7–9 км в день;
ноябрь — 2–3 км в день.
Общий темп «молниеносного» наступления за это время не превышал 5–6 км в сутки.
Следует вспомнить, что армия Наполеона в 1812 году примерно то же расстояние прошла пешком, делая 10–14 км в сутки.
Безостановочное движение немецких танков приводило к тому, что советские танки и артиллерия огнем из засад уничтожали их, а действовавшие изолированно германская пехота и артиллерия не могли помочь им.
Уместно поставить вопрос: как же в аналогичных условиях действовали советские танки? Ведь уже в 1942 году плотность немецкой противотанковой артиллерии значительно возросла.
Советская военная теория применения танков решила этот вопрос иначе.
Боевой опыт показал, что крупные танковые и механизированные соединения являются основным средством развития успеха.
В Советской Армии были сформированы следующие танковые части, соединения и объединения:
— отдельные танковые полки и бригады;
— отдельные танковые и механизированные корпуса;
— танковые армии.
Каждому виду формирований отводилась особая роль.
Танковые бригады и полки, как средство командующего общевойсковой армией, использовались как танки НПП, вместе со стрелковыми частями «прогрызая» оборону противника.
Конечно, темп их продвижения был небольшим, ведь они принимали на себя огонь противотанковых средств, шли по минным полям, преодолевали под огнем противотанковые препятствия. Зато, прикрываясь их броней, атакующая пехота, не боясь пулеметного огня, вплотную подбиралась к траншеям врага, завязывала рукопашную схватку.
Танковые и механизированные корпуса, используя пробитые бригадами в обороне врага бреши, вводились командующим армией как средство развития успеха.
При вводе в прорыв темп их продвижения был очень высок, так как они не были связаны боем, не несли больших потерь. Эти корпуса наращивали успех армии, довершали разгром врага в глубине его обороны и открывали дорогу танковым армиям. Без задержки проходя полосу прорыва, огромные массы танковых и механизированных частей выходили на оперативный простор, громили коммуникации врага, нарушали управление, замыкали кольцо окружения вражеской группировки.
