Комендант Санта-Барбары (СИ) - Стрельников Владимир Валериевич. Страница 51

Докторица смущенно засмеялась, а майор немного нахмурился, а Ленька недоуменно поглядел на юриста.

— Это широко известный факт в нашем узком кругу. Командир гурков без ума от Елены Дмитриевны, прямо-таки крышу снесло прямым попаданием. И каждый раз старается ее очаровать. — Усмехнулся пожилой прапор-гренадер, качающий на повязке правую руку.

— Не настолько он без ума. Просто играет на нервах. Но талантливо, черт, — все еще хмурый майор снова налил себе кофе. — Не любит он нас, похоже, еще с той Земли. Вот и придуряется.

Вечером Ленька, в новехонькой парадке, сонный и злой, отчаянно зевая, слонялся по углам небольшого и уютного зала кантины. Если честно, то больше всего ему хотелось выспаться как следует, накопившаяся за эти недели усталость буквально сшибала с ног. Именно поэтому он вообще не пил спиртное, ограничившись парой больших чашек крепкого кофе.

В зале присутствовал, кроме офицеров союзных армий и нескольких молодых красавиц из горожанок, и местный бомонд, представленный парой крупных бизнесменов из Латинского Союза, с женами и домочадцами. Насколько понял Панфилов, эти товарищи спешили занять освободившиеся места в Элленкондебурге. Ну да, большинство здешних крупных торговцев так или иначе сотрудничали с ярлом, и когда союзники брали город, их под шумок оприходовали местные жители. Заодно и товары из магазинов и складов помогли вынести, в основном по своим домам.

Вообще грязная штука война. А озверевшая толпа вообще штука страшная. Здесь убили несколько десятков женщин и детей из семей чиновников и бизнесменов, тех, которых не успели прикрыть союзники. Да, потом люди ужаснулись тому, что сделали. Но это было потом.

Впрочем, никаких репрессий за погромы не было. Как объяснил Леньке Симонов, до взятия города и окрестностей под контроль здесь не было правового поля Русской Республики. И потому отвечать по законам именно русским невозможно. А законы ярла кончились. Вот такой правовой нюанс. Как понял про себя Ленька, можно жечь и убивать вообще всех. Просто надо попасть в удачное место.

Вспомнив фотографии с мест расправ, Ленька вздрогнул. Впрочем, намного страшнее был клятый ярлов рудник. Вот тут был ужас, который перекрыл все, что сделали горожане с пособниками ярла. Лагерь смерти. Треблинка. Освенцим. Жуть, короче.

— Чего не пьете, господин комендант? — насмешливо спросили его из-за спины. — Я слышал, что русские непревзойденные выпивохи.

— Это несколько преувеличено, господин лейтенант. Я знаю как минимум шестерых, которые меня перепьют втрое. Два чилийца, один француз и три ирландца. — Ленька отсалютовал кофейной чашкой командиру гурков. — А вы временно отложили осаду Елены Дмитриевны?

— Вокруг нее крепко держит оборону ваш майор, обер-лейтенант. Вот уж я не думал, что такой маленький человек как я, сможет напугать такого большого, — лейтенант, на самом деле невысокий, из сплошных жил сделанный смуглый азиат, усмехнулся.

К своему удивлению, Ленька вполне себе неплохо общался с командиром азиатских коммандос Конфедерации.

— Не зазорно опасаться одних из лучших воинов Старого и Нового Света, — пришел черед Леньки усмехаться. — Мы не стараемся плодить врагов, тем более таких. Лучше договориться и жить мирно.

— Ну, насколько я знаю, ваши враги, обер-лейтенант, долго на свете не заживаются. Кстати, примите мои поздравления. Ваши действия по штурму Санта-Барбары идеальны. Потерять всего одного бойца, при захвате города — любой кшартий гордился бы такой победой. Да и следующая за этим организация приема подкреплений — тоже образцовая. Я рад, что у меня такой сосед. — Гурк козырнул и снова прокрался к врачихе, которую неосмотрительно оставил майор.

Поглядев на хихикающую над какой-то шуткой гурка Елену, Ленька усмехнулся. А ведь уболтает, черт красноречивый, вполне может. Пусть врачиха и выше гурка почти на полголовы, но тот ей явно нравится. Как говорится, мал золотник, да дорог. И кстати, Панфилов не заметил особой неприязни к русским у этого сына Азии. Да и по-русски тот шпарит лучше, чем Ленька шпрехает по-англицки, причем значительно. Впрочем, офицеров Ее Величества готовят всерьез и нешуточно, а гурки — это коммандос армии королевы. Каким только ветром их занесло сюда, на эту планету?

Ленька еще раз зевнул и, оглядевшись, решил свалить и отоспаться. Хорошего помаленьку.

По темной городской улице он шел неторопливо, тщательно прислушиваясь к звукам вокруг. Город был хоть и зачищен, но рисковать не хотелось. Потому правая была на «сорок пятом», а в левой, которая была в кармане парадных брюк, был зажат револьвер. Тот самый потертый «ругер», который он когда-то давно, в прошлой жизни, купил в крохотном оружейном, размещенным в старом вагоне. М-да, было дело, «конец путей», погрузчик, спокойные рабочие деньки.

Мимо небольшого светлого пятна у одного из редких фонарей толпились местные подростки, что-то развеселое брякая на паре старых разлаженных гитар, весело припевая и приплясывая. Пара бутылок переходила из рук в руки, девчонки повизгивали, парни солидно гоготали. Обычная деревенская посиделка-веселушка.

Патруль из своих навстречу. Ответив на приветствие старшего и пройдя привычную процедуру проверки документов, Ленька направился к уже виднеющемуся дому, в котором остановились они вчетвером. Док Хагри, Ромка и Ленька в одной комнате, а Анжелика-Фиалка наверху, в крохотной комнатке с большим открытым балконом, где, собственно, она и спала. Гамак, накомарник. Крохотный ночничок, плеер и наушники. И звезды…

В дом своего отца Фиалка вселяться отказалась категорически. Более того, от нее прямо-таки полыхнуло ненавистью и страхом, так что только зашли в ее комнату, практически не пострадавшую от мародеров и обысков особистов. Остальной дом был, так сказать, перевернут кверху дном и основательно разграблен.

Нет, и в этой чистой и аккуратной комнатке явно порылись. Комп был изъят, как и карты памяти. Но их уже вернули девочке, Ленька лично ходил к Симонову, тот по его просьбе с тремя сотрудниками ускоренно проглядели всю инфу на жестком диске и флешках, часть из которой скопировали, после чего выдали вещи Панфилову по описи и под роспись.

Из комнаты Анжелика забрала одежду, пару фотоальбомов, которые отыскала в первую очередь, в небольшом тайничке под потолочной плитой. Ленька только головой на это покачал и заставил девочку показать эти альбомы особистам. Впрочем, ничего особо интересного там не было, но именно это способствовало такой податливости Симонова.

Так же был обнаружен и забран довольно крупный щенок таксы, который спрятался в кустах позади дома. Учитывая нехилую гематому на правом плече, щену неплохо прилетело то ли палкой, то ли камнем. Впрочем, как и положено настоящему охотничьему псу, он почти и не жаловался обнявшей и поливающей его слезами хозяйке, так, скульнул пару раз. Спит Рекс, кстати, тоже в гамаке, в ногах у Анжелики. Охраняет ее от ночных демонов, которых многовато для двенадцатилетней девочки. Вообще, у Леньки недавно появилось нехорошее желание оживить ярла и его брата и вдумчиво, с помощью каленого железа, поспрашивать, что же именно они сделали с девочкой, что та жутко боится некоторых вещей, мест и очень, очень сильно боится рыжих мужчин. Настолько, что рыжего гренадера испугалась буквально до истерики.

Сопоставляя это все с явным облегчением от смерти ее дяди и еще большего от известия о смерти отца, Леньке становилось страшно. Впрочем, он уже считал ее своей младшей сестренкой и готов был делать все, что положено старшему брату. В том числе, и помочь Анжелике бороться с ее демонами.

— Здоров, гуляка. Почему трезв, как стеклышко? — Ромка, сидящий на кухне около небольшой лампы, отложил книгу и поглядел на товарища.

— Устал как три черта, вместе взятых. Спать хочу, аж до жути. У вас все в порядке? — Ленька снова зевнул, выкладывая револьвер на стол.

— Да. Фиалка с псиной поносились по внутреннему дворику, помогли доку приготовить ужин, позанимались какой-то забавной гимнастикой, ну, поднимались и спускались под музыку на тот странный помост. Причем оба: Анжелка прихлопывает в ритм, пес подлаивает и подвывает. Прикольно… — Климов окинул друга длинным взглядом и кивнул на бар: — Ты грамм сто пятьдесят дербалызни, и спать. А то ворочаться будешь полночи, уснуть с такого устатку сложно. Вон, на закусь тортильи и фасоль с бараниной, еще теплые.